… приходит в себя уже на носилках. Четверо потных мужчин неуклюже бегут, от распаренных тел исходит тошнотный запах кислого пота, носилки немилосердно трясет. Шум в ушах усиливается, переходит в рокот, в лицо бьет поток теплого воздуха. Появляется раскрытая пасть грузового отсека. Носильщики ковыляют по трапу, надвигается полумрак салона, над головой плывет белый потолок, с боков сверкают стеклом иллюминаторы. В воздухе появляется характерный запах, состоящий из аромата кожаных кресел, клоповой вони коньяка и табачного дыма. Носилки аккуратно опускаются на пол, в поле зрения возникает женское лицо в обрамлении белой шапочки с красным крестом. Валерий вздрагивает от укола, по телу разливается тяжесть и сознание опять исчезает…

  Валерий приходит в себя сразу, будто просыпается по сигналу тревоги. Не открывая глаз и не шевелясь анализирует информацию Ђ он жив, здоров, гул турбин сообщает, что летит в самолете. Не лежит, а сидит в кресле и Ђ невероятно! Ђ пистолет в кобуре. Да, руки не связаны. "Ну, это уже вообще ни в какие ворота! Ђ думает Валерий. Ђ Похитители хреновы! Или не похитители?" Получить ответ на вопрос можно только одним способом Ђ открыть глаза. Валерий так и делает. Перед ним столик, на подносе бутылка коньяка, пара рюмок и тарелочка с нарезанным лимоном. Небольшой салон пуст, есть еще пара кресел, диван, в воздухе чувствуется слабый запах табачного дыма. "Меня везут в частном самолете? Судя по обстановке, машина для депутатов парламента или министра нефтегазовой отрасли, Ђ подумал Знаменский. Ђ Может, меня олигарх украл? Ага, олигархша одинокая! Щас войдет вся в перьях и брильянтах …"

  Дверь действительно распахивается, на пороге возникает знакомая фигура Артемьева. На полковнике белая рубашка с короткими рукавами навыпуск, бежевые брюки из тонкой ткани, легкие туфли с дырочками. Не хватает только шляпы, тоже белой и с широкими полями. О чем Знаменский и сообщил полковнику с невозмутимым видом.

  Ђ Где шляпа, Владимир Александрович? Широкополая такая. Вроде сомбреро.

  Ђ Шляпа!? Ђ изумился Артемьев. Ђ А, шутить изволите. Не обзавелся еще. Да и не люблю я шляп, ветром сдувает. А вы молодец, ничему не удивляетесь. Мне докладывали, что у вас железные нервы, я не очень верил. Вижу, что зря. Коньяку хотите?

  Артемьев садится напротив, ловко скручивает пробку.

  Ђ Спасибо, не люблю. У меня изжога от него. Как я здесь оказался и куда направляемся?

  Ђ В Северную Америку. А оказались вы здесь, потому что я приказал вас похитить, дабы спасти вам жизнь.

  Ђ Кто ж на нее покушался-то? Ђ удивленно спрашивает Знаменский.

  Кусает дольку лимона, лицо кривится.

  Ђ Я.

  Ђ ?

  Ђ Видите ли, Валерий Николаевич, вас приказано ликвидировать. Приказ отдал лично глава администрации президента моему начальству, а оно мне. И я вас действительно убил, вот некролог и указ нашего президента о присвоении вам посмертно ордена Мужества первой степени и очередного воинского звания.

  Ђ То ест я мертвый генерал? Ђ уточнил Знаменский.

  Ђ Так точно.

  Ђ Бред какой-то! Налейте-ка коньяку.

  Пахнущая клопами жидкость проваливается в желудок, обжигая пищевод. Возмущенный пищеварительный тракт тотчас отзывается изжогой и слезами на глазах.

  Ђ Согласен, лучше быть живым, но, увы, живьем генеральский зигзаг на погонах вам не светил. Слишком многим вы мешали в прошлой жизни, Валерий Николаевич.

  Ђ И чем же простой полковник помешал главе администрации президента?

  Ђ Своей популярностью. Скоро выборы.

  Ђ Я не скоморох, чтобы быть популярным. И плевать мне на все выборы, Ђ мрачно сообщил Знаменский. Ђ В том числе президентские.

  Ђ Верю, Ђ кивнул Артемьев. Ђ Дело вот в чем. Наша страна испытывает очередной приступ толерантности и политкорректности. Политики уже забыли, к чему это привело мир в прошлом. А вот люди помнят. Чеченец не хочет становиться русским. Молдаванин тоже не хочет. И русские тоже не хотят быть кем-то другими. Но есть люди, которым позарез необходимо перемешать всех, сделать однородную человеческую массу, электорат, который должен только потреблять, голосовать за поданных на блюде кандидатов и задумываться только о том, как быстрее купить новую модель телевизора или автомобиля. Нет морали, нет запретов, все имеет право, а равнодушие под видом терпимости возводится в новую религию. За все этим стоят конкретные люди. Есть влиятельная группа, скажем так, человекоподобных существ, которые считают себя избранниками божьими, а то просто отдельным видом людей, произошедших непосредственно от бога. И поэтому они особенные! Они Ђ высшие существа, остальной люд всего лишь рабы для них.

  Ђ И что в этом нового? Ђ криво усмехнулся Знаменский. Ђ Таких сверхлюдей было много, всем рога сбили.

  Ђ Этим не сбили, хотя сбивали еще с добиблейских времен. Выжили. И даже одно время управляли почти всей планетой. А потом вымерли, как хазары. Которыми они и командовали в далеком прошлом. Это едва ли не единственный известный пример из истории, когда этим "богоизбранным" удалось захватить власть над целым племенем. Твари разбежались по темным углам, а племя было уничтожено русскими руками. С тех пор они стали умнее, изворотливее и хитрее, тщательно избегали открытой власти и старались управлять людьми исподтишка, опутывая долгами, насаждая мнимое чувство вины и разлагая мораль того народа, среди которого селились. Надо отдать должное этим существам Ђ они достигали результатов просто поразительных! Доходило до того, что их нельзя было называть по национальности. Это негласно считалось оскорбительным! Вдумайтесь, Валерий Николаевич, называть француза французом нормально. Русского русским тоже, да любого назови по национальности и никто не обидится, а этих нельзя. К счастью, внешние отличия и замашки не спрячешь, так что люди всегда знали, с кем имеют дело.

  Ђ Это племя вроде бы вымерло не полностью, Ђ пожал плечами Знаменский. Ђ Гаррисон говорила мне, якобы высшая раса Мордерера всего лишь приказчики для этих "избранников" божьих. Они существуют.

  Ђ Совершенно верно, Ђ кивнул Артемьев. Ђ Мы разорили гадюшник в Алжире, но, скажем так, мозговой центр по возрождению племени остался.