- Тебе нравится у нас? – спросила Валя.
- Да.
- Много работы. Тебе ещё не надоело?
- Нет.
- Понятно, - вздохнула девушка. – Скоро я услышу: есть, так точно, никак нет. И ты начнёшь топать, как солдат на параде.
Антон набирает полную грудь воздуха, с шумом выдыхает.
- Валь, посмотри на меня, - произносит он, поворачиваясь к девушке. – Я натуральный квазимодо. Все лицо в шрамах от ожогов. Если ты видела меня раньше, ты бы ужаснулась, каким я стал. Даже если произойдёт чудо и мои документы найдутся, меня родная бабушка не узнает, не говоря уже о пограничниках, таможенниках и просто знакомых. Я никто, неведомое чудище из дурной сказки. Я не представляю, что буду делать, когда ваша экспедиция закончится.
- Шрамики разгладятся, жить с бритой макушечкой можно и даже модно, - прошептала девушка. Пальчики коснулись бугристой кожи на лице, нежно погладили. – Документы восстанавливаются тоже. Все возможно при желании, Тошечка. Мы все подтвердим кому надо, что с тобой произошёл несчастный случай. Ты не так уж сильно обжёгся. Люди на войне сгорают, уродуют лица до неузнаваемости. А ты очень даже ничего. И потом, смазливые красавчики, они … ну, знаю я таких. Много о себе воображают, капризничают, словно маленькие дети и так тщательно ухаживают за собой, что противно. Водичкой умываются не простой, а дистиллированной, кремами мажутся, маски фруктовые накладывают, бровки выщипывают … брр, гадость какая!
- Ты ещё не все обо мне знаешь, - с горечью произнёс Антон.
- Тогда расскажи, - попросила Валя.
И Антон рассказал. О страсти к азартной игре, о растраченных казённых деньгах, о бандитах и собственном похищении местными уголовниками. Девушка слушала молча, только иногда тихонько ахала и качала головой. В карих глазах появлялся жгучий интерес, сменялся жалостью и тогда в уголках появлялись слезы. Если бы Антон не был так увлечён рассказом, он мог бы заметить, что в конце его истории Валентина стала задумываться и в глазах начали появляться холодные искорки расчёта. Впрочем, любой на его месте решил бы, что девушка просто думает, как помочь парню в непростой ситуации. Как-то так получилось, что они подошли к палаткам. Археологи разбрелись кто куда, большинство воспользовалось ситуацией и просто уехали в город.
- Вот такие дела, Валенька, - закончил свой рассказ Антон. Девушка окинула быстрым взглядом палаточный городок.
- Пойдём, - сказала она и решительно шагнула внутрь своей палатки.
Раскопать котлованы удалось только к середине следующего дня. Науменко сумел не только привезти дополнительную рабочую силу, но и договориться с властями о продлении времени раскопок. Последнее было особенно важно для Сергея Чижикова. Студент буквально расцвёл от радости. Весь предыдущий день он провёл на раскопках. В поте лица трудился, не покладая рук и не опуская зада. Усталый, грязный, как подземный черт, он буквально приполз в лагерь на карачках. Угасающим голосом сообщил, что крышка отрыта и уже завтра можно будет спуститься в подземелье к проклятой плите и читать, читать, читать … Под собственное бормотание студент заснул на пороге палатки, прямо у входа. Антон, тоже немало утомлённый, но совсем по другой причине, бережно поднял трудягу на руки и уложил на раскладушку. Опустил полог, тщательно придавил низ специально приготовленными для этого камнями. Теперь злобные скорпионы не проберутся внутрь. Вдохнул тёплый вечерний воздух полной грудью. Глаза отыскали палатку Валентины. Усталая девушка тоже давно спит и болтовня археологов, что весело провели время в захолустном городке, её совсем не беспокоит.
Науменко несколько раз обходит котлован. То качает крупной головой, то недоверчиво хмыкает и подозрительно смотрит в глаза Чижикову. Сан Саныч отказывается верить, что такую ямищу в одиночку выкопал Сергей, известный лодырь и «шланг гофрированный». Тем не менее следов техники обнаружить не удалось, да и Антон с Валентиной в один голос утверждали, что студент рыл в одиночку. Ну где экскаватор в пустыне возьмёт?
- Да-а, Сергей …э-э …
- Иванович, - услужливо подсказал студент.
- Да, Сергей Иванович. Вы совершили трудовой подвиг во славу отечественной науки, ваше рвение будет отмечено, не сомневайтесь. Руководство экспедиции в моем лице в полном восторге от ваших … э-э … славных дел, - витиевато бубнил Науменко, с изумлением поглядывая то на студента, то на ямищу. Осыпанный похвалами Сергей стоит на краю котлована, скромно потупив глазки. Только крепко сжатые кулаки выдают жгучее нетерпение поскорее спуститься вниз и начать работу по демонтажу плиты. Дело в том, что ввиду ценности данного объекта принято решение извлечь камень с надписями и дальнейшие исследования проводить в лагере. Это как нельзя лучше соответствует желанию самого Чижикова. Если плиту увезут отсюда, то ничто уже не помешает ему как следует пошарить в колодце. Причину для продолжения раскопок именно здесь он придумает. С плитой провозились полдня. Отполированный с одной стороны плоский камень очистили от спёкшейся глины – именно она удерживала плиту в массиве породы. Затем осторожно опустили на деревянную платформу и через расширенное отверстие подняли на поверхность. Грузовик доставил плиту в лагерь, где её с не меньшими предосторожностями выгрузили. Науменко сразу потерял всякий интерес к продолжению раскопок на старом месте. Считал, что ключ ко всему именно эти письмена и надо сосредоточиться на расшифровке. Обрадованный до поросячьего визга Сергей скромно предложил поработать ещё в подземелье и Науменко тут же согласился.
- Валяйте, - разрешил он, - но не один, а вот, с Антоном. И постоянно поддерживать связь, мало ли что!
- Слушаюсь и повинуюсь! – едва не повизгивая от восторга ответил Сергей.
- Ты понял, чувак? Завтра с утреца мы рванём в нашу пещерку и без помех прошманаем весь колодец. Нас ждут сокровища, чувак. Вау!!! – возбуждённо зашептал он, едва только Науменко отвернулся.
- Или крупные неприятности, - пробормотал Антон. Он почему-то совсем не разделял восторгов Чижикова и перспектива лезть в пыльную нору со скелетами совсем не радовала.
