Так, никакого раздражения, Яночка, держи себя в руках. Или ты уже признаешь Диму своим, но тогда делаешь это публично, ходишь с ним на все мероприятия и меняешь свою жизнь. Или вот так как сейчас. Не смотришь из последних сил на включенную трансляцию на телефоне, пока идет какой-то там фильм на большом экране. Дурость полная. Как можно быть такой, как я…

Вот только смотреть, как мой мужчина появляется под ручку с модельной внешности красавицей – это слишком. Даже для меня. Какая же я дура! Надо заканчивать это скорее, бежать отсюда. Я так не могу. Все это ужасная идея. С самого начала. С того момента, как я согласилась хоть слово ему сказать в том злосчастном баре!

Пожалуй, утром мне будет стыдно. Но сейчас я, утирая слезы-сопли рукавом, натягивала куртку, схватила сумку и выбежала на улицу. Не могу смотреть на это все. И сидеть ждать его там. Ревность. Нет, не просто ревность, какое-то инферно пожирало меня изнутри. Он ее приобнял за талию и смотрел так… проникновенно, ласково, и в то же время лукаво, уверенно. Как смотрит на меня. А я сама виновата.

Не знаю, сколько я шла одна по улице. Мне стало сильно легче. Развеялась. Обида отпустила, пришла логика. Ну конечно он должен был прийти не один. Конечно с красивой женщиной. И он звал меня, уговаривал, давил. Ой дурищща и трусиха. Сейчас пойду домой, он, наверное, еще не вернулся. Приведу себя в порядок и буду просить прощения.

–– Яна? – меня окликнул приятный мужчина, с которым я тут же встретилась взглядами, повернувшись на звуки своего имени.

–– Добрый вечер, – я всегда предельно вежлива с незнакомцами, это определенного рода самозащита, – мы знакомы? – лучше говорить спокойно, даже приветливо, не провоцировать.

–– Заочно, – он подошел ближе, – но рад, наконец, встретиться лично.

–– Что вам от меня нужно? – нервозно. Странный он. И не понимаю, что от меня хочет.

–– Лишь беседа, Яна, – он развел руками, – я на вашей стороне, поверьте мне.

–– Я не очень настроена на разговоры. Особенно поздним вечером, в пустынном и плохо освещенном переулке. С незнакомыми мужчинами. Нервничаю, знаете ли.

–– Вы совершенно правы, милочка, – наклонил голову незнакомец, – но бояться вам стоит не меня уж точно.

–– Не знаю, – я была спокойна только с виду, на самом деле думала, как бы быстрее выйти к людям и не разозлить его, страшно же, блин, – тогда кого мне стоит бояться?

–– Того, кто ближе всех, – тихо рассмеялся тот, – Дмитрия, кровника. Вот он действительно опасен для вас.

–– Не понимаю, о чем вы, – развела руками я.

–– Все ты понимаешь. Просто прекращай бояться задавать ему неудобные вопросы.

И с этими словами он подмигнул мне, резко развернулся и быстро пошел прочь, пропадая в тени переулка. Бррр… странный какой. И знает, что я с Димой… вижусь часто, как минимум. А мы это, вроде бы, неплохо скрывали. И про неудобные вопросы… уф. Ладно. Пора домой, подумаю об этом завтра. А сейчас вот ей богу, надо быстрее к людям, такси и домой. Там, наверное, меня уже ждут. И ругаются. Телефон брать с собой – это ж не для истеричек.

*****

Просыпалась я с трудом. После знатного скандала, с разборками, претензиями, моей показательной истерикой и выключением после рыданий в подушку… ну, не удивительно, так-то. Голова раскалывается. Потому что вместо того, чтобы с извинениями броситься в ноги Диме, я начала на него кричать прямо с порога. Ужасно. Почему у меня мозги включаются только после идиотских поступков?

Самого хозяина дома не оказалось. Только Витя, который с аппетитом завтракал на кухне и домработница Света, которая тот самый завтрак и приготовила. Оба посмотрели на меня с осуждением. Конечно же. Пусть они его и попытались скрыть, но не вышло. Это я тут тиран и истеричка. Мерзко то, что они совершенно правы.

Игнорируя их красноречивые взгляды, взяла бутылку минералки в холодильнике и молча удалилась обратно в спальню. Дождусь, когда они уйдут, тогда и поем. Съемок сегодня нет. Так что буду страдать и ждать Диму. На этот раз точно извиняться и каяться. А вот и он, легок на помине. Звонит.

–– Привет! – я постаралась придать голосу бодрости и радости.

–– Яна, – а вот мой собеседник явно не в духе, – почему ты мне не сказала, что ты собираешься подписать контракт?! – если бы по телефону можно было заморозить, то я бы сейчас застыла хладным изваянием изо льда.

Да. Контракт. Конечно я не сказала. Потому что знала о его реакции на это. А это для меня единственный шанс поработать с очень классным исполнителем в одной команде. Да, в США, да, год. Но оно же того стоит…

–– Я… я как-то не подумала. Дим? Что-то случилось?

–– Случилось. Сиди дома, пока я не вернусь. Поговорим.

–– Хх-хорошо… – растерянно протянула я. Но он уже повесил трубку.

Нет. Так нельзя! Мы все время ссоримся. Это мучительно. Надо просто закончить это все. Да, будет больно и печально. Я знала это еще в самом начале, когда поняла, что вместо прекрасного, но разового секса это превращается в некоторое подобие отношений. Только вот отношения так, на взаимной симпатии и феерическом трахе, не строятся. Это же очевидно. Вот только я уже привязалась, привыкла. Будет больно. Но ничего. Лучше сильно больно один раз, чем больно долго и мучительно.

Так, если я начну собирать вещи перед Светой и Виктором, они позвонят шефу в течение пяти секунд. Потому… придется выдумывать. На мое счастье водитель, как только доел, вышел за дверь, пожелав хорошего дня. Осталась только домработница. Ну, это совсем несложно.

–– Свееет, – я капризно протянула гласную, – что у нас есть эдакого в холодильнике?

–– Например? – искренне улыбнулась та. Даже обманывать ее стало как-то неудобно. Хорошая же женщина…

–– Хочу романтический ужин, – я разглядывала свои пальцы ног, – Дмитрий совсем уж не в духе… хочу извиниться… перевязываться ленточкой поверх секси-белья как-то слишком уж прямолинейно. Вот, думаю, сначала накормить… поможешь?

–– Ой, – всплеснула та руками, видимо, от радости, что пришибленная опомнилась, я, то есть, – я точно знаю, что шеф просто обожает краба!

Она заметалась по дому, собираясь за провиантом и составляя, проговаривая, меню. Могла бы заказать, но я знаю, что она предпочитает выбрать все лично. Превосходно, до обеда ее можно не ждать, времени достаточно. Я под благовидным предлогом поиска секси-шмотья перерывала свои ящики в гардеробной, потом просто запихну в один чемодан все, в багажник такси и домой. А оттуда…

Кстати. Я аж на села от поздно пришедшей мысли. Будто из дома Дима меня не заберет. Заберет еще как. Перекинет через плечо, притащит обратно и… будет, что обычно. Мне, конечно же, понравится. Вот только ничего не изменится. И снова ссоры, давление с его стороны, попытка сохранить хоть каплю суверенности – с моей…

–– Яна? – я встретилась взглядом с замершей в дверном проеме Светой, – сейчас у всех у нас непростой период, – она испытывающе смотрела мне в глаза, – Дмитрий очень… хороший. Правда. И у него безграничное к вам терпение. Пожалуйста, – она сложила в молитвенном жесте руки, – переступите через свою гордость. Так будет лучше, прежде всего, для вас самой.

Не знаю, что отвечать на подобные тирады. Тем более, что мне действительно порой и самой стыдно за свои поступки и непростой характер… что еще раз подтверждает верность моего решения. Я еду домой и живу там. Пусть лучше Дима найдет девушку достойную его. Которая будет рада и благодарна. За ласку, за заботу, за все вот это вот.

Потому, стоило только Свете закрыть за собой дверь, я принялась скидывать вещи в чемодан. Вызвала такси. Все. Дожить до конца съемок. Сейчас меня уже точно не выгонят. А потом будет контракт и я вообще буду далеко. А потом… а потом я вернусь и, наверняка, у Димы уже будет красавица жена, возможно та самая, с которой он был на церемонии. Дама смотрела на него с нескрываемым восхищением и обожанием.

–– Яна, это… у меня слов нет!