- Хм, - продолжал Джеймс, - какой красивый голос. В другое время и на другом фронте я бы охотно сдался ей в плен. Кто-нибудь в курсе, кто эта милая дама?

  - Да какая разница, - снова пожал плечами Белуши. - При старом режиме немало албанских девушек перебрались в Италию, чтобы заработать себе на хлеб... тем или иным способом. Эта пошла дальше остальных -- и зашла слишком далеко. Ничего, в один прекрасный день мы до нее доберемся...

  - Нет страны сильнее Турции, - тем временем принялся напевать звонкий девичий голос за окном, - нет воина сильнее Скандербега! И слава его так велика, что забыл родные он края...

  "Врешь, сука, - подумал Белуши. - Мы ничего не забыли. У нас длинная память".

  - Нам пора, - повторил Николай. - Ведите нас, товарищ комиссар.

  И комиссар не стал с ним спорить.

  * * * * *

  Черные танки с белыми крестами на башнях один за другим осторожно выползали на площадь. Сопровождавшие их пехотинцы столь же настороженно посматривали как по сторонам, так и себе под ноги. В этих развалинах сам дьявол ногу сломит. На этот раз не испанские или британские легионеры, а отборные сливки германского вермахта. Судя по всему, уже успевшие одержать немало побед на этой войне. Уткнувшийся в бинокль комиссар Белуши отчетливо видел, что добрая половина немецких гренадеров вооружена трофейными албанскими автоматами и карабинами. "Прямо как американцы во Вьетнаме", - некстати вспомнил комиссар. Репродуктор, установленный на головном танке, продолжал негромко проигрывать всю ту же заезженную пластинку -- "Нет страны сильнее Турции, нет воина сильнее Скандербега..." Шедший впереди унтер-офицер внезапно остановился, вскинул трофейный АК-47 и прицелился. Ему показалось какое-то движение среди живописных руин, окружавших площадь... нет, похоже, что действительно показалось.

  Показалось, потому что противник затаился совсем в другом месте.

  - Целься в хвостовой, - прошептал комиссар.

  - Сам знаю, не дурак, - огрызнулся Франсуа. Никакой дисциплины, никакого почтения к званиям и авторитетам. Типичный анархист. Но француз был лучшим в отряде стрелком из РПГ, поэтому ему прощалось многое. Франсуа задержал дыхание и нажал на спусковой крючок. Выстрел - короткий полет - и прямое попадание! Советский РПГ создавался для борьбы с куда более серьезными танками, поэтому немецкий "панцер-2" оказался для него легкой добычей. Пробило чуть ли не навылет. Из танка повалил дым и один чудом уцелевший танкист.

  - Перезаряжай! - радостно завопил комиссар, и на этот раз Франсуа не стал спорить. И сделал он это так быстро, что немцы даже не успели опомниться. Увы, и еще раз увы -- на сей раз анархист промахнулся. Снаряд только царапнул по башне головного "панцера" и взорвался в груде битого камня на той стороне площади. Даже репродуктор не задел -- "Солдаты и командиры Албанской армии!.." Самое время для очередного "увы" -- это был последний снаряд к РПГ, поэтому француз с сожалением отбросил бесполезную трубу в сторону и схватился за автомат. Пули с двух сторон засвистели почти одновременно. Унтер с трофейным автоматом упал первым -- в него целились одновременно три интербригадовца.

  - Меняем позицию! - прокричал комиссар, едва отгремели первые залпы и опустели первые магазины. Потому что к этому времени башни как минимум двух немецких танков развернулись в их сторону и открыли огонь. К счастью, это были всего лишь малокалиберные автоматические пушки. Безусловно смертельные для людей, но не всемогущие в свежих римских развалинах. От них можно было найти защиту.

  - Не позволяйте им уйти! - завопил офицер, затаившийся где-то в хвосте немецкой колонны. Панцергренадеры послушно запрыгали по камням и попали под огонь ручного пулемета, которым управлял Николай. Несколько солдат остались лежать на битом кирпиче, остальные поспешили отступить и укрылись за уцелевшими танками. Теперь пришла очередь интербригадовцев перейти в наступление. Военное искусство заключалось в том, чтобы подобраться поближе, оставаясь в мертвой зоне огня немецких танков, а потом забросать немецкую колонну гранатами. Первый бросок прошел более-менее успешно, но тут на площадь вырвались еще две германские машины -- на сей раз не танки, а полугусеничные бронетранспортеры. Водитель головного БТР был совсем безбашеный, потому что даже не собирался тормозить. Машина на полной скорости взлетела на ближайший холм из битого камня и кирпича. Гренадеры, сидевшие в кузове, оказались на высоте во всех смыслах этого слова и принялись поливать албано-коммунистов длинными очередями. Белуши видел, как упал Джузеппе, сраженный многочисленными выстрелами; как погибли Альберт и Франсуа. Он не знал, что случилось с Николаем и Джеймсом, но у комиссара не было времени размышлять о судьбе товарищей, потому что пришла его очередь. Немецкая пуля пробила ногу выше колена, и Белуши упал на разбитый асфальт тротуара с высоты примерно второго этажа. Вот и все, подумал он. Судя по голосам и топоту ног, враги были где-то совсем рядом. Ходили слухи, что немцы охотно берут албанцев в плен -- потому что хотят разобраться, откуда на белый свет явилась столь могущественная красная Албания -- но комиссар сдаваться в плен не собирался. Автомат потерялся где-то наверху, поэтому Белуши потянулся за пистолетом. Едва он расстегнул кобуру, как за спиной послышался лязг гусениц. Обошли с двух сторон?

  Нет, понял комиссар, перекатившись на другой бок. Этот огромный танк с красной звездой на башне -- это не фашисты. Это албанский Т-59! Чудом уцелевший после фашистских бомбардировок, затаившийся где-то в развалинах и дождавшийся удобного момента!

  Первый же выстрел превратил головной панцер в груду пылающего металлолома. Вместе с репродуктором -- наконец-то эта сука заткнулась! Следовавший за ним германский танк резко сдал назад, одновременно открывая огонь из бортовой пушки. Все равно что слону дробина -- комиссар ясно видел, как 20-миллиметровые снаряды высекают искры из албанской брони, на большее они способны не были. Второй выстрел албанского танка -- и вторая цель уничтожена.