Лукас встал и вытащил коробку из-под кровати. У них обоих за очень короткое время накопилось большое количество секс-игрушек. Если быть честным, то девяносто девять процентов приобретений сделал он сам. Она сделала его ненасытным. И что хуже всего, он хотел испытать все с ней. Абсолютно все. Каждую извращенную эротическую фантазию.

Кейтлин дразнила его, что ко Дню Святого Валентина они испробуют все сексуальные позы, если он не притормозит.

― А сейчас я собираюсь положить тебя в ту позу, которую я хочу. Не верю, что ты последуешь моим приказам.

Лицо Кейт покраснело, но она ничего не ответила, полная решимости испытать его. Ее ошибка.

Взяв анальную пробку среднего размера, смазку и еще одну веревку, он опять сел на кровать. Ее глаза расширились. Они раньше немного экспериментировали с анальной пробкой меньшего размера, но эта потребует от нее усилий.

Лукас схватил ее за бедра и приподнял задницу, вынуждая ее согнуть колени. Так как ее руки были связаны за спиной, она не могла поднять ни свою голову, ни грудь от матраса. Пришло время заставить ее почувствовать себя еще беспомощнее.

Он обвязал веревку вокруг ее согнутых коленей, а потом закрепил ее вокруг талии. Она пошевелилась, проверяя бондаж. Мужчина дал ей несколько секунд осознать, что она действительно в ловушке, а потом ударил ее по заднице.

Лукас специально выбрал такую позицию, намереваясь возродить воспоминания их ночи на яхте. Он надеялся напомнить Кейтлин о хороших временах. Помочь ей забыть, какой сволочью он был на прошлых выходных.

Кейтлин продолжала извиваться, пытаясь освободиться, но у нее этого не выйдет, пока он ей не позволит.

― Не двигайся, ― предостерег он ее.

Кейтлин хотела ему подчиниться. Правда, хотела. Но все, что с ней делал Лукас, было слишком идеальным, слишком умопомрачительным.

Она не собиралась с ним бороться, когда взбиралась на кровать. Ей очень нравился бондаж. Но она увидела что-то на его лице, что испугало ее так же, как и разбило ей сердце.

Лукас сказал, что любит ее. Кейтлин поверила ему и поняла, что осознать свои чувства и признаться в них было для него очень тяжело.

Не то, чтобы ей было намного проще в любовных отношениях. Пока Лукас охранял свое сердце с упорством питбуля, не позволяя никому проникнуть в него, Кейтлин поступала совершенно иначе. Она вручала свое сердце бесчисленное количество раз на блюдечке с золотой каемочкой все время не тому мужчине в надежде, что может быть он тем самым.

Сейчас они оба были испуганы. И это было очевидно. Он был незнаком с любовью, а она слишком часто обманывалась, а это значит, что они оба вступали на зыбкую почву.

Но они ни разу не колебались, когда дело доходило до секса. Это было прочным основанием. Возможно, ей не хотелось в этом признаваться, но это то, что у них было. Это и любовь, и надежда, что остальное тоже разрешится.

Это выражение беспомощности она никогда не видела у Лукаса. Он нуждался в этом моменте так же, как и она.

Лукас должен был найти в себе внутреннюю силу, и она хотела, о, ради всего святого, наконец-то, быть с тем мужчиной, который трогает не только ее тело, но и сердце, разум и душу.

Лукас подходил под это описание. Она не сомневалась.

Она дернулась, когда он выдавил холодную смазку прямо в ее задницу, а потом шлепнул по ней.

― Кейт.

Это было тихим предупреждением.

Оставаться без движения было невозможно. Все, что он делал, заставляло ее кричать, требовать больше, толкаться ему навстречу, а не наоборот.

Она думала слишком много. Опять.

Кейтлин закрыла глаза, отодвинула подальше все мысли, позволила себе расслабиться и чувствовать.

Анальная пробка, которую он выбрал, была больше той, с которой они обычно играли. На краткое мгновение, она задумалась, значит ли это то, что Лукас намерен взять ее так, трахнуть в задницу.

Эта мысль, как и все остальные, отступили в тот момент, когда он прижал кончик пробки к ее анусу. Она сделала глубокий вдох и задержала дыхание. Ее действие было неверным, но она не должна об этом волноваться.

Лукас никогда не позволит ей причинить себе вред.

― Дыши, Кейт.

Она шумно выдохнула. По крайней мере, ей показалось шумно. В ее ушах звенело, кровь сильно пульсировала в ее венах. Так было постоянно: слишком интенсивно, слишком мощно.

Лукас был терпеливым любовником. Он доказывал это раз за разом. За каждым поступательным движением внутрь, которое производил он пробкой, следовало небольшое движение назад. Он давал ее телу привыкнуть к игрушке, и не торопился, позволяя привыкнуть к каждому более глубокому проникновению, которое делало ее более открытой.

Кейтлин перестала ощущать время: они могли провести в этой постели минуты или дни.

И вот с последним толчком самая широкая часть пробки погрузилась в нее.

Она охнула.

Лукас завершил овладение ее задницы поркой, той, которая заставило приятно зашевелиться игрушку внутри нее. Она застонала, моля его трахнуть ее.

Как она может одновременно чувствовать себя такой наполненной и такой опустошенной?

Когда порка закончилась, Лукас наклонился ниже и нежно поцеловал ее саднящие ягодицы, проводя теплым языком по ее пылающей коже.

― Я люблю тебя, ― прошептал он.

Ее киска сократилась, на секунду Кейтлин задумалась, могут ли простые слова заставить ее кончить.

― Я тоже тебя люблю, ― ответила она с облегчением, что, наконец, может их произнести.

Лукас в последний раз провел рукой по ягодицам прежде, чем опять подняться. Она расстроилась, когда он встал с кровати, но ничего не сказала. Девушка прекрасно понимала, что он возьмет ее тогда, когда будет к этому готов, и не на секунду раньше. И она также знала, что до тех пор он будет проверять ее возможности, доведет ее возбуждение до таких высот, которые Эвересту только снились.

Она удивилась, когда он вытащил из коробки тонкий вибратор.

― Черт, ― пробормотала она.

Ее ругательство вызвало дьявольскую улыбку у ее красивого любовника.

Красивый. Она вспомнила свое первое впечатление, когда они встретились в пабе. Красивый было одним из слов, которые всплыли у нее в голове, но она подумала, что его холодность скрывает привлекательность. Когда ее мнение о нем изменилось? Когда суровая пугающая сволочь превратилась в теплого забавного чертовски сексуального мужчину?

Говорят любовь слепа, Кейтлин задумалась, возможно, все наоборот: любовь сделала ее взгляд более ясным, помогла увидеть то, что она давно искала.

Лукас опять присел рядом с ней и втолкнул вибратор в ее киску. Хватило одного движения, несмотря на то, что ее колени были крепко связаны. Если анальная пробка потребовала время, чтобы войти в нее, то вибратор ― нет. Во-первых, потому что он был тонким и не представлял для нее проблем. Во-вторых, она была настолько мокрой, что могла держать наплаву и огромный круизный лайнер.

Лукас включил вибратор.

― Черт! ― слово сорвалось с ее губ в тот момент, как маленькая игрушка начала работать.

Она задала жару. Кейтлин жаждала большего; из-за того, что ее киску давно не ласкали, она уже была готова кончить.

Он усмехнулся, но ничего не сказал, не стал предостерегать. Вместо этого он включил вибратор на полную мощность, пропустив средний, и встал с кровати.

Кейтлин стала вырываться, отчаянно пытаясь получить оргазм с помощью вибратора. Она вспомнила тот раз, когда Лукас также ее связывал. Они были на яхте. Разница была лишь в том, что тогда он запретил ей кончить, и ей приходилось сопротивляться оргазму. А в этот раз она просто не могла его достигнуть. Без него. Внутри себя.

― Кейт, ― строго сказала Лукас. ― Не шевелись. Или я свяжу тебя крепче.

Она сильно сжала глаза, пытаясь восстановить дыхание. Ей нужно сконцентрироваться на чем-то, что не связано с происходящим ниже ее пояса.

Девушка очень хотела кончить. Сильно. Чертовски сильно.

По ее щеке прокатилась слеза. С одной стороны ничего не болело, с другой стороны ― все.