- А, извиняюсь, вы из какого года ко мне звоните, барышня?
- Как из какого? - услышал я неподдельное удивление. - Из года огненной змеи. В марте отмечали.
- А точнее! - рявкнул я. - В арабских цифрах! Почему в марте, как у китайцев, а не в январе, я пропустил мимо ушей.
- Две тысячи тридцать седьмой, - пролепетала она, тоже переходя на "вы". - Что за странные вопросы вы задаёте, Сиф?
- Я спросонья, - смягчил тон. - Вы меня внезапно разбудили, Фата.
- Ой, простите! Я потеряла ощущение времени.
Чёрт побери! Мне снится, или в самом деле звонят из будущего? Да полно! Разыгрывают. А если всё-таки...
- Позвоните позже, Фата, когда я окончательно проснусь. - Мысль пульсировала, била молоточком по голове. - Непременно позвоните!
Надо разобраться. Предположить-то можно, что такое возможно. Связь - это что? Электромагнитные волны. Триста тысяч километров в секунду, ещё Майкельсон вычислил. Могли же они заблудиться во времени? Ну, там пробить какой-нибудь неведомый нам туннель, позвенеть струнами мироздания и добраться до нас, в неведении пребывающих.
Надо срочно подготовиться к следующему звонку! Продумать, о чём спрашивать. Ага, вот что важно: на тридцать седьмой год компетентные лица назначили конец света. "Оторвёмся напоследок", - припомнил я пожелание Фаты. Значит, апокалипсис не отменили. И с каким настроением его встречают? Не наблюдается ли паники среди народа? Рынок-то наверняка лихорадит! И кто дольше всех удержался на плаву? На кого держать ориентир?
Вопросов возникло много. Я подкрепился аспидно-чёрным чаем и стал их торопливо записывать. Intel или AMD? Huawei или Apple? IBM или Google? - и зацепил ещё с десяток фирм ныне процветающих. Но всё может перемениться!
К моему огорчению, повторного звонка от Фаты не дождался. Тогда сам пытался дозвониться по сохранённому в памяти аппарата номеру. Какое там! "Абонент выключен или не доступен".
Вероятно, намеченный на 2037 год апокалипсис всё-таки состоялся, земная ось перевернулась, и жизнь стала невозможна. Очередная цивилизация прекратила своё существование. Учёные утверждают, что наша нынешняя - не первая по счёту. Раньше была Гиперборея, Атлантида, ещё какие-то...
"Ну ты и раззява!" - ругнул себя из-за того, что не смог сориентироваться при первом звонке. А ведь можно было, обладая достоверной информацией, сколотить к апокалипсису солидный капиталец.
Но тут я опомнился. Да что со мной! Зачем мне перед концом света капиталец? Совершенно ни к чему. Разве что покуражиться напоследок? Таки вручить пухлые конверты почтенным профессорам, зарубившим мой дисер, и хоть недолго побыть остепенённым, потешить своё тщеславие.
В бесполезном ожидании звонка прошли остатки ночи. Так никто и не позвонил. Ни Серёга, ни Фата. За окном забрезжил стылый рассвет нового дня борьбы за существование. Полноликая луна выше мрачных высоток. На ночной красавице, воспетой тысячами поэтов, уже продано двести тысяч участков. Надо будет тоже купить. И продать, дождавшись удачной конъюнктуры. Стоп! Задолбал профессионализм.
Костяшки пальцев всё ещё отдавались болью. А каково Игнатьичу? Не смог одолжить даже стольник. Вместо того угостил прямой в подбородок. Что ж, в связи с новыми, вполне достоверными обстоятельствами, можно будет презентовать бедолаге миллиончик, пусть и он перед концом света почувствует себя не обделенным. А ещё осыпать бриллиантами девчонку, с которой я переглядывался в кафе. Вот ведь точно: она симпатизировала мне. Она искала в моём лице защиту и с видимой неохотой последовала за питекантропом с лошадиной челюстью.
Эко я легко миллиончиками-то разбрасываюсь. Нет, а в самом деле? Как мне быть? Все и без меня знают, что скоро конец. И ведь накличут! Но что при этой гипертрофированной уверенности изменилось в поведении людей? Они продолжают жить по триединому закону курятника: обманывают ближнего, гадят на нижнего и стремятся запрыгнуть на шесток повыше. Разумеется, апокалипсис рано или поздно придёт. Нет ничего вечного, всё имеет начало и конец. Вон астрофизики утверждают, что даже Солнце остынет. Но это через миллиард другой лет. Сейчас от этого знания - ни жарко и ни холодно. Ладно, а если через миллион что-нибудь случится? Тоже побоку? А если через сто лет? Будем жить, как прежде? Предполагаю, что если даже конец света назначат на следующей неделе, мы останемся те же, всеми фибрами души сосредоточенные на своих мелочных интересах.
В окно полыхнуло заревом. Нет, апокалипсис пока не наступил, земная ось не перевернулась. Солнце взошло на востоке. И его лучи, как обычно, милостиво посетили мою келью.
Почему-то уверен на все сто: во Вселенной нет больше разумных существ. Мы одиноки. Нам повезло, что мы есть. Невероятный, неповторимый, возможно божественный промысел с нашим появлением. Вопрос: разве у вас, граждане, не появляется чувство коллективного одиночества? И разве не возникает недоумение: а что же после нас? Ведь пусто станет в Универсуме. И разве вам не тревожно перед мраком пустой бесконечности, для которой что год, что миллион лет - ничтожно мало.
Странная мысль пришла в голову. Может, напоследок станем милосердны? Зауважаем друг друга не только по пьяне, но и постоянно, находясь в трезвом уме и здравой памяти. Безвозмездно возлюбим друг друга, и встретим апокалипсис дружной, братской семьёй. Ладно уж, не ворчите. Экий, мол, советчик нашёлся: а начать с себя слабо? Умолкаю. Не буду ничего обещать.
Кто-то истошно кричит на улице. Кого-то опять бьют, насилуют...
Бегу спасать.
</p>
