Патриция появилась точно в срок. Приятно знать, что и на этой планете сохранилась легендарная альбионская пунктуальность. Колонисты Нового Альбиона впитали ее -- пунктуальность -- с молоком всех местных млекопитающих. У них не было другого выхода. Когда солнце висит над горизонтом несколько месяцев подряд, ко времени начинаешь относиться иначе, нежели в странах, приближенных к экватору.
На сей раз -- не черная машина. Красный спортивный кабриолет. Забавно. Та, оригинальная Патриция, любила мотоциклы и городские малолитражки.
- Садись, - сказала она.
Джеймс Хеллборн забрался в машину, но не пристегнулся. Это была очень спортивная машина, здесь даже ремня безопасности не было.
Патриция Бладфильд подмигнула ему и утопила педаль газа.
ГЛАВА 26 - Et Satan conduit le bal -
"У Его Величества, Высочайшего Императора Георгиса Мануэля Кришны Мурасаки, четвертого из династии Ванг, Верховного Блюстителя Мира, Великого Правителя Звездного Совета, Главнокомандующего, Последнего Арбитра, признанного властителем многих миров и почетным главой стольких организаций, что невозможно упомнить... был день рождения".
Пол Андерсон, "Мичман Флэндри".
* * * * *
Это черно-лабрадорный пирамидальный дворец на окраине города - и одновременно на берегу океана - сразу не понравился Хеллборну. От него за версту веяло чем-то фальшивым и неправильным.
Как и от женщины, которая его (Хеллборна) сопровождала. Ведь даже оригинальная Патриция в какой-то момент оказалась не той, за кого себя выдавала. В таком случае, генерал-майор Бладфильд - копия фальшивки, фальшивка в квадрате.
Еще и эти туманные намеки на "последние точки". Всякая ночь, когда Хеллборн и оригинальная Патриция выходили в свет -- будь то в посольстве Транскавказии в Лондоне или во Дворце Высоких Собраний в Карфагене -- заканчивалась плохо. Труп в библиотеке, бойня в подвалах СМЕРШа. Что его ждет на этот раз?..
На этот раз - никакой громкой музыки или хрустальных огней. Огромный зал где-то в сердце пирамиды был погружен в искусственные багровые сумерки. Музыка была, но где-то на самой границе инфразвука, что только усиливало гнетущую атмосферу. Гостей, впрочем, было много, и они скользили по залу из тени в тень, словно стараясь избежать встречи друг с другом. Возможно, так оно и было.
<a name="cutid1"></a>- Не вздумай напиваться, - предупредила Патриция, когда Хеллборн снял бокал с подноса пробегавшей служанки -- нет, еще одной зеленой египтянской рабыни.
"В мыслях не было", - подумал Джеймс. Хотя, откуда ему знать - может быть, местный Хеллборн был не только философом-шпионом, но и хроническим алкоголиком. Да, скорей всего. В его спальне скрывался не только один из сейфов, но и набитый до отказа бар.
"И это прием в мою честь?!" - нельзя сказать, чтобы Хеллборн был разочарован, но он должен был играть роль. Пусть даже с самим собой. - "Где торжественные речи? Где почетный караул? Где флаги на ветру?! Где оркестр, черт побери?!! Девушки в национальных костюмах, наконец?!!! Или все закончилось там, на пристани? А что мы делаем здесь?"
Так или иначе, некоторые из встреченных гостей кланялись ему, спешили пожать руку или поприветствовать как-нибудь еще. Хеллборн старательно отвечал аналогичными жестами. В Риме веди себя как римлянин. В зеркале веди себя как отражение.
Очередной гость, вынырнувший из тени, какой-то молодой офицер с тонкими усиками, кланяться не спешил. Больше того, он даже не посмотрел в сторону Хеллборна, а сразу обратился к Патриции:
- Адмирал в черном углу. Беседует с русским послом.
- Спасибо, Ник, - кивнула Патриция. Офицер кивнул в ответ и тут же растворился в тенях. "Что за наглость?!" - мысленно возмутился Джеймс, но потом сообразил. Это не мандрагорский мундир, не альбионский акцент. Этот парень - иностранец. Ну и черт с ним.
- Ступай, поздоровайся, - велела Патриция. - Я чуть попозже подойду. Надо еще кое-с-кем перекинуться парой слов.
"И расставить последние точки".
Вот только какие точки?!
