Паника усилила её мазохистские наклонности, но она всё равно сопротивлялась. Она ударила Раджира и Фленчика по рукам и пнула Брефта, который ласкал её лоно.

— У вас нет права похищать меня! Вы не вынудите меня стать матарой!

Фленчик будто не замечал её ударов.

— Мы не принуждаем. Мы убеждаем присоединиться к нам, — мягко сказал он.

Её руки сжались в кулаки.

— Отпустите меня!

Она нанесла боковой удар по подбородку Раджира. Он моргнул, и это была его единственная реакция.

Фленчик поймал её руки и прижал над головой. Брефт сдерживал её ноги, раздвинув для Раджира. Драмок принял позицию для первого толчка, удерживая её за ягодицы и прижимаясь своей мужественностью. Страсть снова вспыхнула в Амелии, она захныкала от беспомощности и стыда. Она хотела его, и он знал об этом. Они все знали.

Раджир вошел в нее, игнорируя противоречивые реакции. Он скользнул внутрь, их обоюдная смазка смягчила боль. Его выражение лица смягчилось экстазом.

— Твое тело выдает твое желание. Ты остаешься, малышка. Со временем ты поймешь, что принадлежишь нам.

Она рыдала, ненавидя и желая их одновременно. Раджир слизал слезы с её щек, двигаясь внутри. Её тело встречало толчки, даже когда она так сопротивлялась подчинению внутри. Трение их тел зажгло искру, которая переросла в адское пламя.

— Нет. — Она мотала головой, сопротивляясь оргазму. — Нет! — закричала она, когда оргазм пронзил её тело, она сжала член Раджира. Лидер клана продолжил ритмичные толчки, и она обмякла под ним.

Её тело предавало её снова и снова, восставая против желаний. Он дважды довел её до оргазма, прежде чем извергнуть семя в её матку. Затем он поменялся местами с Брефтом. Раджир удерживал её ноги, даже когда у нее не осталось сил и воли им противостоять.

Амелия чувствовала, что больше не способна на оргазмы. Брефт глубоко вошел в нее, его толчки были грубыми. Его хищный взгляд проник в её душу, он облизнул губы, глядя ей в глаза. И снова её тело загорелось и взорвалось в оргазме, она дико кричала, словно животное. Брефт кончил и тоже издал звероподобный рык.

— Пожалуйста, — сказала она, когда Фленчик занял место Брефта. На его лице читалось желание, его члены налились кровью от ожидания. Наблюдение за сексом клана выбили его за рамки спокойствия, лишь бы овладеть желаемым. Он проигнорировал её слабые мольбы о пощаде. Вопреки спокойному характеру, имдико грубо, чуть ли не жестоко овладел Амелией. К своему стыду, она ответила на вторжение, её бедра дико двигались, встречая его грубые рывки.

Она хотела, чтобы он причинил ей боль, пока она не возненавидит его. Хотела, чтобы он прогнал вожделение, ведь намеревалась бежать от клана.

Вместо этого принудительное занятие любовью усилило наслаждение. Всё её тело содрогнулось в оргазме, дрожь достигла пальцев на руках и ногах. Затем она обмякла под Фленчиком, силы покидали её, в то время как его член пульсировал от семяизвержения на её живот.

Он укусил её, снова впрыснув интоксикант в её тело, лишая сознания. Она нырнула в забвение, стремясь убежать от них, убежать от себя. «Я должна продолжить сопротивляться, — была её последняя мысль перед тем, как её настигла тьма. — Рано или поздно они поймут, что принуждать меня было ошибкой».

Но как долго нужно продержаться, чтобы убедить их, что она никогда не присоединится к клану добровольно?

* * * * *

Укол на внутренней стороне бедра Амелии пробудил её от глубокого сна. Она захныкала, но была слишком вялой, чтобы открыть глаза. Боль моментально ушла. Тепло разлилось по всему телу от места укола, и после нескольких мгновений томного любопытства она поняла — её укусил один из членов клана.

Клыки втянулись, он поцеловал и облизал её бедро. Амелия держала глаза закрытыми, всё её внимание сосредоточено на горячей мокрой дорожке, которую он прокладывал ближе и ближе к её сердцевине.

Калкорианец приблизился к складочке между ногой и вагиной, лизнул и остановился. Амелия услышала глубоких вдох, когда любовник нагнулся между ног и вдохнул её аромат. Пальцы раздвинули лоно, и она представила, что он увидел: мягкие складочки плоти разных оттенков розового, блестящие от влаги. Он снова вздохнул и издал рык на выдохе, Амелия почувствовала, как всё сжалось внутри нее от желания.

Пальцы раздвинули сильнее лоно, и она почувствовала тепло мужского дыхания, пока он наслаждался видом. Амелия лежала тихо и неподвижно под его взглядом, её тело разгоралось в ожидании его следующего шага.

Очередной глубокий вдох, очередной рык. Она оставалась неподвижной, эйфория охватила её тело, интоксикант делал свое дело.

— Ты проснулась, малышка? — вздохнул Раджир, его голос был глубоким, но неуверенным, будто боялся, что словами разрушит заклинание, которое наложил на нее.

Амелия не ответила. Что он сделает, если она прикинется спящей, полностью подчиняясь его желаниям? Продолжит ли он свои тайные исследования? Или же разочаруется её равнодушием и откажется от затеи?

«Мне лучше сказать что-нибудь», — подумала она. Её руки и ноги отяжелели, она жаждала удовольствия.

«Шлюха, ты должна сопротивляться ему! Вспомни, что сделала его раса!»

Амелия мысленно нахмурилась от внезапного воспоминания о матери. О чем она предупреждала Амелию? Она пыталась заставить работать свой вялый разум, чтобы точно вспомнить, что с ней случилось.

Прежде чем её мысли прояснились, кончик языка Раджира прикоснулся к её естеству, нежно обводя контур секретных складочек. Ощущение тающего тепла в животе отбросило все тревоги.

Пальцы Раджира придерживали её раскрытой для дегустации, позволяя ему проникнуть глубже.

Дразнящее, едва уловимое прикосновение переросло в нежную ласку, пока он поглощал влагу, исходящую из её тела. Дыхание Амелии стало глубже от наслаждения, пока его язык омывал её снова и снова.

Сверху раздался смешок.

— Она без сознания, но всё чувствует, — сказал Брефт.

— И ей это очень нравится, — справа раздался голос Фленчика.

Её лоно сжалось от осознания, что двое других наблюдают, как Раджир удовлетворяет её беспомощное тело. Из приоткрытых губ вырвался тихий стон. В ответ она услышала мужской смех.

Рот Раджира накрыл лоно Амелии. Он кормился на её подрагивающей плоти, его рык отдавался вибрацией в её чувствительном местечке, пока спина не выгнулась в ответ. Ей удалось достаточно приподнять тяжелые веки, чтобы увидеть прислонившегося к ней голого Брефта и Фленчика, который стоял на коленях с другой стороны. Оба смотрели на нее жадными глазами, пока Раджир ласкал её внизу.

Глаза Амелии снова закрылись. Её захлестнули волны наслаждения. Весь мир сосредоточился на устах Раджира, его языке, исследующем её вход, на губах, сомкнувшихся на клиторе, и его нежном посасывании.

— Ты ведь проснулась? — Фленчик погладил её волосы.

Амелия простонала бессловесный зов, не зная, отвечала ли на его вопрос или просто озвучивала наслаждение. Раздался очередной всплеск мужского смеха.

— Не спит, но без сознания от занятия любовью. Ты — мастер, мой драмок, — усмехнулся Брефт.

Раджир прорычал свой бессловесный ответ и вернулся к пиру на лоне Амелии. Он лизал и сосал, и пробовал её, словно голодающий. Её стоны были беспрерывными, один перерастал в другой, словно песня. Амелия лежала совершенно неподвижно под ним, не в силах отличить слабость от укуса или от желания. В обоих случаях её руки и ноги налились свинцом, не в состоянии на большие движения, чем дергаться и дрожать. Она была полностью в его власти.

Раджир довел её до оргазма одним лишь ртом. Волны наслаждения подбирались все ближе и ближе, пока яркое, сладкое ощущение не омыло её живот. Она чувствовала, как плавится и растекается матка, словно река, переполнившая свои берега. Она простонала наслаждение тихими задыхающимися «ах», словно восторженный ребенок рождественским утром.