- Хорошего - помногу, - Рахель загадочно произнесла и погладила Фриду между лопаток. - Солнце заходит.
Как ты считаешь, Фрида, почему Милуоки каждое утро будит нас криком "Солнце встает", при этом три раза вопит, а по вечерам не кричит "Солнце садится".
- Ничего более умного, чем твои слова, Рахель, я в своей жизни не слышала. - Фрида левым бедром прижалась к горячему бедру Рахель, убрала с ее глаз задорную непокорную прядь густых золотых волос. - Ты - чудо из чудес!
И еще рассуждаешь умно о Милуоки и о криках.
- Нет, Фрида, это ты чудо из чудес, - бездонные глаза Рахель засияли. - Но мы с тобой не спорим, мы пытаемся узнать, почему Милуоки кричит только о восходе солнца.
- Ты хочешь, чтобы Милуоки кричала каждый день еще и "Солнце в зените" и по вечерам "Солнце заходит"? - Фрида торжественно поцеловала Рахель в чувственные губы.
Рахель в ответ опустила ладони на груди Фриды.
Фрида накрыла ладошками ладони Рахель.
- Нет, что ты, Фрида, не нужно нам других криков Милуоки.
Лучше, пусть их никогда не будет.
Но, я думаю, что испытывала бы противоречивые чувства, и мне кажется великолепным, если ты станешь днем кричать "Солнце в зените", а по вечерам "Солнце заходит". - Рахель с надеждой глядела на раскрасневшееся личико Фриды.
- Я! Я не хочу! - Фрида после десяти минут раздумий растеряно ответила. - Мой ротик днем и вечером может быть занят.
Либо я буду сосать через тонкую соломинку сок из высокого бокала, либо целовать тебя.
Чтобы прокричать, что "Солнце в зените", или "Солнце заходит", мне понадобится свободный рот.
Тогда мне придется отказаться от сока и от твоих губ, но это невыносимо и невозможно.
- Я с тобой полностью согласна, - Рахель ответила просто.
- Между нами промелькнула тень непонимания? - Фрида с тревогой вглядывалась в глаза Рахель. - Я думаю о том, как люблю тебя, и никакого Солнца мне не нужно.
- Я тоже проживу без криков о том, что "Солнце в зените" и "Солнце заходит", - глаза Рахель сузились.
Она прислонила губки к ушам Фриды и прошептала: - Только не рассказывай о нашем разговоре Милуоки.
Она очень чувствительная - дотронься до нее пальчиком - сразу загорается.
Милуоки может полюбить идею кричать о солнце еще и днем и вечером.
- Твои губы щекочут мое ушко, - Фрида звонко рассмеялась. - Я ничего не слышала, потому что полностью погрузилась в это прекрасное состояние, когда щекотно уху от губ подружки.
Но я все равно с тобой согласна, даже, когда не слышу.
Давай, поговорим ночью под звездами?
- То есть сейчас! - Рахель лукаво улыбнулась и показала на бархатное черное небо с золотыми гвоздиками звезд.
Звезды - шляпки золотых гвоздей, вбитых в твердый небесный свод.
(Теорию о том, что небо не прозрачное, а твердое, в наших веках никто не опроверг.
То, что слабые ракеты летают на Луну и на Марс, ничего не доказывает в пользу того, что небо мягкое.
Возможно, что твёрдый небосвод находится намного дальше, чем наши Луна и Марс.
Очевидно, что космолеты древних цивилизаций бороздили зачем-то просторы Вселенной и добрались до ее крыши - твердого небосвода, в который вбиты золотые гвоздики, чтобы небо не упало.
Шляпки этих гвоздей наши недоразвитые астрономы ошибочно принимают за далекие звезды. - Прим. Ингеборги и Издательницы)
Милуоки не узнала от Рахель и Фриды о том, что можно еще кричать, что Солнце в зените и Солнце заходит.
Следующий день начался с троекратного восторга Милуоки:
- Солнце встает! Солнце встает!! Солнце встает!!!
После завтрака, купания, пересыпания песка из ладошки в ладонь, девушки обогнули скалу на берегу и увидели атаманшу.
Блондинка - почти точная копия Стоун - сидела на песке.
Взгляд атаманши безмятежный, солнечный, как и остров.
На лице - счастливейшая улыбка.
Атаманша занималась очень серьёзным делом: она поцеловала левую грудь, внимательно посмотрела на сосок, затем поцеловала правый сосок, также тщательно его осмотрела, затем откинула голову назад и засмеялась звонко.
Через минуту она повторила свои действия - при этом каждый раз смеялась.
Девушки смогли убедиться в непреклонности атаманши, потому что три часа наблюдали за ее действиями: ничего не изменилось.
Рассматривание, поцелуй груди, переход ко второй, закидывание головы и смех.
- Неужели, Стоун обогнала нас, и это - она? - Леси озвучила общее недоумение.
- Телом и улыбкой они похожи, - Милуоки подошла к сидящей блондинке и поцеловала ее в затылок.
Атаманша с благодарностью подняла лицо и поцеловала Милуоки в губы. - Но у этой атаманши нет трех камешков, она не играет в них; у нее другие интересы, разносторонние.
