Мать моя женщина роди меня обратно!

Форму менять начали: рвать на себе одежду, груди красные да черные выпячивать, рога отращивать. Споткнувшись на слове, я что-то там немного напутала, но, в общем, закончила. Вскинула руки, направила в сторону Гидеона, точнее, черную рогатую махину и с обмершим сердцем наблюдала, как из разверзнувшейся под ним огненной ямы поднимается когтистая лапа размером с ковш экскаватора:

– Ну-ка поди сюда, охарп облезлый…

– Владыка, я все объясню… Владыка, она…

– Объяснишь, объяснишь, – ехидно громыхнул голос из потустороннего мира, у меня внутри все как-то резко перевернулось, и вот тот самый земляной червь снова по спине пополз. Червь ледяного пота, потому как, вопреки моему ожиданию, огненная дыра не захлопнулась, она любезно раскрыла пасть во всю ширь и поглотила одного за другим членов этой странной комиссии. Затем когтистая лапа, но уже поменьше, кому-то другому принадлежащая, потянулась к Генри Кавеллу, невозмутимо восседающему прямо в центре огненного безобразия все в той же человеческой ипостаси.

– Лапы! – громыхнул он.

– Простите, милорд, обознался… Так это… Вернуть господ? Ваши, стало быть? – голос из пылающей ямы вмиг стал елейно-заискивающим.

Главдемон растянул на губах хищную ухмылку и глядел на меня с неприкрытым интересом:

– Зачем же? Пусть недельку пометут пустыню Вечного Хаоса, а после ко мне на ковер. Разберем случившееся. Побеседуем, обсудим, как получилось, что заурядная адептка четвертого курса Академии демоноведения отправила к Орху шесть из двадцати девяти высших демонов. О профпригодности потолкуем…

Обладатель руки как-то горестно взвыл. Нехорошая, видимо, беседа будет.

И тут до меня дошло, что этот самый Генри никакой не высший демон, иначе с другими в пучину бы сгинул. А кто у нас выше высших демонов? Увы, мозг Эвон сейчас работал примерно как Интернет эксплорер. То есть, запрос-то я послала, но вот ответ…

Главдемон продолжал смотреть на меня, я – на него, декан лежал в обмороке, а царство Орхово огнем полыхало по всей длине демонического стола.

– И? – сложив руки на груди, демон откинулся на спинку стула.

– И? – повторила севшим от страха голосом.

Ну как бы, знаете, я в своей жизни многое повидала, но вот это вот все… Могла бы – в обморок бы упала, но как-то не падалось. Горло спазмом свело, на глаза слезы набежали. Я домой хочу! К Эдику, к маме! Мне сейчас как раз к парикмахеру, а потом в ресторан! Глазки строить, бровками играть, губки кусать, а не мужиков каких-то непонятных в Геенну огненную отправлять!

– Закрывать разлом кто будет? – в турмалиновой бездне глаз говорившего заискрились смешинки. Смешно, блин ему. Вот мне нифига не смешно.

– Кто?

– Кто? – ехидно повторил он и поднялся.

– Вы, – заявила нагло.

Мужчина вскинул брови и от души расхохотался.

– Я в своей жизни повидал многое. Но вот конкретно вы, адептка Ревиаль, это что-то с чем-то.

– Впечатлила? – спросила с затаенной надеждой.

Тихо-тихо так, не надеясь, что услышит. Все же пламя шумело не хило, рвалось из темных глубин, полыхало, как на хорошем таком пожарище, но столы и пол почему-то не трогало.

– Этим? – он скучающе глянул в разлом и хмыкнул. – Наглостью, дорогуша, наглостью! Либо у вас напрочь отсутствует инстинкт самосохранения и разум, либо вы отчаялись настолько, что готовы на все, чтобы сохранить за собой это место.

Да домой я хочу, вот и все! А инстинкт самосохранения как-то резко проснулся, потому что эта Валуевская махина с внешностью брутального голливудского актера в мою сторону двинулась. Я сделала шаг назад, пытаясь сдержать слезы. Плохо получалось.

– И? – снова повторил главдемон.

– И?

Какой-то неинформативный диалог получается. В алфавите столько прекрасных букв! Например, вполне соответствует ситуации «ы-ы»…

– Разлом, адептка. Разлом закрываем. Или желаем прогуляться на экскурсию в Пустыню Хаоса? Кстати, кажется, курс «уничтожение низших существ» так и не сдан. Попрактикуетесь, заодно научитесь защиту от существ седьмого уровня выставлять. С этим, судя по отчетности, у вас тоже трудности.

– Так вы же папку… даже не открывали! – шмыгнула влажным носом. – С отчетностью…

– А стоит? – негромко произнес демон, нависнув надо мной.

– Н-нет, пожалуй.

Это не та информация, которой Эвон похвастаться может.

– Я так и думал. Что ж, дорогуша, – его голос изменился. Не в лучшую вот сторону. – Не умеешь – не берись, а раз уж взялась – при напролом. Знаешь, что меня откровенно раздражает в смертных? Даже не раздражает, нет. Бесит.

– Откуда ж мне? – сглотнула, когда от ярости у демона ноздри дрогнули.

Он хищно улыбнулся и отчеканил:

– Когда вы показываете зубы, а потом делаете вид, что они не ваши. Это проявление слабости. А что делают со слабыми адептками АДа в Яме?

– Ч-что? – спросила шепотом, уже вот-вот близкая к тому, чтобы-таки хлопнуться в благословенный обморок.

– Их используют по назначению, адептка Ревиаль! Еда, опыты, пытки, плотское удовлетворение – все, на что годится это симпатичненькое тельце, совершенно не умеющее себя защищать. Давить на жалость будешь перед деревенскими увальнями. В Яме давить надо только на болевые точки: глаза, горло, пах. Поняла?

– По… по…

Нет, не поняла. В какой, мать его, яме? Какие опыты? Какие, блин, пытки? Ты о чем, мужик? А глаза – тьмой налились. Я такого ужаса никогда еще в своей жизни не испытывала. Даже в детстве, когда ночью свет вырубило, а я одна дома была, так не боялась, как сейчас.

– Да аблика с два ты что поняла! Перестань трястись. Смотреть же противно. Ты еще сопли на кулак намотай и к совести Орховой взови!

– К чему? – осмелела, помня, что в Дорфине совести нет ни у кого. Ну, судя по воспоминаниям Эвон.

Демон вскинул брови и усмехнулся.

– А ты не так безнадежна, – на мое плечо легла тяжелая ладонь. Едва удержалась на ногах от такого дружелюбного жеста. – Закроешь разлом – пойдешь в мою команду. Посмотрим, можно ли превратить это миленькое желе в жизнеспособную единицу.

– А, если не закрою?

Хищно сверкнули турмалиновые глаза, я даже как-то потерялась в россыпи драгоценных звезд, мерцающих в радужке демона. Магия какая-то удивительная. И страх пропал, и внутри как-то потеплело…

– Пустыни Хаоса с радостью примут в свои дружелюбные объятия. В Яме места всем хватит, дорогуша. Она бездонна.

И потопал к выходу. Я глянула в разлом, полыхающий пламенем, и поняла, что мне капец. Абсолютный. Бесповоротный. Что никакого свидания с Эдиком не будет вот вообще никогда, никакого возвращения на Землю, мне ничего не светит. Я понятия не имею, что это только что было!

Решительно вытерла рукавом подступающие слезы, глядя, как удаляется единственный, кто может мне помочь. Этот красавчик явно знает, как разлом закрыть. А валяющийся в глубоком обмороке декан и при Эвон не сильно-то сообразительностью отличался. Административный работник, в магии он разбирается не больше, чем я в квантовой физике. А я юрист, к тому же женщина… Не разбираюсь, в общем.

– Сделка! – выкрикнула, остановив мужика на выходе. Что, зря что ли на юридическом пять лет училась?

– Что?

– Заключим сделку!

– Со мной? Вы хоть осознаете, что и кому только что предложили? – и сказано так вкрадчиво, что у меня дыхание сперло. Не то от страха, не то от врожденного азарта.

Надя Князева – нет, а вот сознание Эвон где-то там на задворках сознания нашептывало, что лучше этого не делать. Для демонов сделка – это все. Их уважают, почитают и выполняют. Так что, по сути, это мой единственный шанс выбраться из всей этой передряги.

– Вы – закрываете разлом. Я учусь и делаю выводы.

– И какая же мне с этого выгода? – мужчина сложил на широкой груди мускулистые руки и с интересом на меня посмотрел.

– А я расскажу, как отправила шесть верховных демонов к Орху на полдник!

– С этим я сам разберусь, – довольно улыбнулся мужчина, разглядывая меня буквально с плотоядным интересом. – Желание. Ты выполнишь одно мое желание. Любое. Когда я скажу. Каким бы оно ни было.