Пять миллиметров. В него уже стреляли из "лилипута" калибра 4.25, потом из пистолета, заряженного холостым патроном.... Теперь пять миллиметров, пусть даже отсыревший. Ставки повышаются.
- Не каждый день встретишь доктора, который так хорошо разбирается в оружии, - пробормотал Джеймс.
"Если это не маскарад".
- Я просто обязан в нем разбираться, - пожал плечами Штайнер. - Я - врач, пистолет - болезнь, пули - микробы или вирусы. Плохим бы я был врачом, если бы не разбирался в болезнях, с которыми мне приходится регулярно бороться!
- Я не то хотел сказать, Даниэль, - заметил Хеллборн. - Калибр - ладно. Но все эти детали - вроде 1903 года, сиамская королевская печать... не до такой же степени.
- Ничего не поделаешь, - развел руками военный врач. - Я не могу здесь читать свежие медицинские журналы. Приходится читать всякую ерунду, вроде надписей на пистолетных затворах. Ладно, хватит на сегодня. Вы должны отдыхать.
- Постойте, доктор... - Джеймс замялся. - Скажите... сюда случайно не заходила девушка?
- Мистер Хеллборн! - Штайнер укоризненно покачал головой. - Вы только что пришли в себя и еще не оправились после такого тяжелого ранения, и вот уже...
- Даниэль, - нахмурился альбионец. - Давайте опустим эту часть разговора. Просто ответьте на мой вопрос. У меня было и так слишком много галлюцинаций в последние дни. Мне надо знать, что я на самом деле видел. Четкое понимание фактов -- где сон, а где реальность -- только ускорит мое выздоровление!
- Не могу не согласиться, - хитро улыбнулся доктор. - Да, к вам действительно заходит девушка -- она меняет ваши повязки, поправляет подушку, делает уколы, и так далее. Наша медсестра, ее зовут Катя.
- Катя?! - удивился Джеймс. - Русская? Здесь?!
- Нет, она англичанка, из Индии, - уточнил Штайнер. - Просто ее индийское имя не каждый может выговорить. Вот мы и зовем ее Катей. Она не возражает. Но довольно! У вас еще будет время с ней познакомиться. А сейчас вы должны отдыхать. Спать, мистер Хеллборн, немедленно спать!
Спать так спать.
Уснуть и видеть сны... Нет, не самая удачная цитата. Он ведь собирается проснуться.
С другой стороны -- нельзя же все время цитировать пистолетные затворы!
Глава 17 - Смертельные джунгли геноцида -
<a href="http://images2.wikia.nocookie.net/magnum/ru/images/9/96/Predator-RUUUUUUUUUUUUN.jpg" rel="nofollow" target="_blank"></a>
"...Такая же луна и такие же джунгли. Все, как и тогда во Вьетнаме. Ты помнишь?.. Весь взвод, тридцать два человека, все погибли, только мы с тобой остались, больше никого... А у нас не было ни царапины... ни единой царапины..."
Джим и Джон Томас, "Хищник".
"И Стэк снова окунулся в свои грезы о кровавых убийствах, а Лумис забормотал о голубых Пещерах Ксанаду".
Роберт Шекли, "Четыре стихии".
"Но пощады быть уже не могло: пригубленную чашу предстояло осушить до дна. Убитых было слишком много, и убить предстояло всех".
Роберт Л.Стивенсон, "Потерпевшие кораблекрушение".
"Пули, погуще!
По оробелым!
В гущу бегущим
грянь, парабеллум!
Самое это!
С донышка душ!
Жаром,
жженьем,
железом,
светом,
жарь,
жги,
режь,
рушь!"
Владимир Маяковский, "150 000 000".
"...Название книжки австралийского писателя подозрительно не англосаксонского происхождения Генри Зу не имеет никакого отношения к ее содержанию. Подозреваю, что сам он тут ни при чем - как автор, могу авторитетно отметить, что редактор, нередко, переиначивает авторский вариант во что-нибудь типа "Сиськи и танки", "Кровавый военный содом" или "Сперма Восточного Фронта". Ну, чтобы привлечь читателя. Наверняка у самого Зу книжка называлась как-то нейтрально, например: "Смертельные джунгли геноцида"..."
И.Кошкин, "Субстанция и Утюг".
* * * * *
<a name="cutid1"></a>
Где-то в Южном Таиланде, 1958-й год.
* * * * *
- Что ты там нашел? - спросила Фамке. - Дай сюда. Ха! Старый друг! Это же "Клеман"! - Она принялась щелкать затвором и предохранителем. - У меня такой же был. Мой первый пистолет, папа подарил. По банкам на заднем дворе стреляла. И не только, -- по ее лицу пробежало едва заметное облачко - пробежало и тут же исчезло. Солнышко засияло с новой силой. -- А потом однокласснику задницу прострелила! Мерзавец распускал руки. И меня отправили в военное училище, от греха подальше. И вот я здесь.
- И вот мы все здесь, - заметил Хеллборн и осторожно потрогал протез, заменивший ему правое ухо. - Вечер воспоминаний окончен, пора выдвигаться.
