- По машинам, дамы и господа. Нас ждут великие дела!

  Но по машинам они разбежались не сразу. Предстоял еще один последний инструктаж у командира эскадрильи. Впрочем, он не сказал почти ничего нового:

  - Смотрите в оба. Прикрывайте наши бомбардировщики любой ценой. Обращайте внимание на опознавательные знаки и не подпускайте предателей слишком близко. Надеюсь, вы хорошо запомнили, как выглядят новые самолеты германских Люфтваффе и других наших союзников. Не перепутайте их с новыми русскими машинами. С нами бог! Форца Италия! За Императора!

  - Кто угощает сегодня вечером? - не мог не спросить Джон Кеннистон, британский доброволец из фашистского легиона Мосли. По-итальянски он говорил слишком хорошо для англичанина. Неудивительно -- перед войной Кеннистон провел несколько лет во Флоренции, где подобно тысячам других прогнивших английских аристократов приобщался к древней итальянской культуре.

  - Угощает тот, кто вернется первым, - немедленно отозвалась Альба. Эта высокая черноволосая колонистка из Триполитании появилась в отряде совсем недавно. - Когда я приземлюсь, то хочу видеть накрытый стол!

  - Обычно угощает тот, кто сбил меньше всего врагов, - неуверенно возразил Джеймс, еще один британский легионер. Или американский? Никто толком не знал, из какой англоязычной страны прибыл этот парень.

  - Тот, кто вернется первым, - упрямо повторила Альба.

  - Тот, кто вообще вернется, - неожиданно заговорил лейтенант Куросима. Редкий зверь, настоящий японец - скорей всего, единственный японец в итальянском воздушном флоте, в котором в эти дни, казалось, собрались фашисты со всего мира. В соседней эскадре, например, служил китаец-чанкайшист. "Как странно, - подумал Висконти. - Когда они вернутся в свою родную Азию, то снова будут стрелять друг друга. А здесь - собираются сражаться плечом к плечу. Против общего врага! Против смертельного врага всего цивилизованного мира -- против большевиков!"

  - Угощает тот, кто вообще вернется, - продолжал Куросима. - Но вернутся далеко не все. Многим из нас сегодня предстоит погибнуть с честью...

  - Опять ты со своими самурайскими глупостями, - усмехнулся Кеннистон, но японец даже не обиделся. Только печально улыбнулся и задумался о чем-то своем. Возможно, о красных плодах сакуры, прямо сейчас расцветающих в его каменном саду на берегу озера где-то в далекой Японии...

  - По машинам! - повторил приказ командир эскадры, и на сей раз ему не пришлось повторять дважды.

  Через пять минут все самолеты эскадры поднялись в воздух и отправились на восток, чтобы принять участие в титанической битве. Но никакой битвы в тот день не было.

  Была бойня.

  Орландо Висконти очень смутно помнил, как вокруг него один за другим погибали имперские истребители, пилоты которых даже не успели рассмотреть врага; как падали камнем вниз итальянские бомбардировщики, охваченные огнем; как разрывался эфир от безумных воплей страха и ужаса погибающих легионеров -

  - Справа! Справа! СПРАВА!

  - НЕТ - НЕТ- НЕТ!

  - АааааааааааааааааААААААААААААаааааа!

  - Форца Италияяяяяяяяяяяяяя!

  - За Императорааааааааааааааааааааа

  - За председателя!!! - а это кричали албанцы.

  - Сволочи! Они убили Кенни!

  - Сволочи! Албанские ублюдки!

  - БАНЗАЙ! Банзззззззззззззз...бздщщщщщщ!

  О том, как он дотянул свой подбитый самолет до итальянского берега, Висконти и вовсе не помнил. Очнулся уже в воздухе, покачиваясь под куполом парашюта. Его дымящийся "капрони" пылающим болидом стремился к земле, пока не погас в бурных волнах Адриатического моря. Лейтенант Висконти не выдержал и в последний момент отвернулся. В его глазах стояли слезы.

  Довольно удачно приземлившись на кукурузное поле и отцепившись от парашюта, он первым делом увидел двух солдат в итальянских мундирах, бегущих ему навстречу.

  - Ну, слава богу! - с чувством воскликнул Висконти. - Отведите меня к своему коман...

  Ему не позволили договорить. Солдат, подбежавший первым, развернул свой карабин дулом к себе и от всей души угостил Висконти прикладом в лицо. Только каким-то чудом Орландо не потерял сознание, но потерял всякую возможность сопротивляться и потому сохранял полное безучастие, пока карабинеры тащили его куда-то в неизвестном направлении. Некоторое время спустя Висконти предстал перед очами откровенно скучавшего капитана из военной полиции.

  - Фамилия, имя, звание? - скучным голосом спросил капитан.

  - Лейтенант Орландо Висконти, имперский воздушный флот, - заплетающимся языком пробормотал молодой пилот.