― Ты только что сказал, что убил ее?

― Я не... я этого не планировал. Так вышло.

― Конечно же, просто так вышло. ― Он массирует подбородок. ― Где ее труп?

Его слова поражают меня, как удар молнии. Теперь Дженна всего лишь труп.

Я не говорю ему, просто прошу идти за мной в спальню. Увидев ее, он устремляется к кровати. Собирается прикоснуться к ней, но останавливает себя. Он поворачивается ко мне с дикими глазами, но в то же время в них горят искры восторга.

― Ты задушил ее.

― Я не хотел. ― Зарываюсь пальцами в свои вспотевшие волосы. ― Я любил ее... слишком сильно.

― Она хотела тебя бросить, так?

Я киваю и отворачиваюсь, чтобы не видеть тело Дженны.

Трэвис кивает и выводит меня из спальни в гостиную.

― Тебе нужна помощь.

― Ты пойдешь к копам? Ты настучишь на меня?

В данный момент я готов принять любое наказание, хоть и напуган до чертиков.

Он усаживает меня на диван и говорит мне ни к чему не прикасаться.

― Мы братья. Конечно же, я не сдам тебя.

― Спасибо.

Мои плечи опускаются от облегчения. Никогда бы не подумал, что буду за что-либо благодарить Трэвиса.

― Я не знаю, что делать. Я не хочу идти в тюрьму.

― Эй, перестань сходить с ума. ― Он кладет крепкую ладонь на мое плечо. ― Я могу тебе помочь. Я точно знаю, что делать.

― Знаешь?

Я все еще боюсь доверять ему. Одно я знаю наверняка, любая его помощь будет стоить мне кучу денег.

― Ты кое-что обо мне не знаешь.

Он засовывает руки в карманы и подходит к окну.

― Это не первое мое родео, братец.

Трэвис медленно поворачивается.

― На моих руках тоже была кровь, много крови.

Мое нутро покрывается льдом, когда он садится рядом со мной, я понимаю, что отодвигаюсь, словно он сам дьявол.

― Что... что ты имеешь в виду?

― Как раз то, о чем ты подумал. ― Он делает паузу. ― Я совершал это три раза. Каждый раз ощущения были сильнее предыдущих.

У меня пересыхает во рту, а руки сжимаются в кулаки.

― Как...

― Сейчас это неважно. Самое главное, что я убивал людей, и мне это сходило с рук. Ты можешь позволить мне помочь тебе или сдаться властям. Тебе решать.

Он прав. Вопросы могут подождать, хоть я и в шоке от сказанного им. Я делаю глубокий вдох.

― Как ты мне поможешь?

― Я? Нет, мужик. Это больше, чем ты или я. Нам нужна помощь со стороны.

― Нет. ― Я трясу головой, в моей голове лихорадочно проносятся мысли. ― Мы не можем рассказать кому-то. Я не могу никому доверять.

Перед глазами мелькает изображение моего лица в утренних газетах. Есть много недостатков в том, чтобы быть хорошо узнаваемым.

Трэвис возвращается в спальню. Я иду за ним на шатких ногах.

― Я знаю людей, которым можно доверять. Они уже помогали мне.

Он снова подходит к кровати.

Мне не приятно, что он видит обнаженное тело Дженны, так что я беру простынь и прикрываю не только ее тело, но и ее лицо.

― Кому ты хочешь рассказать?

― Моим близким братьям.

― Братьям?

Он садится на край кровати. Ему все равно, что Дженна от него всего в нескольких дюймах.

― Наверное, пора тебе узнать, что у меня за бизнес. ― Он наклоняет голову набок. ― Это эксклюзивный клуб для таких мужчин, как мы.

Он задирает рукав своей футболки. На его предплечье выбита татуировка со словом «Полночь».

― Что это, бл*ть? ― Я качаю головой. ― Что ты имеешь в виду, говоря «мужчин, как мы».

― Мы называем себя Братьями, клубом «Полночь». Мы ― группа хороших мужчин, делающих плохие вещи. Мужчин, ведомых похотью и жаждой крови.

― Это не я.

Я с усилием сглатываю.

― Можешь отрицать, сколько хочешь, Уинстон, но глубоко внутри мы с тобой оба знаем, что это лишь вопрос времени, когда проявится твоя темная сторона. Между нами есть сильная связь. Только так вышло, что она оказалась тьмой.

Он надувает щеки и выпускает воздух.

― У тебя есть выбор, позволить ли мне попросить друзей помочь тебе или отправиться в тюрьму. Некоторые из членов Братства являются шефами полиции, судьями, адвокатами, мэрами и влиятельными людьми, которые могут прикрыть твою задницу. Они все знают, что значит быть на твоем месте.

― Они убийцы? ― Я начинаю жалеть, что попросил Трэвиса о помощи. ― Не знаю, Трэвис. Я не знаю, хочу ли...

― Что ж, ― он встает с кровати, ― тогда вперед, езжай в ближайший полицейский участок. Покажи им свои окровавленные руки.

― Ладно. ― Я с отчаяньем цепляюсь за его руку. ― Как ты планируешь все скрыть?

― Есть много вариантов. Можем изобразить суицид. Может, она не смогла пережить расставание, ― Он пожимает плечами. ― Или она может просто исчезнуть без следа.

― Это не я с ней порвал. Она со мной.

Я все еще слышу ее слова, говорящие мне, что все кончено. Они снова причиняют боль.

― Но она мертва. Твое слово противее. Так ты хочешь, чтобы я помог тебе или нет? Или ты лучше отправишься в тюрьму за убийство?

Через некоторое время, я киваю, надеясь, что не вляпался в еще большее дерьмо.

Глава 20

Уинстон

Как только я решил довериться Трэвису, он совершил звонок. Пятнадцатью или двадцатью минутами спустя, они приехали на черном «мерседесе» с затонированными стеклами и припарковались в паре кварталов от дома Дженны.

Мне никогда не было так страшно, как тогда, когда я садился на заднее сидение машины. Пока я сидел там и ждал их вердикта, мое сознание почти отключалось.

В машине всего двое мужчин в костюмах. Тот, что со шрамом на боковой стороне лица, рассматривает нас с весельем с пассажирского сидения.

― Я и не знал, что вас двое.

Его лицо расплывается в усмешке, обнажающей неестественно белые зубы.

― Как и я, ― отвечает Трэвис, ― узнал три года назад. Мы...

― Твоя история братской любви меня не интересует. Есть неотложные дела. ― Он сводит брови вместе. ― Ты сказал, что он нуждается в нашей помощи? Ты же знаешь, что это значит?

Трэвис ерзает на сидении.

― Да.

Я наклоняюсь к Трэвису.

― Не думаю, что смогу пойти на это. Может быть, мне стоит сдаться.

― Мы помогаем только членам, ― тихо произносит мужчина на водительском сидении. ― Он не член.

― Он никому о нас не расскажет, ― быстро отвечает Трэвис. ― Он хочет присоединиться к клубу.

Трэвис смотрит в окно.

― Сегодня ночью он совершил убийство. И он готов заплатить нам много денег в обмен на защиту.

У меня сжимается желудок, пока они спорят. Двое мужчин, очевидно, обозлены на Трэвиса.

В конце концов, Лицо со шрамом поднимает руку.

― Давайте дадим незнакомцу шанс высказаться,. ― Он прищуривает глаза, глядя на меня. ― То, что он говорит, правда?

Я киваю.

― Мне нужна ваша помощь. Я никому о вас не расскажу.

― Да, не расскажешь, ― Лицо со шрамом усмехается. ― Одно слово, и ты труп.

Я колеблюсь.

― Хорошо.

― Если мы согласимся принять тебя в клуб, ты будешь платить ежемесячный взнос, а в обмен члены клуба будут держать в секрете твои грязные тайны. ― Он щелкает суставами на пальцах. ― Но от тебя требуется следовать правилам.

Он поднимает палец.

― Правило номер один: каждому члену дозволяется только одно убийство в год. Правило номер два: о каждом убийстве следует сообщать, потому что оно сказывается на всех нас.

От моего лица отливает кровь, когда я смотрю на Трэвиса, который смотрит строго вперед. Он не говорил мне, что убийства, совершаемые членами клуба, не случайности. Эти люди профессиональные убийцы, получающие от этого наслаждение.

― Я больше не планирую никого убивать.

Мои руки сжимаются в кулаки. Во что я, бл*ть, вляпался?

― Никогда не говори никогда, ― бормочет Трэвис рядом со мной.

Я бросаю на него ледяной взгляд.

― Что, если я откажусь присоединяться к клубу?

― Ты умрешь, ― отвечает водитель. ― Ты станешь для нас угрозой.