Этим завершился первый этап операции, известной теперь под названием Львовско-Сандомирской.

...Мне пришлось начинать войну на Сане и Буге в районе Перемышля. Вот здесь стояли немецкие пушки, открывшие огонь по мирному Перемышлю на рассвете 22 июня 1941 года. Отсюда рванулись на восток горланящие "хайль" автоматчики-эсэсовцы, танки с черными крестами на бортах. Тогда фашисты говорили: все кончится в три недели.

Но прошло три года, и вот мы вернулись.

У каждого из пришедших сюда - от солдата до генерала - уже немалый опыт войны.

У каждого свой личный счет к противнику.

Боевая закалка и твердая решимость покончить с врагом в его же логове оказались помноженными на мощь нового оружия.

Увеличились маневренность и вооружение танка Т-34. Снабженный более мощной, 85-миллиметровой пушкой, танк показал преимущества в стрельбе по "тиграм" и "пантерам". Только что полученные танки ИС превосходили по своим достоинствам современный тяжелый немецкий "тигр".

Уже после войны стало известно, что гитлеровское командование отдало приказ создать новую модель танка по типу ИС. Однако решить эту задачу в короткий срок немецкие конструкторы не смогли.

В придачу к танкам ИС мы получили самоходно-артиллерийские установки и новые противотанковые пушки, обладавшие большой бронебойностью.

Свыше тысячи танковых и артиллерийских стволов, способных быстро перемещаться, - такой огневой мощью наша танковая армия еще никогда не обладала.

И теперь нам в составе 1-го Украинского фронта предстояло освободить польских братьев и добить врага...

* * *

На поляне собрались командиры корпусов и начальники политотделов. Вышедший из палатки начальник штаба армии М. А. Шалин, на ходу протирая стекла очков, занял свое место у карты.

Несколькими словами Михаил Алексеевич четко охарактеризовал общую обстановку, сложившуюся к началу операции.

27 июля группа армий противника "Северная Украина" рассечена, часть отброшена на юго-запад, в Карпаты" часть на северо-запад, к Сандомиру. Первая задача фронта выполнена. Вторая задача определяется требованием директивы: в дальнейшем развивать наступление на северо-запад, форсировать Вислу и захватить плацдарм как ворота для дальнейшего наступления.

Фронтом приказано сдать к утру боевые участки общевойсковым армиям и приступить к выполнению нового задания.

Западный берег Вислы Гитлер объявил "последним рубежом Германии". Успех нашего наступления будет зависеть от того, успеем ли мы занять плацдарм до подхода фашистских резервов с запада, пока не окажутся на подготовленном рубеже отступающие с востока части группы "Северная Украина". Если противник займет оборону, фронт перед Вислой остановится. Возникнет необходимость в проведении новой операции, а главное - будут большие жертвы и потеря времени. Вот почему командование потребовало упредить возможные намерения противника: форсировать реку и занять плацдарм на левом берегу, пока там нет крупных сил.

Почти две недели непрерывных боев, дожди, плохие дороги... И отстали тылы, горючего и боеприпасов не хватает, люди устали, техника требует осмотра... Но сроки наступления сжатые - медлить нельзя.

- Сейчас девятнадцать ноль-ноль,- закончил Шалин, глядя на часы. - Не позже чем через час корпуса должны быть готовы к выступлению. Корпусу генерала Гетмана двигаться по северному маршруту через Ярослав, а генералу Дремову предстоит идти левой колонной с последующим захватом Баранувской переправы.

Командир танкового корпуса Андрей Лаврентьевич Гетман измерил маршрут:

- На север через Ярослав - лишних девяносто километров! Лучше идти по прямой.

- Кто напрямую ходит - дома не ночует,- пошутил командующий армией Михаил Ефимович Катуков. - По последним данным разведки, ваша старая знакомая, двадцать четвертая танковая дивизия, ждет вас в гости - и на завтрак и на ужин хватит угощения. Поэтому надо вашей встрече помешать. С пехотой на севере будет сподручнее разделаться, чем здесь с танками. Наша задача - выйти на Вислу раньше противника. В бой не ввязываться и - ходу! Больше ходу! Назад не оглядываться! Захватить переправы и плацдармы и держаться до подхода главных сил. Кто у вас пойдет в авангарде?

- Бригада Гусаковского.

- Не возражаем. А Дремов кого предложит? У генерала Дремова в передовом отряде, как всегда, шла 1-я гвардейская бригада полковника В.М. Горелова.

- Прошу Военный совет, - обратился Михаил Алексеевич Шалин,- пустить впереди корпусов армейский передовой отряд, возглавляемый командиром мотоциклетного полка Мусатовым.

- Неплохо! Закроют одну дорогу - ищите другую,- советует Катуков. - Фары включить, глушители снять, патронов не жалеть! Больше шуму - больше страху.

- У меня вопрос к члену Военного совета, - поднялся начальник политотдела армии полковник А.Г. Журавлев.- Начальники политотделов бригад и корпусов интересуются, какую работу вести с местным населением.

- Объясняйте смысл наших побед, мобилизуйте людей на поддержание порядка, рассказывайте о формировании Войска Польского, - ответил я начальнику политотдела армии.

- Ну, а власть здесь какая будет?

Алексей Георгиевич Журавлев задал этот вопрос не из праздного любопытства. До сих пор вслед за войсками приходили органы Советской власти. Тыл работал на нас, а мы помогали только что восстановленным советским органам. Но здесь, за пограничным столбом, вопрос о власти стал вопросом о прочности оперативного тыла армии, о возможностях и успехах дальнейших операций.

- В газетах напечатан декрет Крайовой Рады Народовой о создании Польского комитета национального освобождения из представителей антифашистских партий, опубликованы также Манифест к польскому народу и Заявление Наркоминдела СССР. Используйте опыт товарища Яценко по Ярославу и Жешуву, демонстрируйте населению советские фильмы - словом, всячески укрепляйте дружественное отношение к нашей армии, к советскому народу. Есть еще вопросы?

Больше не было.

- Теперь - по машинам! - скомандовал Катуков. - А нам, Кириллович, к Пухову пора. Надо организовать взаимодействие с братской пехотой. Может, твой старый дружок подбросит пехоты.

Николай Павлович Пухов был моим старым другом: вместе пережили тяжелую пору сорок первого года, вместе отбивались от вражеских атак, с кровью сердца уступая метр за метром родную землю. Воины, как и друзья, познавались в беде. В те горькие дни отступления мое внимание привлек командир дивизии Пухов, который умел бить врага не просто смело, но необыкновенно продуманно. Если дивизия Пухова отходила, можно было быть уверенным, что держаться дальше не было уже действительно никакой возможности. Выделялся Пухов широтой кругозора, смелостью оперативного мышления. Это был командир большой эрудиции и высокой культуры.

Прошло три года войны. Теперь мне предстояла встреча со старым боевым товарищем. Многое может забыться, растаять в памяти, но никогда не забывается дружба тех, кого сроднила тяжкая беда сорок первого.

Когда из-за стола поднялся высокий плотный блондин, глаза которого скрывались за большими очками, я не сразу узнал в генерале своего друга. Но на его губах засветилась застенчивая улыбка, и прежний, скромный, удивительно сдержанный Николай Пухов предстал перед нами. Он дружелюбно пожал руку Катукову, задержал подольше мою ладонь в своей и вдруг схватил меня в объятия.

- Царица полей, матушка пехота, рада видеть вас в доме своем, братцы танкисты. Нужда есть!

- Что за нужда? - насторожился Катуков.

Николай Павлович попросил помочь машинами - перебросить к Висле дивизию пехоты.

- Все меры примем. Сразу дивизию не поднимем, а на полк наверняка дадим.

Стрелки часов показывали три ночи: уже два часа, скрываясь в кромешной тьме, пробираются танковые колонны генерала Гетмана в Лежайские леса - район сосредоточения нашей армии.

- Через сутки будем на Висле!

- Раньше директивного срока, Михаил Ефимович?