– Не вздумай угощать этих уродов!

  Процессия приближается. Рошаны видят людей, останавливаются в замешательстве. Человек в кресле зашевелился. Шелковые занавески раздвигаются, высовывается круглое лицо, покрытое капельками пота. Бородка а-ля Феликс Эдмундович потемнела, топорщится влажными пучками, рыжий гребень на макушке уныло прижимается к голове.

  – Майор!!! – орет что есть сил Бацав. От избытка чувств Григорий подпрыгивает и машет руками, будто на него пчелы внезапно напали. Носилки содрогаются, рошаны с трудом удерживают громоздкую конструкцию, балдахин опасно наклоняется. Бацав кувырком выпадает из носилок - благо сила тяжести маленькая! – мчится навстречу, делая гигантские, по земным меркам, прыжки. Рошаны замертво валятся на землю, впалые животы судорожно дергаются, помогая легким втягивать воздух. Бацав приземляется в двух шагах, поднимая облачко пыли и кричит, как резаный:

  – Майор, блин, ты живой!!!

  – Ты тоже в полном здравии, – с улыбкой отвечает Алексей, пожимая протянутую руку. – Я рад! Как остальные?

  – Все путем! – отмахнулся Бацав. – Щас припрутся. Мадмуазель, мое почтение, – изобразил книксен, здороваясь с Ксенией. – Борис, привет!

  – Здрсте! – отвечает девушка. Борис поднимает руку.

  – У вас клевый прикид. Где достали? – спросил Бацав, с завистью разглядывая шелковые комбинезоны. – А мы вот паримся в камуфляже.

  – Ксюша постаралась. Она девушка со вкусом, приказала рошанам срочно пошить из паутины.

  – Да? Вот гады клювоносые, а прикидываются шлангами! Щас отдам распоряжение!

  Бацав оборачивается, круглое лицо багровеет, глаза страшно выпучиваются. “Ирокез” кричит трубно и оглушительно громко. Так, наверно, динозавры орали, пугая врагов. “Умирающих” рошанов словно пружина подбрасывает. Они в панике бросаются по склону холма вверх и пропадают за гребнем. Следом кидаются другие. Оставленные носилки сиротливо машут занавесками, будто безмолвно взывая о помощи.

  – Это ты что сейчас сделал? – поинтересовался Алексей.

  – Отдал мысленный приказ! – гордо ответил Бацав.

  – Масштабно мыслишь. А где остальная гвардия?

  – Спят.

  – ?

  – Нажрались по дороге.

  – Господи, где нашли-то? – удивился Алексей.

  – С собой взяли. У нас целый караван.

  – М-да, дела…

  Борис беззвучно давится смехом, сжав голову ладонями. Ксения сдержанно улыбается, округлившиеся глаза выражают крайнее удивление. Алексей философски замечает:

  – Привычка вторая натура. Цельность мировоззрения, однако!

  – Закусим? – с надеждой в голосе спрашивает Бацав.

  – Пообедаем! – режет Ксения.

  Мясом все-таки поделились. Взамен Бацав дал консервированных оливок и пятилитровую бутыль кваса. Крепкий, с запахом хлеба и дрожжей, квас напомнил о прошлой жизни. Она казалась тихой, безмятежной и даже счастливой, хотя на самом деле таковой никогда не была. А порой и вовсе оказывалась постылой и ненавидимой. Но человеческая память штука хитрая, она заботливо складывает на первую полку самое лучшее и приятное, остальное прячет подальше. Или вовсе выбрасывает.

  – Как вы нас нашли? – спросила Ксения.

  – По шухеру. Где вы, там стрельба и взрывы, – ответил Бацав, дожевывая оливку. – Мы так и переход на кладбище нашли.

  – Возвращаться на Землю не собираетесь? – спросила Ксения.

  – А чем здесь плохо? Тепло, аборигены обслуживают по высшему разряду - только моргни, все сделают! – бояться некого. Чего не нравится-то? – удивился Бацав.

  – Все чужое, – грустно ответила девушка. – Это мир похож на теплое болото. Здесь все непрочное, легкое, будто ненастоящее.

  – Ну и что? А на Земле сейчас наступил каменный век, люди по лесам прячутся, в пещерах живут. Осень-зима! Не люблю холодов, – скривился Бацав.

  – А мы как раз направляемся туда, где холодно и с неба камни падают. Идем с нами, – с улыбкой предлагает Алексей.

  У Гриши “стынет” лицо, глаза округляются, нервно дергается кадык.

  – Да вы чо, лягушек объелись? – шепчет он. – Чо там делать-то? И где этот ваш север с камнями?

  – Да везде, куда ни пойди, – отозвался Борис. – Вы, похоже, не знаете. Планета разделена на две части горной грядой. Здесь, на этой половине, царит вечное лето. Поверхность согревается отраженными от соседней планеты лучами местного солнца. С другой стороны всегда темно и холодно. И нет кислорода, дышать нечем. На границе тепла и холода обитают существа, к которым появились вопросы… э-э… у нас.

  – Это как на Луне? Ага, зашибись!

  Бацав встает, со вкусом потягивается, разминая затекшие мышцы. Запах кислой псины из подмышек веет мощной волной. Ксения театрально закатывает глаза, медленно склоняется, изображая обморок.

  – Тьфу, зараза! – плюет он оливковую косточку в костер.

  На потеющем лице отражается внутренняя борьба, сомнения и даже – раздумья!

  – О чем можно спрашивать людей, которым на головы камни падают? Не-е, мы туда не пойдем! Вот переоденемся во все белое и будем путешествовать дальше. Найдем самое клевое место и там останемся.

  – Вольному воля, – отозвался Алексей. – Не скучно будет?