Денис наблюдает за всем этим действом, раскрыв рот и выпучив глаза. Скромняга послушник, который мухи не обидит и кровопийцу комара вежливо попросит не ширять в вену, не моргнув глазом калечит человека, потом хладнокровно душит его и … и вообще что это такое происходит!!! Остановившимся взглядом Денис смотрит, как Семен тащит остывающее тело и бросает ему под ноги.
Ђ Вот. Я думаю, тебе подойдет.
Ђ Что? Ђ обалдело спрашивает Денис.
Ђ Одежа. И обувка. Штаны чуть великоваты будут, но это ничего. Все лучше, чем костюм стриптизера милитари, который на тебе сейчас.
Денис трясет головой, как китайский фарфоровый болван, соглашаясь с доводами послушника, но с переодеванием не спешит.
Ђ Ты поторопись, а то труп закоченеет, тогда одежду труднее снимать.
Ђ Ты и это знаешь? Ђ севшим голосом спрашивает Денис.
Ђ Поторопись, Ђ повторяет Семен и отворачивается.
Денис снимает снаряжение, одежду, обувь … Прикосновение к мертвому, но еще теплому телу вызывает странное чувство омерзения, любопытства и страха. Еще минуту назад человек был жив, и вот его уже нет. Есть только тело, лишенное жизни. Сознанию трудно смириться с тем, что перед тобой мертвец. Ведь он был только что жив! Куда подевалась жизнь? Так собака тычется носом в бездыханное тело своего щенка, еще не понимая, что его нет. Осознание этого приходит потом и собака начинает выть. Мертвый детина не щенок и Денис ему не мама собака, но странная смесь сожаления, страха и удивления тревожила и сковывала движения.
Ђ Шевелись! Ђ прошипел Семен. Ђ Экий ты неженка! Решили убивать, значит убиваем!
Ђ Ладно-ладно, Рембо Вишенка, Ђ пробурчал Денис. Ђ Не рычи, убийца невинных, я все-таки историк, а не солдат карательного батальона.
Ђ Что еще за "рембО"? Ђ спрашивает послушник, делая ударение на "о".
Ђ Был такой киношный герой здешних мест. Одним махом всех побивахом. Воевал по пояс голым, штаны черные, весь в мускулах, волосы собраны под черной повязкой и такой беспощадный, аж жуть! Точь в точь, как ты сейчас.
Одежда оказалась чуток великовата, но это нормально. Униформа не должна сковывать движения, это может стоить жизни. В одном из карманов даже нашлись чистые носки. Этому незначительному факту Денис оказался несказанно рад, так как перспектива напялить чужие ботинки на босу ногу просто угнетала. Переодевшись и переобувшись, Денис расправляет плечи и глубоко вдыхает воздух. Насквозь пропитанный вонью ближайшей помойки и кухни, он показался дипломированному историку фимиамом божественным.
Ђ Вот что значит штаны!
Ђ Чо? Ђ не понял фразы Семен.
Ђ Труп надо убрать, изувер!
Тяжелое до невозможности тело сбрасывают в канаву. Семен с явной неохотой надевает рубашку пьяньчужки, который мирно спит с кляпом во рту, цепляет на пояс револьвер.
Ђ Что дальше?
Денис молчит. А что говорить? Связи нет, и не будет. Можно, конечно, отобрать телефон и позвонить. Например, 02. И что? Пока объяснишь, что к чему, деньги на счету кончатся. Да и не поймет никто твоего бормотания с другого конца земли. Самостоятельно искать дядю? Ладно, предположим, добрались до Розенфельда. Охрана, сигнализация, заборы и ворота … настоящая крепость! Так просто внутрь не попасть, а если и удастся каким-то чудом проникнуть, то где искать Алексея и как потом оттуда выбираться? Вопросы, на которые нет ответа.
Говорили, что Техас душа Америки. Возможно. Хотя это был всего лишь самый богатый штат, в котором были самые либеральные законы об оружии. Можно было ходить по улицам, обвешавшись с ног до головы стволами, хранить дома целый арсенал, а на заднем дворе складировать танки, пушки и самолеты Ђ это никого не касалось. Кстати, вопреки распространенному мнению, уровень преступности в этом штате не был выше, чем в целом по стране. Наверно, потому, что каждый гражданин штата имел возможность защитить себя и свой дом так, как считал нужным, а полиция лишь регистрировала трупы грабителей и воров. Оружие было таким же привычным атрибутом внешнего вида, как сумка или портфель.
Таким образом, появление на улице небольшого техасского городка двух вооруженных людей в военной форме без знаков различия никого не заинтересовало. Молодые люди шли молча, лишь оглядываясь по сторонам. Денис молчал, погруженный в невеселые думы. Ко всему прочему, он обнаружил, что потерял переводчика. Где-то выпал из уха! Молчание Семена объяснялось грустными размышлениями о судьбах братии, безвременно погибшей по вине того, чьи далекие предки распяли Спасителя.
Ђ Зайдем пожрать? Ђ шепотом предлагает Денис, кивая на двухэтажную харчевню.
Ђ Деньги есть?
Ђ Ага. У толстожопика в кармане нашлась целая пачка.
Ђ Ладно, идем, Ђ согласился Семен. Ђ Заодно подумаем, что делать дальше.
Народу в забегаловке Ђ а иначе не назвать придорожную столовку вагонного типа, то есть столы с лавками вдоль стены впритык, Ђ немного. Публика таращится в телевизор на стене, идет матч по американскому футболу, сражаются Ђ в буквальном смысле! Ђ две местных команды. Откормленные дядьки в шлемах и доспехах валтузят друг друга, стремясь завладеть (!!!) мячиком. Мячиком, бл…! Один игрок вырывается из кучи тел, руки прижимают к груди надутый кусок резины, тонюсенькие Ђ по сравнению с мощным торсом, ножки мельтешат, как паучьи лапки. Зрители на стадионе орут, комментатор вопит, посетители харчевни галдят Ђ впечатление такое, будто судьба мира решается. "Идиоты! Ђ подумал Денис. Ђ Сплошные идиоты. Сраный мячик кидают из стороны в сторону, что меняется-то? Щенки играются костью, так они учатся Ђ а тут взрослые дядьки с тетками бесятся. Из-за чего? Попадет мячик в ворота или нет? Все дебилы! Может, прав Розенфельд, выродилось человечество, надо заменить его более совершенными существами, а этих, которые на стадионах с ума сходят, определить в прислугу?"
К столику подходит пожилая официантка, в руках планшет и стилус, в глазах вопрос Ђ чего жрать будете? Денис молчит, Семен вежливо заказывает жареное мясо с картофелем и две кружки молока. Официантка тут же отправляет заказ на кухню и уходит.
