Днепр стал феодальной вотчиной олигарха по фамилии Каломоец, узурпировавшего политическую и военную власть на подконтрольных территориях угрозами, шантажом и убийствами несогласных.
Новая власть Киева была слаба и зависима. Слаба от того, что не понимала, что ее сольют, как только она перестанет выполнять заказ на хаос. Ну, а зависима от тех же самых ребят, от которых зависел и Пол Уайт. Пол пребывал в более выигрышной позиции, так как не имел никаких обязательств перед так называемым народом, и так называемой совестью. Избранный с горем пополам президент затеял какие-то невнятные переговоры к Россией, устроил обмены пленными и, самое опасное, казался склонным к уступкам. Этим он подписывал себе приговор.
Только ястреб устраивал парней с Уолл Стрит, которые печатают деньги. Некоторых из теневого кабинета Пол Уайт знал лично. Когда развалилась Советская Империя, они ссужали Кремль, получая за закрытых аукционах целые отрасли экономики. Но тогда, упиваясь победой, они слишком расслабились, недооценили русских, не довели дело до конца, и теперь пожинают плоды пробуждения спящего медведя.
Настало время исправлять ошибку. Интервенция как способ не годилась, так как Россия окрепла, как никогда. Монополия на единую сверхдержаву закончилась. Русские не так глупы и примитивны, как казалось. Их надо обманывать изощренно. Они выучили на зубок правила игры и тоже научились лукавству. Приходилось действовать, как всегда, чужими руками: стравливая, дезинформируя, подставляя…
Способы обмана созданы издревле. На бумаге они одни, в жизни другие. И смешивать их надо в нужных пропорциях, как ингредиенты коктейля Молотова, причем с правильным фитилем. Чтобы не сжечь самих себя. Возможности трансатлантических монополий по порабощению мира не столь безграничны, а могут и вовсе иссякнуть там, где отчаянные люди готовы сражаться не за деньги, а за идею, из мести или за свое право жить в своем доме.
На Каломойца сделали ставку кураторы Уайта в Лэнгли. Именно в нем увидели самого непримиримого врага Путина, человека, который сжег все мосты и не рассчитывал на снисхождение Кремля. Железной рукой Каломоец загнал инакомыслящих в глубокое подполье, создал и вооружил собственную армию, желающих служить в которой при повальной безработице было хоть отбавляй, а обучать которую возложили на плечи самых обученных зарубежных профи из частных военных компаний. У Уайта снова появилась интересная работа. Негласно его здесь не было. Это означало, что он задержится в Украине надолго.
Правда, было одно но… Интуиция. То, чем Уайт обладал частично, зачастую ошибаясь с прогнозами, хоть и отлично считал карты. Уайт иногда заигрывался, поддавался эйфории, его будоражила кровь и возбуждали женщины, он упивался своей властью, а бывало, даже прогнозируя очевидное фиаско, все же пускался в заведомо ложные авантюры. Так, невзирая на свою осведомленность о том, что утаить от Лэнгли что бы то ни было практически невозможно, он все равно подготовил себе «золотой парашют» и гражданство в нескольких оффшорах, поэтому извлекал материальную выгоду постоянно и, словно заурядный гангстер, мечтал раствориться в никуда после самого крупного дела.
Украина. Днепр. Одесса. Харьков. Люди на площадях. Одни улыбаются и ходят в вышиванках. Другие зовут на помощь Россию и называют первых фашистами. В каждом городе, на каждой улице линия фронта. Она в головах. Никто не говорит о гражданской войне там, где она уже идет. Где люди в милицейской форме опущены, нехорошо молчат, переминаются с ноги на ногу и не отвечают на приветствие «Слава Украине!». Где в подворотнях суд вершат тени в масках. Где в трансформаторных будках нет больше электричества. Как же знаком этот запах Полу. Он одинаков в Африке, в Азии и дошел до Европы… Для него это не стартап, а последний щедевр. Симфония хаоса, которая вознесет его ввысь и умчит в блаженство.
Уайт знал, как белые воротнички шиковуют на перераспределении грантов для оппозиционных фондов стран-изгоев, для карманных СМИ, как назначали и какие деньги тратили на анти-правительственных лидеров. Но защищал то их он, Пол Уайт. Организовывал мятежи он! Снабжал компроматом, кэшем, оружием он! Угрожал и убивал он! Он работал… И это была самая грязная работа. Так что он заслужил разбогатеть.
Глава 5. База
Днепропетровск. Сентябрь 2014. База подготовки «отрядов территориальной обороны»
Уайт ждал одного из лидеров победившего мятежа, названного «Второй оранжевой революцией», потягивая восемнадцатилетний «Чивас». Он то и дело поправлял шерстяную бабочку «жовто-блакитного» цвета, посматривая на свою «счастливую колоду».
Сегодня он играл в покер с представителями подконтрольного губернатору Еврейского конгресса Украины и снова выиграл огромную сумму в местных гривах, на которые лощеные богатеи в смокингах и их уважаемый гость патриотично играли весь день. Уайту тут же обменяли призовые на доллары в ближайшем отделении принадлежащего Каломойцу банка и вынесли туго набитый вещмешок прямо к его «хаммеру», в котором бонусом уже сидела очередная украинская модель из свиты олигарха.
После секса в машине Уайт пребывал в превосходном расположении духа и не захотел менять свое облачение даже перед важной встречей. Его единственный в походном гардеробе клетчатый костюм выглядел слишком неуместно в сравнении с аккуратно сложенным обмундированием, однако не это волновало Уайта.
Осень и начало зимы должны были поставить точку в Минских договоренностях об отводе войск и обмене пленными. Пока русские увязли в эйфории победоносного продвижения луганских и донецких сепаратистов, нужно было действовать. Самым проверенным способом. Уайт разработал четкий план и утвердил его в Лэнгли. Этот хрупкий мир будет сорван раз и навсегда. Но сначала – наживка! Жертвенная пешка, вернее пожертвование…
– Вы опоздали на пять минут, – в шутку возмутился Уайт, когда, наконец, увидел невыспавшегося и небритого Дмитро Ярого в смешной комуфлированной панаме-афганке. Лидер «Right Sector», недавно созданной организации, объединившей украинских наци под новым брендом, новой символикой и стала преторианской гвардией переворота, прибыл прямо с передовой.
– Я находился там, сепары прислали парламентера. Мы не смогли даже приблизиться к их новым блок-постам. Огневая поддержка у них теперь не хуже нашей, армейской. Ватников явно усилили кадровыми. Мы не смогли вызволить своих. Там жуткий котел. Много 200-сотых. Нужен обмен, а уцелевших наших они отлавливают по зеленке и меняют только на деньги.. – отчеканил он раздраженно, но все же улыбнулся в конце фразы желтозубой улыбкой, дополнив ее лукавым прищуром.
– Там вещмешок, о котором мы договорились.
Дмитро увидел опломбированный посольской печатью вещмешок. Уайт сделал это сознательно, чтобы Ярый четко понимал, что в мешке деньги Америки! А не те самые, которые Уайту любезно позволяют выигрывать украинцы. Дядя Сэм не платит, а дает краткосрочные кредиты!
Ярый знал, сколько денег должно быть в мешке, но все же ждал подтверждения.
– Ровно триста тысяч долларов, мы условились об этом, – исправил замешательство Уайт.
– Да, этого хватит на тридцать ребят с двух моих батальонов. На той стороне есть одна лазейка.
– Расскажи мне об этом канале, – настоятельно потребовал Уайт, словно чувствовал свою беспрекословную власть над Ярым.
– Пугач, казачий атаман. Авторитетный у сепаров. Алчный, что нам на руку. Другие кладут сразу, вешают с табличкой «каратель» или «правосек» на соснах. Он вроде дом строит на реке. Так говорит. Поэтому не брезгует нашим баблом. – поведал Ярый. – Иначе бы он даже на контакт не пошел через посыльного этого, юродивого дядю Ваню. Через него разговаривает.
– Ок! В этот раз пойдем у этого Пугача на поводу. Позволим ему заработать на нашей беде. – кивнул Уайт. – Вызволи своих парней. И снова поставь их в строй. Надеюсь, они вернуться невредимыми и продолжат правое дело.
