Я не собиралась…
Но слова, так и не сказанные, повисают в пустоте. Она резко встает и растворяется в толпе, вновь ставшей реальностью. Потирая левое запястье, зудящее болью, я еще несколько минут сижу на асфальте, не обращая внимания на удивленные или презрительные взгляды проходящих мимо людей. Почему в сердцах столько равнодушия? Почему никто не спросил, не нужна ли мне помощь? Почему, спасла, но не дождалась благодарности?
Я невольно потираю левое запястье. Я ведь часто вспоминаю о том случае и своей спасительнице, всегда мысленно благодарю ее, желая счастья и здоровья, иногда, гадая – если увижу вновь, смогу ли узнать?
– А та машина тоже была дорогой? – спрашиваю я с радостной улыбкой. Думаю, именно так улыбаются люди, неожиданно встретив давнего знакомого, которого мечтали, но уже отчаялись найти.
– Какая? – Солнечная Девочка недоуменно смотрит на меня, почему-то опасливо отступает назад.
– Из-под которой ты спасла меня в тот раз. Помнишь? Бросила на асфальт, прочла лекцию и исчезла.
Она морщит лоб, затем звонко смеется, видимо вспомнив меня.
– Так вот почему ты весь день глазела на меня? – Черт! Мне, правда, должно быть стыдно? – Прости, я очень спешила в тот день. – Она пожимает плечами. – Мне некогда было возиться с тобой. Кстати, надеюсь, ты ничего себе не повредила?
– Нет, – почти правда. Да и какое значение имеют несколько ссадин и ушибов, по сравнению со спасенной жизнью? – Я ведь, так и не успела сказать тебе «спасибо».
– Можешь сказать сейчас, – великодушно разрешает Солнечная Девочка.
– Спасибо, что спасла меня. – Я делаю шаг вперед. – Честно, я очень благодарна тебе, только не знаю, как выразить это словами или поступками. Да, и можно ли выплатить подобный долг.
– Можно, – смеется она, качая головой, будто я ее забавляю. – В следующий раз, спасешь мою жизнь.
– Такими вещами нельзя шутить! – возмущаюсь я ее беспечностью и равнодушию к моей искренней благодарности.
– Точно-точно, но всякое, может, случиться. Ведь, как известно, дороги судьбы неисповедимы, а справедливость всегда торжествует.
Она меня дразнит?
– При чем здесь судьба? – недовольно ворчу я.
– А тебе, не кажется, что сталкивая нас при таких обстоятельствах, мадам Судьба хочет, что бы мы стали подругами? – Невозможно понять, серьезно она говорит или шутит.
– Я не верю в Судьбу… – не очень уверенно бормочу я и, напуганная ее прямотой, растерянно добавляю: – О… мне кажется, что для подобных выводов нет оснований…
– У тебя что, куча друзей и еще один будет обузой? – с насмешкой спрашивает она.
– Нет, наоборот, я только приехала в этот город и почти никого здесь не знаю.
– Точно, судьба. У меня вот, совсем нет друзей, и мне просто необходим один экземплярчик. – Я различаю в ее голосе улыбку.
– Эй, по-твоему, друзья – это товар, который покупают в магазине? – подхватываю ее шутливый тон.
– Эх, если бы это было так, то уверяю тебя, у меня был бы их миллион. – Она разворачивается и идет на парковку.
– И каждый день новые. Один под цвет глаз, другой под цвет сумочки, третий под цвет туфлей или машины, – поддразниваю я, не совсем понимая, почему послушно, словно собачка на поводке, иду за ней.
– Эй… я не настолько легкомысленна! – смеется она, останавливаясь у BMWX5. – Хотя… – тут она резко разворачивается, чуть не сбив меня с ног. По ее хитрой улыбке, понимаю, что намеренно. – Легкомысленность, иногда, здорово облегчат жизнь.
– О. Не совсем верное утверждение, вряд ли легкомысленные люди хотя бы догадываются о том, что жизнь весьма сложная штука.
– Быть может, – с глубокомысленным видом соглашается Солнечная Девочка и протягивает мне руку. – Так что, будем дружить?
– Да, – я пожимаю ее ладонь. – Таня Алфеева.
– Алия Устинова, – она широко улыбается. – Ну, что, Таня Алфеева, поедем, отпразднуем начало новой дружбы и заодно первый учебный день?
– Я только «за». А куда поедем?
– А куда ты хочешь?
– Я пока плохо ориентируюсь в местной индустрии развлечений.
– У тебя странный юмор, – усмехается Алия. Да я и не шутила! – Ну, тогда пойдем в мое любимое Кафе. Залезай.
Мы садимся в шикарный автомобиль, пахнущий кожей и дорогими духами Алии. Пока Солнечная Девочка уверенно выезжает с парковки, я стараюсь справиться со своим наивным восхищением, мне ведь никогда не приходилось ездить в таких дорогих машинах. По дороге мы обмениваемся первыми впечатлениями о школе и преподавателях, о выставленных программой обучения требованиях – обе довольны. И с каждой минутой вместе, ее заявление о том, что нам судьбой предназначено стать подругами начинает казаться вполне логичным. А к тому времени, как мы подъезжаем к кафе, я уже уверенна в том, что знаю Алию, если ни всю жизнь, то, как минимум, лет десять точно.
Удивительно, но кафе оказывается не фешенебельным и удьтрадорогим, как я в тайне боялась, а милым и уютным, с интерьером, сделанным под дерево и яркими цветными акцентами в виде картин на стенах, мягких подушек на стульях и диванах, полупрозрачных занавесок, разделяющих столы.
– Мило, правда? – Алия довольна моей реакцией. – Нам одно. – Она берет меню у официанта в белой униформе и ярко-зеленом фартуке, протягивает мне. – Напитки за мой счет. – В протестующем жесте поднимает руки, когда я хочу возразить. – Не обсуждается.
– Но это не честно, – пытаюсь настаивать я.
– В какой-то степени, – смеясь, соглашается Алия и подмигивает. – Но, все же глупо не пользоваться привилегиями вип-клиента и отказываться от бесплатной выпивки, не так ли? И, да, пить мы будем коктейли, так как я не переношу чистый алкоголь. Не вкусно, – она смешно морщит носик.
– О! Согласна! Я тоже люблю коктейли, а еще я не ем мясо
– Ого. Вегетарианка или веганка? Почему сразу не сказала? Поехали бы в какой-нибудь соответствующий ресторанчик. Я никогда не бывала в таких. Ну, ладно, в следующий раз. Тогда, рекомендую попробовать пасту с овощами. Я тоже ее буду… А еще здесь вкуснейшие сырники.
С восхищением наблюдаю, как Алия делает заказ. Я бы могла бесконечно любоваться ею, нежится в лучах внутреннего света, исходящего от нее и наделяющего все вокруг красотой и волшебством.
– А почему ты не ешь мясо? Так любишь животных? – Она внимательно смотрит на меня, будто что-то решая для себя.
– О. Не знаю, как правильно объяснять свою позицию, чтобы не выглядеть лицемеркой. Отчасти мое решение продиктовано любовью к животным, но так как я ничего не делаю для их защиты или спасения, как, например, те люди, которые спасают бездомных кошек или собак, выхаживают их, или те, кто состоит в организациях по защите прав животных, я не могу это утверждать в категоричной форме. – Я неуверенно пожимаю плечами, не зная стоит ли продолжать.
– Не стесняйся, рассказывай.
– Ладно… Знаешь, когда-то люди верили в то, что Земля плоская и стоит на Трех Китах, а их самих Боги, всемогущие повелители стихий, слепили из глины по своему образу и подобию. Затем, свергнув языческих богов, так похожих на них самих своей жестокостью и склонностью к разврату, люди уверовали в свое божественное происхождение и обрели высший смысл жизни в служении Священным Законам Создателя. При этом они продолжают оправдывать собственные слабости и грехи, существованием неких демонов, желая снять с себя всю ответственность за совершаемое ими самими зло. Сейчас же человечество, взбунтовавшись против религии, которая в любых своих формах, ставит человека в положение служителя высшим силам, исповедует животное происхождение и верит, что является венцом творения природы, а потому ее властелином и повелителем. И теперь, хищная сущность человека служит оправданием и правом на убийство, как мелких тварей, так и себе подобных. Я же считаю, что каким бы ни было истинное происхождение человека, божественным или животным, прежде всего он, как единственное создание, из ныне известных, обладающее разумом, был создан не для господства над природой и всеми живыми существами, а, чтобы заботиться о ней и ее творениях. Говорят, что животные не обладают сознанием, не понимают, что живут и не помнят о смерти; а человек понимает, что живет и, что смертен, и это возвышает его над животным миром. Но, на мой взгляд, это все то же самое, повторяющиеся в тысячелетиях, оправдание собственной неразвитости, не способности осознать истинное предназначение жизни, заключающееся не в потреблении ее благ, и не техническом прогрессе, а в духовном развитии. При этом я не считаю, что человечество должно отказаться от благ цивилизации и вернуться к природе, а просто должно научиться ценить жизнь, Жизнь, во всех ее проявлениях и видах, и направить все возможности и ресурсы своего высшего разума на ее совершенствование и развитие. – Я перевожу дыхание. – И отказом есть мясо и нести личную ответственность за смерть живого существа, я не пытаюсь показать, что лучше других, а просто хотя бы на сотою долю, хочу соответствовать своим убеждениям. Как-то так. – Я замолкаю и в смущении опускаю глаза, так как не привыкла настолько смело и откровенно выражать свои взгляды на жизнь. Обычно я предпочитаю молча проглатывать свое мнение, если оно идет вразрез с общепринятым, не желая выслушивать обвинений в наивности, идеализме или юношеском максимализме, а так же презрительных предложений снять розовые очки и повзрослеть.
