Глава 36.

Сам же я знал всего две вещи. Во-первых, изобретение динамита. Но тут нет ничего сложного, сам нитроглицерин уже изобретен, но это вещество крайне не стабильно. Так что его нужно стабилизировать, соединив с наполнителем. Подойдет сахар, или как у Нобеля диатомитовая земля- горные порода, состоящая из окаменевших водорослей, но не спрессованная под давлением, как известняк, а сохранившая сыпучесть, или же это вещество вулканического происхождения, что то плохо помню? Но не важно название есть. Вроде бы, сам Нобель, использовал эту диатомитовую землю в качестве опилок ( или пенопласта) в ящиках с бидоном нестабильного нитроглицерина, а когда один бидон протек, и взрыва не последовала , то он обнаружил, что вещества соединились в стабильную массу. Но кажется, что Нобель запатентует свой динамит уже в следующем 1867 году, успею ли я опередить его? У Нобеля и промышленная база, и команда единомышленников, которые занимаются этим нитроглицерином уже двадцать лет, так что могу и опоздать, что крайне не желательно, так как больше ничего я в технике интересного не помню. Во-вторых, помню, я читал и восторгался французами, которые научились получать искусственные рубины. Во всем мире были только дорогие и натуральные, а у французов появились дешевые и любых форм и размеров. Книга читалась как детективный роман, исследователи оставили пакет с бумагами в сейфе у нотариуса, что бы застолбить приоритет, а сами стали в втихомолку наполнять рынок своими алмазами, причем что бы рынок не переполнился, засылали своих гонцов в страны третьего мира : Индию, Турцию, Египет, Персию, где их доверенные люди и сбывали камни. И что бы не возникало подозрений делали специально много камней с маленькими дефектами, такими как настоящие природные. К сожалению, про сбыт я помнил хорошо, а вот про технологию изготовления не очень, вроде нагревали полудрагоценные камни, содержащие алюминий в специальной горелке под высокой температуре, и затем постепенно понижали эту температуру и внутри горелки происходил процесс кристаллизации. Что то там был корунд , оксид алюминия и хром, и температура горелки была примерно 1500 -3000 градусов, и главное это происходило в самом конце 19 века. Могут ли сейчас технологии добиться такого результата? Доступны ли подобные температуры и материалы для горелки? Тема с рубинами очень уж мне в кассу , стать почти монополистом алмазов и рубинов было бы крайне неплохо. Впрочем я читал что французы много десятилетий , занимались данным вопросом и уже в 1880 году могли сплавлять маленькие рубины в один более крупный. Так рубинов у нас много в Британской Бирме, возят их мимо Южной Африки, и крупный, стоит намного дороже, чем несколько маленьких, так как встречается намного реже. Тема очень интересная, во всяком случае нудно будет войти инвестором в долю к французам, тем более что занимается сейчас этим вопросом у них всего пара тройка человек. В-третьих, алмазы и золото это очень хорошо, но сырье всегда намного дешевле готовых ювелирных изделий, в случае с алмазами так обработанный бриллиант может стоить в десять раз больше найденного камня. Естественно, что такие деньги дарить другим людям совсем не хочется, но сейчас ювелирное дело почти полностью монополизировано еврейской общиной. А может один человек бороться с целой системой? Нет, не может, и они меня обязательно выкинут из бизнеса. Так и произошло в реальной истории когда англичанин Родс монополизировал, добычу золота и алмазов в Южной Африке, а потом прошли годы и раз Де Бирс уже владеют не наследники Родса, а семья Опенгеймеров. Так что тут нужно быть крайне осторожным. Где еще взять ювелиров, в Индии? там они отстали на столетия, у них нет ни инструментов, ни оснастки. Достаточно вспомнить знаменитый алмаз "Шах", там отполировано всего четыре грани. А если стажировать индийских ювелиров в Европе? Но научатся ли чужие люди всему необходимому в практически семейном бизнесе? Что-то я сомневаюсь. Ладно, будем думать.

Но по факту бизнес-план из трех пунктов уже определен. Далее текущие заботы- я еду в Англию, порт Порсмут. Прямо как в песне- "когда воротимся мы в Порсмут..." А нужно мне будет добраться в центр алмазной торговли и ювелирного дела город Амстердам. Только там я смогу максимально дорого продать свои алмазы. Да и по остальным моим планам, мне там на континенте будет удобнее, а денег опять нет, от слова совсем. Остался пару маленьких алмазов, смогу ли я продать один в Портсмуте? Наверное, да, но дешевле чем хотелось. А вот закупаться на обратном пути мне лучше всего именно в Англии, сейчас это мировая фабрика, там все намного дешевле. Классический пример- английские фабричные ткани, они настолько дешевы, что даже привозя сырье для них через океан из США, Египта или Индии, выпушенные ткани были вне конкуренции по цене, с теми же индийскими, где полуголые ткачи работали практически за еду. И у индийцев их ткани выходили дороже, так что ткачам приходилось буквально умирать с голоду. Или же, как в сюжете Рабыни Изауры, действие которого происходит где-то в эти же годы. Дон Леонсио, разогнал свой ткацкий цех, потому что негритянки не могли заработать даже себе на хлеб, покупные ткани все равно обходились намного дешевле. Вот где сейчас деньги делаются- в промышленной революции, а я со своими знаниями здесь пролетаю мимо. Обидно.

Глава 37.

Между там, мы все плывем и все еще жара, тропики. Палубу парохода то и дело поливают водой, но дерево быстро сохнет и издает сильный запах; смола, канат, железо, медь - и те под этими лучами пахнут. Особенно сильный запах издает загруженная шерсть, она тянет влагу из воздуха, и теперь весь корабль пропах запахом мокрой псины, которую к тому же окатили кипятком. Все бы терпимо, но боюсь, что все мои вещи впитаю данный запах, и его трудно будет вывести. Иногда рядом с кораблем в воде можно заметить акулу, а иногда счастливцы видят промелькнувшую лету чию рыбу. Тоска зеленая, хорошо, что хоть скоро одноименные острова! Узнал ,что уголь для парохода загрузят в Порто-Прайя, это остров Святого Яго, наверное этого Яго признали святым, когда Отелло по его наущению задушил Дездемону, видно, что она была та еще штучка. Наконец таки, увидел разбросанные по горизонту тут и там большие и малые острова. При приближении самые близкие из островов вырастали бурыми массами а, самый близкий из них Сан-Яго напомнил мне ком красной глины. Прибой, буруны, песчаный пляж , а дальше утесы, утесы а между ними тот же песок в вперемешку с глиной, безрадостный пейзаж. Что у нас с зеленью ? так кое-где по берегу клочками трава, дальше где расположен порт и городок из мазанок, виден тощий ряд кокосовых пальм. Как-то все печально и пусто, можно сказать голо, и опалено безжалостным солнцем. Острова вечного зноя и нехватки воды. Ладно, похоже, что можно сэкономить свои деньги и не ездить на берег - делать там как я вижу абсолютно не чего, хвосты собакам негры-островитяне покрутят и без меня. Пришли в порт, стали на якорь, смотрю, к нам плывет шлюпка. Оказалось , что к нам приехал чиновник, негр, в странном изукрашенном мундире. Он, расспросил о здоровье людей, потом об имени судна, о числе людей, о цели путешествия и всё это тщательно, но с большим трудом, высунув от усердия язык, записал в свою тетрадь. Я стоял подле него и смотрел, как он выводил свои каракули, видно нелегко далась ему грамота. Сейчас острова португальские, в порту должны быть чиновники португальцы, но нет по жаре послали негра, вот же, лентяи! Пароход забирает уголь в порту, думал, закупят свежих овощей, но нет, остров производит немного кофе, есть апельсины, но пока не сезон, не созрели. Но главный предмет экспорта островов -соль, которую здесь собирают в мелких заливах. Вот уж чего мне сейчас не нужно, и так от соленой воды все тело чешется, а приходится постоянно обливаться- жарко. Простояв под погрузкой день, на следующее утро мы ушли- впереди северные воды. Ну вот, мое желание исполнилось, этой ночью я озяб, переход от тепла к холоду был довольно существенным, но сейчас уже конец апреля, скоро теплый май. Мы продолжаем свое нескончаемое плавание, в пути проходит уже четвертая неделя, скорее бы уже приехать. Штормов мало, может, уложимся в тридцать пять дней? Приближаемся к европейским водам , ветерок уже струит прохладу, воздух свежий как будто ты где то далеко в степи. Кормят все так же отвратительно, хотя у меня разгулялся аппетит, и я уже привык пользоваться приборами во время качки, уже тридцать дней, тридцать два, тридцать пять, пока ничего. Поднялся крепкий, жесткий ветер, на палубе сидеть стало неуютно, вернулся в опостылевшую каюту. Наконец на тридцать девятый день все оживились , стали много времени проводить на палубе, что то высматривая впереди, я тоже смотрел и ничего не видел- все тоже море. Ладно, без меня все равно не приплывем, и смотрим весь день , а уже вечереет, пойду в каюту спать, время быстрей пройдет. Утром на сороковой день, я вышел на палубу и вдруг близенько увидел длинный, скалистый берег и пустые зеленые равнины. Здравствуй, Англия! На палубе я увидел лоцмана, в синей куртке, который должен был провести корабль в порт. Вот мы приближаемся, вижу, между двух холмов теснится куча домов, которые то скрывались, то появлялись из-за бахромы пены с набегающих волн: вершины холмов скрывало облако тумана. Портсмут, прибыли!