- В чем же мне повезло внутри вас, месье Себастьян? - я округлила глазки.
- В том повезло, что я беру вас в жены, синьорита, Алехандра.
- Берете меня в жены? - я от смущения опустила глаза.
И увидела грязинку на кончике моей туфельки.
Я наклонилась низко, низко и щелчком сбила грязинку с туфли.
- Мадемуазель Алехандра, - голос пограничника спустился до барабанных нот. - Не мое дело, но, кажется, в самолете вы сели на что-то водянистое.
У вас шорты мокрые.
- Нет, я не сидела на водяном, - я махнула рукой и захихикала. - Я заснула, и мне приснился сладкий сон.
После него я проснулась с мокрым пятном.
Так у нас, у девушек, часто бывает! - Я ждала, когда же пограничник подарит мне обручальное кольцо.
Но все оказалось проще простого для Трансильвании.
Он поставил мне визовую печать в паспорт.
Затем из штанов извлек другую печать - красную, подул на нее и поставил пятно на мою фотографию в паспорте.
- Теперь, ты моя жена, Алехандра, - пограничник возвратил мне паспорт. - Красная печать подтверждает, что отныне ты жена Себастьяна Митича.
- Кто это, Себастьян Митич? - я рассматривала печать.
- Себастьян Митич, это я.
Иногда меня называют Гойко. - Тон пограничника изменился.
Из него исчезли подобострастные нотки. - Жена, не задерживай очередь.
Приведи себя в порядок в туалете, смени штаны.
Не подобает моей жене ходить в непотребном виде.
Придем домой - накажу тебя, после того, как ты приготовишь ужин на сто гостей и на двадцать других моих жен.
- Домой куда? - я не верила своему счастью, что жената.
- Проходи дальше, блондинка, - муж Себастьян грубо толкнул меня в спину.
Я чуть не упала на доски пола аэропорта.
Доски гладко выструганы, но засыпаны шелухой черных семечек.
Я отошла от стойки и включила подслушивающее устройство на телефоне.
Можно слышать издалека - мы с подружками любим подслушивать.
- Синьорита, вам уже исполнилось восемнадцать? - пограничник спросил Василису.
Разговор очень походил на мой разговор с пограничником.
В итоге я растерялась, когда мой муж Себастьян Митич сделал с помощью печати Василису своей второй женой после меня.
И еще двадцать собственных жен дома.
Мы на Лазурном берегу мечтали познакомиться с парнями, и, если повезет, они станут нашими женихами.
Не получилось на Лазурном берегу, а здесь - в Трансильвании женятся со скоростью самолета.
Через пять минут и Дженифер стала женой Себастьяна Митича.
Я подождала Василису, Дженифер в зале и показала им свой паспорт:
- Я первая из вас жена Гойко Митича, - я похвасталась. - Я главная над вами.
- Я что, не одна у него жена? - Василиса и Дженифер воскликнули одновременно.
Они-то думали, что только им пограничник поставил печать о женитьбе в паспорт.
Наш общий муж из-за стойки размахивал руками и что-то нам кричал на иностранном трансильванском языке.
- Хорошо ли это? - Василиса задумалась.
Задумчивость не помешала ей красиво откинуть назад голову и тряхнуть роскошью медно-золотых волос.
- Василиса, тебе не нравится, что тебя уже взяли замуж? - Дженифер с возмущением воткнула кулаки в бока.
- Здесь другое, - Василиса напряглась. - Не хорошо, что наш общий муж несется к нам.
- И лицо у него зверское, - я добавила и оглянулась.
С трех сторон к нам на рысях приближались другие женихи: все заросшие, у всех брови срослись, и у всех одинаково алчно сверкают глаза.
- Блондинка с мокрым пятном - моя, - неведомая сила волосатыми руками подхватила меня.
Закинула, как овцу через плечо и на скорости понесла к дверям.
Василиса вскрикнула, возмутилась, но и ее подхватил на руки жених.
С Дженифер тоже не стали церемониться, ее несли двое заросших.
Я позавидовала подружке:
- Дженифер, у тебя два, а меня только один несет.
Наш муж пограничник катастрофически не успевал нам на помощь.
Хотя наши носильщики были с дополнительным весом, но они опережали пограничника.
За стойкой он выглядел спортивным и подтянутым, но без стойки, которая закрывала его, оказалось огромное брюхо.
