ПРОЛОГ
Стоял чудесный мартовский день, прозрачный и яркий, как хрусталь в лучах солнца, вырвавшегося из долгого плена серых зимних туч. В чистой голубизне неба, высоко–высоко над верхушками деревьев проплавали стройные порядки журавлей, лебедей, гусей и уток, спешащих с зимовки в родные края.
Гораздо ниже пролетали стаи прочей мелкой дичи, почуявшие пока ещё редкие полыньи во льду речушек, рек и озёр Подмосковья, где уже можно было найти пропитание после долгого и трудного перелёта. Пернатая живность заявляла о своём прибытии многоголосым хором, поющим гимном весне.
Идиллическую гармонию птичьих голосов неожиданно нарушил резкий сухой звук выстрела, затем другой, третий. И сразу же радостное пение смолкло и сменилось суматошными, испуганными криками птиц, смешавшимися с хлопаньем крыльев и возобновившимся частым треском выстрелов. Эта жуткая какофония звуков, усиливающаяся и разносящаяся по округе многократным эхом, длилась несколько минут. Затем всё стихло. Лишь где–то в глубине леса слышался азартный собачий лай и неразборчивые людские голоса.
Человек, опёршийся на капот и равнодушно попивающий парящий кофе из пластикового стаканчика, криво усмехнулся. Он не любил охоту и находился в лесу не ради сомнительного развлечения, а по причине настолько важной, что пришлось пожертвовать своими пристрастиями и принципами и приехать сюда. После многомесячного сидения в кабинете чистый воздух весеннего леса пьянил свежестью и ароматами. И всё же наслаждения от общения с природой он не испытывал – мешали мысли о предстоящем разговоре, от которых ему становилось не по себе.
Вскоре на краю леса появились фигуры охотников. Их было трое. Рядом бежали собаки, возбуждённо тявкая и вертясь возле трофеев, спрятанных в рюкзаках. Охотники вышли на просёлочную дорогу, разбрызгивая сапогами мокрую снежную кашу. Подойдя к машине, тот, что шёл первым, с довольной и немного язвительной ухмылкой воскликнул:
––Прекрасная охота! А какие трофеи! Не хотите взглянуть?..
–– Нет, увольте. Вы же знаете – не люблю я этого… – ответил мужчина у джипа.
––А напрасно. Здорово снимает стресс. – Сняв рюкзак и бросив его в салон машины, говоривший передал дорогое коллекционное ружьё одному из свои спутников и жестом руки указал на дорогу: – Что ж, давайте пройдёмся и поговорим о деле.
Они двинулись по дороге, оставив сопровождающих телохранителей у машин. Удалившись на достаточное для приватной беседы расстояние, оба, не сговариваясь, обернулись.
––Всё в порядке, нас никто не услышит, – ободряюще сказал человек в камуфляже, почувствовав внутреннее напряжение спутника. – Расслабьтесь.
––Легко сказать… Если что, париться мне на нарах до конца жизни. Вы–то всегда выйдете сухим из воды…
––Не будьте пессимистом, до нар дело не дойдёт, – с недоброй ухмылкой возразил охотник. – Когда на кону такой банк, жизнь проигравших не стоит и гроша. Я не хочу вас пугать, но вы должны понимать это с абсолютной ясностью и определённостью. Так что запрячьте ваши страхи и сомнения поглубже и делайте то, что вам надлежит сделать.
––Да, я всё понимаю. Однако риск слишком велик.
––Если провернём всё безупречно чётко и чисто, то проблем не будет. Надеюсь, никаких документальных следов на эту партию товара не осталось?
––Конечно, нет! Я не самоубийца. Все бумаги в полном порядке, но…
––Что "но"? – настороженно переспросил охотник. – Что–то не так?
––Нет–нет, пока всё идёт по плану. Меня беспокоит другое.
––Так говорите конкретно, что именно.
––Во–первых, опасно хранить на территории режимного предприятия такое количество неучтённого продукта. Вы же понимаете, что шила в мешке не утаить. Первая же серьёзная проверка – и… Нужно немедленно вывозить товар. Промедление может провалить всё дело.
––Отчасти вы правы, однако не стоит так волноваться. Вывоз состоится точно по плану. Через неделю вы сможете расслабиться, этой проблемы уже не будет. А пока могу гарантировать, что до вывоза товара никаких проверок вашего предприятия ни по линии Минатома, ни по линии Минобороны не состоится.
––А контрразведка? Её действия вы тоже контролируете?
––Контролировать абсолютно всё – не по силам никому. Мы реалисты и исходим из реальных возможностей. Уверяю вас, что их достаточно для успешной реализации плана. В противном случае мы бы не взялись за это дело. Что касается контрразведки, то и её можно обыграть. Ваш особист на коротком поводке и сорваться с него не сможет.
––Да, но в деле задействованы ещё несколько исполнителей. Каждый из них знает немного, но вполне достаточно, чтобы в случае утечки информации нами всерьёз заинтересовалось ФСБ.
––Это и есть "во–вторых"?
––Вот именно. Я очень обеспокоен такой вероятностью.
––Эту вероятность мы исключим в ближайшее время.
––Каким образом? – недоверчиво спросил тот, кто не любил охоту.
––Радикальным, – усмехнувшись, ответил человек в камуфляже и испытующе взглянул на собеседника. – И не нужно театральных эффектов. Вы же не наивная девица и прекрасно понимаете, что нельзя родить ребёнка и остаться непорочной. От исполнителей придётся избавиться, если мы не хотим больших головных болей в будущем. Как говорится: "Есть человек – есть проблемы, нет человека – нет проблем". Об этом позаботятся другие…
––А вы – циник, – неприязненно произнёс первый.
––Это комплимент? – снова криво усмехнулся охотник. – В наше время выживают только хищники, дорогой мой директор, а травоядных сжирают. Таков извечный закон жизни для всего сущего, а человек – тоже животное…
––Может, обойдёмся без этого философствования?
––Что, раздражает? И впрямь хватит болтовни. Да и возвращаться пора.
Оба развернулись и направились к машинам, держась ещё не раскисших обочин. Директор угрюмо молчал, глядя под ноги и стараясь не замочить ботинки. Охотник шёл уверенно и внешне выглядел невозмутимым и спокойным, вот только желваки на его скулах то и дело играли под холёной кожей, выдавая напряжённые размышления и скрытую неприязнь к собеседнику. Однако тот, занятый мрачными мыслями, не замечал косых недобрых взглядов своего высокопоставленного партнёра. Сам директор тоже был заметной фигурой в промышленных кругах оборонного комплекса, но его власть и влияние не шли ни в какое сравнение с властью и влиянием человека, пригласившего его для разговора на эту странную охоту.
Наконец, директор нарушил молчание, осторожно спросив:
––А что будет после того, как вы вывезете продукт с завода?
––Вас интересует дальнейшая судьба товара или?..
––Меня интересует моя собственная судьба, чёрт возьми! – желчно воскликнул директор.
––А–а–а, понимаю… – иронично произнёс охотник. – Вас беспокоит, как бы не оказаться в числе тех, от кого придётся избавиться. Напрасные опасения. В шахматах в дебюте игры обычно жертвуют пешками, реже лёгкими фигурами. Вы же, дорогой мой, фигура весьма важная и необходимая. От вас зависит не только вывоз продукта с завода, но и получение документации. Вы же сами внесли в план все условия по обеспечению гарантий безопасности. Так в чём же дело? С чего это вы вдруг задёргались? План работает чётко, без сбоев, а у вас уже нервы сдают. Возьмите себя в руки.
––Господи, скорей бы всё кончилось, да убраться куда подальше… – хмуро пробормотал директор.
––Ну, хватит! Сделаете свою часть работы – и можете убираться куда угодно. С теми деньгами, что будут на ваших счетах, поживёте по–королевски в любой точке мира. Ждать нам осталось не долго. Всё закончится через месяц–полтора. А пока готовьте товар к вывозу. Пусть этим займётся Второй. Вам незачем больше лично участвовать в каких–либо операциях с неучтёнкой. Сосредоточьтесь на главном – документации. Как только первый этап будет закончен, все ниточки к вам обрежем. Свои обязательства я всегда выполняю, но того же требую и от других. Вы всё поняли?
––Да, конечно.
––Вот и ладно. Встреч больше не будет, если только не возникнут чрезвычайные обстоятельства. Связь прежняя, и никаких звонков друг другу. Что ж, прощайте.
