Я не заметил, как сделал большой круг и теперь снова стою перед домом. До того не хочется идти туда, что хоть на улице оставайся. Я вздохнул, и мой взгляд упал на почтовый ящик. Я заглянул внутрь и увидел конверт. Из Токио из отцовского банка. Руки сами дернулись, чтобы разорвать его, но я вдруг остановился. Все эти годы он молча слал мне эти чеки. Но я никогда его не видел, кроме как на фотографиях. Никогда не разговаривал с ним даже по телефону.

Я медленно поплелся в свою комнату, сжимая в руках конверт. Мне ясно, что собственной матери я не нужен. Я понимаю, что и отец не особо жаждет общения, если за столько лет он не навестил ни разу. Но он до сих пор шлет мне деньги. Возможно, как откуп. Но что если у меня есть шанс оказаться ему нужным? Может, мы действительно похожи с ним, а значит, он не откажется встретиться и… Нет. Я слишком наивен. Тупой наивный пацан, он наверняка меня назовет именно так. Хайзаки Йошитака. Единственный шанс выяснить, это наведаться прямо к нему.

Черт подери! Да я бы выбросил на улицу такого оборванца, приди он ко мне. И то же сделает отец, я уверен. Или же… А вдруг нет? Хотел бы я ошибаться. Мать постоянно повторяет, какой отец ужасный. Но по факту я знаю только то, что отец мне не сказал за всю жизнь ни одного грубого слова, в отличие от нее.

Я плюхнулся на кровать и снова посмотрел на конверт в руке. Адрес банка есть, и там наверняка знают, как найти отца.

Я быстро подорвался и стал собирать вещи, складывая их в рюкзак. Денег у меня не много, но их точно хватит на билет до Токио.

Here is another word that rhymes with shame

— Стой! — Алекс крикнула вслед Хайзаки, еле поспевая за ним.

Он остановился и прислонился к стене здания, запрокидывая голову. Он тяжело дышал, но явно не потому, что выдохся.

— Какой же я идиот, — он обреченно закрыл глаза рукой. — Чем ты можешь мне помочь? Что ты сделаешь?

Алекс подошла к нему ближе. Он был совершенно разбит и растерян. Она не хотела жалеть его, потому что понимала, насколько это было бы унизительно для него. Но ей трудно было представить, что вокруг не оказалось никого, кто согласился бы помочь или хотя бы выслушать его.

— А что на счет твоих родителей? — Спросила Алекс.

Хайзаки в голос рассмеялся, но тон его при этом был полон горькой обидой.

— Мамаша будет только рада избавиться от меня, а отец… — Хайзаки сглотнул. — Я ненавижу его.

— Твоя гордыня тебя задушит. Но прямо сейчас нам надо в людное место. Не думаю, что там тебя тронут, — Алекс покрутила головой в поисках кафе или бара. — Вон там, — она указала пальцем. — Пойдем.

Хайзаки неуверенно кивнул и поплелся за ней, постоянно оглядываясь по сторонам. При других обстоятельствах он бы с удовольствием приударил за Алекс, такие как раз в его вкусе. Но сейчас она была единственной, кому хоть как-то можно доверять, и Шого не хотел все испортить. Он бы никогда не поверил, если бы на Зимнем кубке ему кто-то сказал, что через полгода они будут вдвоем скрываться в Токио от головорезов японской мафии.

Алекс приземлилась за столик и заказала два кофе, делая совершенно невозмутимый вид. Сейчас, когда эмоции успокоились, мозги проветрились от пробежки, она яснее видела всю серьезность ситуации.

— Рассказывай, — она сложила руки на столе и в упор смотрела на Хайзаки.

— Что рассказывать?

— Дурачком не прикидывайся! Тебя убить хотят. Ты, конечно же, знаешь причину, вот и меня посвяти. Или ты думаешь, что я смогу тебе помочь, не зная деталей?

— Я вообще думаю, что ты мне не поможешь. Они найдут нас. Может, и не убьют при всех, но находится постоянно на людях тоже невозможно. Рано или поздно меня поймают, а если ты будешь рядом, то тебя тоже.

— Еще один пессимист. Так за что тебя хотят убрать? Ты что-то видел? Что происходит в том баре?

— Какая же ты доставучая, — вздохнул Хайзаки. — Уже голова трещит от твоих вопросов!

Алекс пнула его ногой под столом, и тот скривил лицо, сдержав вопль.

— Ладно. Все равно я не жилец. Тот бар — это как бы пункт сдачи наркотиков. Вроде станции метро. Туда привозят товар в продуктовых или алкогольных коробках. А потом раздают дилерам. Я был дилером.

— Ты был кем?!

— Не ори так! — Хайзаки говорил тихо и почти сквозь зубы. — Им было выгодно, чтобы среди них был школьник, потому что я могу пропихивать товар таким же как я.

— Ах ты малолетний ублюдок! — Алекс поднялась со стула, чтобы зарядить Хайзаки пощечину, но вдруг остановилась. Он смотрел на нее и абсолютно не пытался защититься. Он даже ждал, когда она его уже ударит. Полнейшее смирение со своей участью.

— Что смотришь? Или бить передумала? — Хайзаки словно нарочно ее подстрекал. Алекс медленно опустилась на стул.

— И как тебя угораздило вляпаться во все это? От хорошей жизни таким не занимаются, я-то уж точно знаю.

— Хехехе! — Без радостных искр в глазах посмеялся он. — А ты девочка с интересным прошлым, я гляжу, да, крошка?

— Еще раз назовешь крошкой…

— И что ты сделаешь? Убьешь меня? Пф. Напугала.

Обычный шантаж с ним действительно не будет работать. Ну пусть тогда пацан покуражится на пороге смерти.

— Просто мне надоело все это, — Хайзаки откинулся на спинку стула. — Я захотел уйти…

— И теперь тебе решили помочь?

— Да. Что-то вроде того, — кивнул он. — Нишио сказал, что меня отвезут на базу. Там полностью отдадут заработанные мною деньги и отпустят. Я решил, что это правда.

— А почему ты вообще подался туда? У любого поступка есть причина.

Хайзаки молчал, опустив глаза в стол.

— Хотел легких денег, возможностей, хотел девчонок, тусовок.

— Как много всего, — присвистнула Алекс. — Особенно лжи. Ни слова правды. Слушай, пацан. Ты без пяти минут жмурик, — Хайзаки поднял на нее удивленный взгляд после такого слова. — Тебе все равно нечего терять, так что рассказывай.

— А ты и правда не такая, какой кажешься на первый взгляд.

— Просто мне не так уж мало лет, я много видела, и у меня были разные кампании.

— Я думал, ты просто в баскетбол играла.

— На баскетболе, к сожалению, моя жизнь не заканчивалась, — Алекс вздохнула. — В большом спорте много такого, о чем не хочется вспоминать.

— Тоже сожалеешь о прошлых деяниях? Да, вот я и решил уйти, так меня совсем убрать собрались. Странно, что просто не прострелили башку, а такие сложности выдумали.

— Им не нужен шум в центре города. Хотели вывезти тебя, там по-тихому прибить, да закопать или под бетон. Способов много. Они боятся, что ты что-то расскажешь полиции?

Хайзаки молча кивнул.

— Я не идиот, каким кажусь на первый взгляд, — ответил он, а Алекс удивленно вскинула брови. — У меня есть видеозаписи, как они передают товар. Четко видно лица, предмет торга, деньги. Хотел этим шантажировать… Да впрочем не важно это. Если я пикну, полиция меня за другие преступления загребет, а в тюрьме меня пришьют его люди.

— А если этой мафии отдать видеозаписи, пообещать, что ты уедешь и…

— Ты хоть сама понимаешь, как смешно это звучит?

— Да, действительно.

— Никуда они меня уже не отпустят. Куда бы я ни отправился, меня найдут. Даже в другой стране.

— Ты понимаешь, что кроме как обратиться в полицию, у тебя нет ни единого шанса выжить? — Спросила Алекс и тут же заткнулась, потому что официантка принесла кофе. — В твоем случае еще не поздно все исправить и искупить ошибки.

Хайзаки внимательно посмотрел на нее усталыми глазами.

— А тебе уже поздно что ли? — Спросил он ее, Алекс дрогнула, и Шого понял, что оказался прав, что она знает, о чем говорит, словно когда-то наворотила ком ошибок, и теперь он давит на ее плечи, а распутать его невозможно.

— Речь сейчас не обо мне, — Алекс достала телефон Нэша и протянула его Хайзаки. — Пора отставить свои эмоции и рассуждать здраво! Прекрати быть ребенком и позвони в полицию прямо сейчас.

Хайзаки скривил лицо, как будто его затошнило. Он неуверенно взял в руки телефон и повертел в руках.