— Звони. — Он кивнул в сторону видеовизора.
От его внезапного согласия Амелия на несколько мгновений изумленно замерла, уставившись на Раджира.
«Действуй! — кричал её разум. — Пока он не передумал».
Двигаясь словно в замедленном темпе, она направилась к видеовизору.
— Связь с Землей, Джек Фрэнк, — приказала она. Видеовизор запищал, подтверждая вызов. Раздались идентификационные щелчки.
На Амелию упала тень. Раджир, нахмурившись, встал за её плечом. К нему присоединились Брефт и Фленчик.
На экране возникло лицо Фрэнка. Амелия увидела, как его глаза расширились от потрясения.
— Амелия! Где ты?
— С моим кланом.
Фрэнк, словно задыхающаяся рыба, открывал и закрывал рот. Его розоватое лицо покраснело, и Амелия забеспокоилась сильнее. Подумала, что у него случится сердечный приступ прямо на её глазах.
— Джек! С вами все в порядке?
— Я… я… — Он выпучил глаза. — С тобой все в порядке? Мы слышали, что тебя похитили.
— Я решила присоединиться к калкорианскому клану.
Его лицо побагровело.
— Ты сама решила… это невозможно! Смешение с другими видами… это богохульство, преступление против бога!
Амелия вздохнула. И с радостью закончила бы этот разговор.
— Я стала их матарой и собираюсь жить с ними на Калкоре.
— Все хорошо, Амелия. Мы знаем, они заставляют тебя нести эту ересь, но земной транспорт уже в пути, чтобы спасти тебя. Он прибудет к завтрашнему дню.
— Я не нуждаюсь в спасении. Послушайте меня. Я присоединилась к клану по собственной воле.
— Так же говорили и две другие женщины, прежде чем сбежать от калкорианцев.
Сердце Амелии ухнуло вниз.
— О чем вы говорите?
На этот раз от напыщенности Фрэнка не осталось и следа. Он выглядел испуганным.
— Все наши похищенные и доставленные на Калкор женщины связались с Землей и сказали, что хотят остаться с кланом. Однако, потом две из них передумали. И когда заявили своим кланам, что хотят уйти, их не отпустили. Этим двум женщинам удалось сбежать, и теперь правда всплыла наружу. Кто знает, сколько других женщин решили покинуть кланы, но им помешали сделать это? И скольких из них вынудили посылать сообщения о том, что они хотят отправиться на Калкор, хотя на самом деле они этого не желали? — Он подался вперед, его встревоженное, побагровевшее лицо заполнило весь экран. — Амелия, не важно, сама ты выбрала калкоринацев или нет, ты для них всего лишь сексуальная рабыня! Подобная ситуация — оскорбление бога! Ты должна бежать и отречься от своих грехов!
Амелия сглотнула. А клан позади нее хранил молчание. Она чувствовала на себе их взгляды, клан словно ожидал её реакции.
Почему она настояла на этом звонке? Она не хотела знать, что других заставили приехать на Калкор. Она не желала признавать, что её счастье обернулось адом для других. Не желала признавать, что её собственный клан удерживал её в плену, пока она наконец не призналась, что хочет остаться с ними.
— Амелия? — голос Френка задрожал.
— Я лечу на Калкор. Я люблю этих мужчин, и я… я беременна их ребенком.
К концу речи её голос снизился почти до шепота.
Но Фрэнк все равно услышал.
— Ты не должна рожать этого монстра, Амелия! — Его голос взвился почти до оглушительного визга. — Ради твоей вечной души, сбеги от них! Мы вытащим тебя оттуда, вырежем из тебя эту тварь… мы…
Раджир взревел. Фленчик оттолкнул Амелию в сторону, когда драмок кинулся к видеовизору.
— Ты не будешь угрожать ни нашей матаре, ни её ребенку! — закричал он на разинувшего рот ошеломленного куратора.
— Она выбрала нас! Она летит на Калкор! — Драмок в ярости грохнул кулаком по панели видеовизора, обрывая связь. Испуганное лицо Джека Фрэнка исчезло.
Раждир развернулся лицом к Амелии.
— Твой ребенок не монстр, — прорычал он. — Ты же знаешь!
— Я знаю, Раджир. — Она обхватила себя руками, словно защищаясь, скрестила их на животе. — Пожалуйста, не сердись. Я никому не позволю забрать у меня нашего малыша.
Раджир, слегка успокоившись, заключил её в объятия.
— Матара, матара, — выдохнул он, покрывая поцелуями её лицо. — Ты правильно сделала, что присоединилась к нам. Мы будем любить тебя всегда.
Фленчик погладил её по волосам.
— Те две женщины, о которых упоминал твой куратор Фрэнк, освобождены захватившими их кланами. Они оказались лесбиянками и не смогли бы жить счастливо с мужчинами.
Брефт добавил:
— Даже ради потомства, мы не стали бы навязывать этим женщинам противоестественные для них связи.
— А почему они утверждали, что сбежали? — спросила Амелия.
— Неизвестно, что они наплели на Земле, — проворчал Брефт. — Нам известно лишь то, что говорят ваши официальные чиновники. Никто ничего не слышал об этих женщинах с тех пор, как они вернулись на Землю.
— Если на Земле узнают, что они лесбиянки, их жизнь превратится в ад. — Голос Амелии дрогнул. — Гомосексуализм на Земле — тяжкое преступление. Возможно, они уже мертвы… или ещё хуже.
— Возможно, они соврали, чтобы обезопасить себя. Это понятно, учитывая обстоятельства.
— Они по-прежнему в опасности, особенно если занимались сексом. Если кланы, похитившие женщин, опаивали их наркотиками или кусали…
— Несомненно, так оно и было, — усмехнулся Раджир. — Они бы использовали все возможности, чтобы соблазнить землянок, так же как мы поступали с тобой.
— Тогда они пожалеют, что не умерли. Их убьют. — Амелия осознавала, что по её щекам покатились слезы. — Замучают пытками. Незамужняя женщина и не девственница — это недопустимо.
— Даже если их изнасиловали? — потрясенно пробормотал Фленчик.
— Они сами виноваты, сделали нечто, соблазнившее мужчин. Так подумает земное правительство. — Амелия всхлипнула.
Голос Раджира упал до тихого шепота.
— Именно с этим ужасом тебе пришлось столкнуться на Земле? Ты досталась нам не девственницей, Амелия. Признаюсь, меня это удивило. Ты оказалась слишком подавлена, слишком напугана последствиями, чтобы отдаться нам добровольно.
— Твой первый любовник походил на нас? — спросил Брефт. Он уселся возле её ног и заглянул в глаза. От его пристального взгляда Амелия успокоилась.
Она вытерла слезы.
— О чем ты?
— Без наших укусов, алкоголя и феромонов ты постоянно сдерживала собственные желания. И все же, ты наслаждалась сексом. Тебе понравился мужчина, забравший твою невинность? Ты сомневалась, испугалась, но все же хотела этого?
Амелия вспомнила мистера Перкинса, его грязную арендованную квартиру, жестокое насилие над ней раз в неделю в течение шести месяцев. Она судорожно сглотнула.
— Мне все понравилось. Не так как с вами, потому что мы заботимся друг о друге. Он же просто получал сексуальное удовлетворение. Он использовал меня, причинял боль, насиловал, мог разрушить мою жизнь, но мне все равно это нравилось.
Амелия не выдержала, из её груди вырвались хриплые всхлипы. Её ноги подкосились, и мужчины все как один мгновенно подхватили её и отнесли к шезлонгу. Уселись сами и уложили её к себе на колени, убаюкивая, пока застарелые страдания и ужас не исчезли.
— Но почему? — вскрикивала она между всхлипываниями. — Почему мне это нравится? Что со мной не так?
— Ничего, ничего, малышка, — пробормотал Раджир ей на ухо. — Ты просто замечательно прошла через все испытания.
— Как ты можешь так говорить? — закричала Амелия. — Мне нравится, когда надо мной доминируют, нравится ощущать себя беспомощной. Нравится, когда мужчины, с которыми я была, использовали меня. Мне слишком нравится быть беспомощной, чтобы сопротивляться. Мне даже понравилось, когда меня шлепали, как непослушного пятилетнего ребенка. Как я могу быть нормальной, когда получаю наслаждение от боли и беспомощности?
