- Что?

- Я ее нашел.

- Вы ее НАШЛИ?

Эмоции, выразившиеся в его голосе я буду долго вспоминать с особенной нежностью.

- Да, сэр.

- Живой?

- Да.

Я мог держать пари, что он был почти залит слезами, но скоро он снова начнет улыбаться. Этот момент я хотел бы, насколько возможно, отложить на более позднее время, но это было уже невозможно.

- Она убила кое-кого в отместку. Парня, который ее похитил и спрятал.

- Санчес...

- Я почти уже кончил, сэр. Ей удалось убежать и теперь полицейские этого края ищут ее и играют в прятки в кустах и в зарослях. Я через некоторое время, приблизительно через час, выеду отсюда. Они забрали мой пистолет.

- Почему?

- Этот тип дважды выстрелил в меня из моего пистолета. Это касается одной из полицейских процедур, о которой мне не хочется сейчас говорить.

- А каким образом он мог отобрать у вас ваше оружие?

- По причине существования у него страшной силы, по причине его подготовленности ко встрече со мной.

- Вы приедете сюда и объясните все происшедшее главному комиссару. Вы позволили женщине убежать, понятно? Надеюсь вы согласны с моим определением. И вы позволили парню отобрать у вас ваше оружие. И вы будете объяснять все это завтра утром, в девять часов... другими словами не в полдень. Вы меня слышите?

- Сэр, я прошу вас распорядиться, чтобы врачам оплатили их счета.

- Что? Это вы будете их оплачивать?

- Я организовал эту встречу с врачами, и это позволило мне узнать о Хенли и привело к нему и этой несчастной женщине без пальцев. Больше не будет пальцев в утренней почте главному комиссару, следовательно, ничего не нарушит утренний завтрак главного комиссара. Так что оплатите счета врачей.

- Санчес...

Последние инструкции. Скажите в Отделе по розыску пропавших лиц, что они могут списать эту женщину из их списков. А больше ничего не имеет значения. А завтра, точно в девять часов, больше ничего не означает. И вы знаете почему это?

- Вы...

- Ну что ж, я могу сказать вам, почему это больше ничего не означает. Я больше не буду работать на вас, инспектор. Завтра утром я освобожу свой письменный стол от моих вещей и у вас на столе будет лежать мое удостоверение и бляха. Что касается моего пистолета, то потрудитесь обратиться в полицию штата Пенсильвании. Что вы скажете о моем маленьком подарке среди ночи?

Он молчал.

- Надеюсь, я говорил достаточно ясно? - продолжал я. - Или точнее, вы смогли меня хорошо понять?

Он повесил трубку. Я последовал его примеру. Я сцепил пальцы за голову. Должен ли я позвонить по телефону своему другу, медицинской сестре, когда вернусь в Нью-Йорк? Чтобы посоветовать ей не терять времени на то, чтобы отправиться на аэродром Кеннеди? Это стоило сделать. Направление, которое примет теперь ее существование, будет зависеть только от нее, несчастная она жертва. Может быть, у нее появится желание поплакать в мой жилет, но я не очень-то люблю такого рода спорт. Я удовлетворюсь тем, что позвоню ей по телефону.

- Но кто же в конце концов, выиграл? Ханрахан? Да.

Главный комиссар? Совершенно безусловно. Никаких маленьких пакетов в его утренней почте.

- Доктор Лион? И да и нет.

- Я? Вот вопрос, на который сейчас мне очень трудно ответить.

- Герцогиня де Байяр? Да, мне кажется.

Большая загадка. Я встал и вышел из дома на улицу. Луна уже зашла. Я закурил сигарету и стал смотреть на темное, таинственное небо. Момент был подходящим для того, чтобы где-нибудь сесть, чтобы смотреть как поток устремляется к морю.