- Двадцать процентов с оборота мне будешь отстегивать! - заявил Митя-секс.
Я порядком труханул от такого соседства. И промямлил, мол, все равно кому платить, хотя "крыша" вроде как есть у меня. Я, правда, к тому конфликтному моменту ее не видел. Леха Вечно Живой предупредил, что "Пузырек" взят под опеку, когда надо - мафия появится.
- Какая крыша? - продолжал топорщить пальцы Митя-секс. - А ты знаешь, что это такое?
Митя поднес к моему лицу кулак. На фалангах было вытатуировано "MORT".
- Смерть, - перевел я.
- Во, секс! - обрадовался Митя-секс. - Ты в языках волокешь! А я видак взял, там инструкция не по-нашему куда нажимать. Ни хрена, секс им под кожу, не разберу! Сейчас привезу, расшифруешь мне.
Митя исчез, а мы сидели с женой и не знали, сразу бросать ларечную затею или подождать чуток.
Секс-сосед появился через час. Мы с женой переводили ему, куда нажимать, а он, купив у нас ликер, усиленно угощал "переводчиков".
Митя-секс был нашим постоянным покупателем. Я долго удивлялся его торговле. Ассортимент скудный, часто падал в многообразии до одной водки. А Митя-секс ходил с преуспевающим видом, и беспрерывно у него в киоске тусовались гости, а продавцы бегали к нам за питьем. Причем никогда Митя не брал в долг.
Глаза на Митин бизнес открыл Петро Иванович участковый.
- Это, Витя, самая выгодная торговля, когда она наоборот. За товаром по городу не рыскать, не трястись, что шоколад поплывет, а пиво скиснет... Потому что у него не киоск, а стиральная машина - деньги чьи-то отмывает. И еще Петро Иваныч по-отечески предупредил: водку Митину не пить. От нее за весту левизной прет.
КРЫША
Выше крыши не прыгнешь.
"Крыша" - термин, можно сказать, официальный. В нем присутствуют все черты делового языка: лаконизм, однозначность, отсутствие ненужной эмоциональности. "Крутая крыша", "наехала крыша", "разбирайся с моей крышей" - и все предельно ясно. В названии того же общественного института рэкетом нет универсальности несмотря на то, что это термин милицейских протоколов. То же управление внутренних дел, будучи чьей-то "крышей", никогда этот род своей деятельности рэкетом не обзовет. Чересчур термин протоколом попахивает. Мафия - те же штаны, только пуговицей на Запад, откуда наши газетчики пополняют свой опереточный лексикон. Бандиты - вот определение, которое наиболее в точку. Себя они во всяком разе именуют бандитами. Я в глаза назвать свою "крышу" бандитами не решаюсь.
Как-то после ливня спросил еще одного соседа по ларьку, владельца торгово-ларечной фирмы "Феникс" Стаса Подопригору:
- У тебя крыша не течет?
- Моя "крыша", - скаламбурил Стас, - течет постоянно и всегда в обратную от меня сторону.
Поток в сторону моей "крыши" начался через две недели после открытия предприятия. Подъехал скромный "Форд", из него водила вылез, здоровяк такой, что танку башку запросто открутит, а следом, вылез... вот уж, где не чаешь, там встречаешь.
- Степан, - представился кудреватый блондин.
По младости лет он меня, слава Богу, не помнил. Это был младший представитель бесчисленного семейства Грошевых. В поселке, где я вырос, Грошевых на своей шкуре знала каждая собака. Со старшим, по прозвищу Гаврош, я учился в пятом классе. Прозвище никаким боком не соответствовало действительности. Чтобы наш Гаврош под пулями полез собирать патроны для революции? Никогда! Зато в карманы к героям, пока они отстреливались на баррикадах, полез бы, не задумываясь. В школе Гаврош аккуратно тырил мелочь в гардеробе. И всегда имел стабильную тягу к плохолежащим предметам. Впервые по крупному сыпанулся, забравшись ночью в книжный магазин. Что уж он там искал? В нашем книжном днем-то ничего путного нельзя было найти.
Участковый Петро Иванович, опростав как-то стакан "по рисочку", сообщил, что руководит Степаном из Москвы какой-то его брательник. Может быть, Гаврош? "Та мелочишка по карманам, что в люди вывела меня".
Степан ввел меня в курс сотрудничества. Деньги даю только ему. Это правило нарушается постоянно. Под предлогом "дай взаймы", а это значит с концами, или "Степан просил", или коротко "ДАЙ!" ощутимо щиплет вся бригада. В плане товара, объяснил Степан, бутылку одну-другую... в пределах разумного (но не обозначил пределы) давать всем. Позже вокруг бригады появилось человек пять друзей Степана.
- Ты уж не мелочись, - говорил Степан, - не обижай корешей моих. Ну, придешь ты к ним в гости, разве они тебя не угостят?
Я к ним никак не выберусь, они у меня из гостей не вылезают.
- От наездов других бандитов мы тебя защитим, - заверил Степан, работай спокойно. И чтобы все продавцы нас знали.
С того разговора потек ручеек в сторону моей "крыши".
СТАС
Благими намерениями
заасфальтирована
дорога под откос.
Про крышу есть песенка:
Ты пишешь мне, что крыша прохудилась,
С дырявой крышей очень плохо жить!
Но мы с Серегой поправим это дело,
Ведь крышу можно матом обложить!
К сожалению, нет у меня таких друзей, свою "крышу" могу только под одеялом обложить.
Стас Подопригора под водочку поведал однажды, как пытался убить двух зайцев, один из коих "крыша". Если из идеализма, практицизма и неукротимой энергии сделать коктейль - получится Стас. Ларечное дело развернул позавидуешь. Многому от него научился. Но время от времени Стас решительно бросает:
- Спалю свои ларьки к чертям собачьим! В сторожа пойду!
Охота на двух зайцев у Стаса началась с покупки машины. Купил "Жигули" и на собственных внутренностях ужаснулся городским дорогам. "Это как по шпалам ездить!" - схватился за голову. Из окна автобуса чувствовал дорожную проблему, но всю ее буерачную глубину понял за рулем. В инициативной голове созрел оригинальный план по созданию источника финансирования для ремонта дорог. Деньги, в буквальном смысле, лежали по обочинам.
Стас прорвался к мэру города, представился руководителем ларечного предприятия и, бережно относясь к времени государственного человека, сразу схватил быка за рога:
- Если трезвыми глазами вчитаться в финансовые отчеты моей торговой точки, вывод получается один - предприятие повернутых: "Нам денег не надо работу давай! Нам хлеба не надо - опять же давай!" Работая с утра до вечера без выходных и отпусков, я по бумагам получаю минимальный в стране оклад. Мои продавцы по ведомостям такие же альтруисты за идею рынка: "Работа трудна! Работа томит! За нее никаких копеек! Но мы работаем, будто делаем величайшую эпопею!" И бухгалтеру ничего не надо, дай только цифирки посчитать, чем и сыт вместо колбасы с мясом. Товар в киоск с неба падает. По бумагам в штате водитель не числится. Такое интересное кино гоним в отчетах. И все вокруг такие же кинщики. В том числе и проверяющие в курсе, что дурных за ради процесса поторговать нет. Но...
Мэр щипал усы, крупно вращал бровями, не перебивал. Изложив вводную часть проекта, Стас перешел к главному:
- Реально процентов тридцать дохода я плачу государству. До сорока "крыше". У вас власть, уберите "крыши", избавьте нас от паразитов! Прорва денег высвободится! Если пустить ее на дороги, хватит с головой, еще и на тротуары останется. Сейчас у нас как в песне: "Много в море капель! Много в небе звезд! Здесь, куда ни плюнешь, - водочный киоск!" Я к вам две остановки пешком прогулялся и насчитал 28 ларьков и 15 частных магазинов. Это сколько дорожных денег на одной короткой дистанции?!
Стас рассказывал, а сам представлял, как по улицам города идут шеренги машин, сдирают старое покрытие и тут же укладывают идеально новое, по которому будешь катиться пасхальным яичком.
- Так перекуем "крыши" на дороги! - пламенно закончил Стас.
Мэр, навращавшись бровями, посадил Стаса голой задницей на старый асфальт:
- Вы, молодой человек, витаете в черных облаках, - сказал, как пригвоздил. - У нас в городе нет организованного рэкета! Бывают досадные недоразумения, которые тут же пресекаются милицейскими органами. И если вы столкнулись с криминальным явлением, заявите в РОВД, там разберутся.
