Марк распускает завязки на наруче левой руки. Снимает его и демонстрирует чернильный рисунок, что занимает почти всё его предплечье на внутренней стороне руки. Вначале кажется, что рисунок выполнен какими-то неуклюжими, временами слишком резкими линиями, словно хаотично переплетённые тени, но приглядевшись, я начинаю различать голову шакала с его длинными ушами и разинутой пастью, полной острых зубов. Я подаюсь вперёд, стягиваю перчатку, чтобы прикоснуться к чернилам. Никогда такого не видела, но они будто часть кожи. Не стираются и не оставляют отпечатка на моих пальцах. Если Марку и неприятно моё прикосновение, то он никак этого не показывает, сидит спокойно, позволяя мне рассмотреть.

– Такое есть у каждого, – добавляет мужчина, а я, опомнившись, убираю руку. Он вновь надевает защиту и перчатки.

– У Аарона… У Александра тоже есть такая? – спрашиваю я.

– Есть, но только не на руке.

– Мы хоть сами с Тенью напрямую не связаны, но из-за формы и нашего занятия приличные девушки, да и вообще большинство людей обходят нас стороной, – поясняет Кирилл, а я киваю, понимая, о чём он. Даже Мары когда-то решили отстраниться от своих мрачных братьев, что уж говорить об обычных людях.

– Вот что бывает, если работать на Морока, – усмехается друг Аарона.

– Да! Нам не нравится, когда девушки думают, что мы какие-то грубые солдаты, или бегут, как от чумы.

– Вообще мы воспитанные, – добавляет Марк.

Они постоянно дополняют друг друга, почти перебивая, а я мотаю головой, смотря то на одного собеседника, то на другого, не имея шанса вставить и слово.

– Ты слышал, что я сказал? Воспитанные!

Марк не сильно бьёт палкой Кирилла по ноге, когда тот с неприличным хлюпаньем отпивает чай. Подчинённый от неожиданности чуть не окунает нос в чашку, втягивает голову в плечи и продолжает пить очень тихо.

– Среди нас принц как-никак! Нужно вести себя прилично, как в светском обществе, – по-доброму насмехается мужчина.

– Но Алекса… Его высочество тоже временами хлюпает и руками ест, – жалостливо бормочет Кирилл.

– Всё дело в поведении, – начинает нравоучения старший, размахивая той же палкой. – Видел, как он трапезничает? Даже с пальцами, покрытыми жиром после мяса, сидит будто боится, что его невидимая корона с головы упадёт. А если и хлюпает, то с видом, что так и должно быть.

Я поворачиваю голову к главному костру, чтобы проверить его слова, забывая, что Аарон ушёл куда-то. Марк заходится в тихом смехе, наблюдая за моим резким движением.

– И с чувством юмора у нас всё отлично, – скромно улыбается Кирилл, когда я возвращаю внимание к собеседникам.

– Кроме Александра, у него самые несмешные шутки, – скалится в улыбке Марк, наклоняясь вперёд, словно сообщая мне какой-то секрет.

– Старшие, бывает, жалуются, когда он решает пойти с нами в таверну, – со всей серьёзностью согласно кивает Кирилл, и его тёмно-синие глаза сверкают в свете костра.

Я в изумлении гляжу на молодых людей, удивляясь их фамильярности в отношении своего принца, а также тому, с какой лёгкостью они говорят всё, что думают.

– Вначале это нам на руку. Девушки даже забывают о своём волнении и слетаются к нашему столу из-за его симпатичного личика. – Марк упирается рукой в колено и заговорщически понижает голос, а Кирилл несогласно фыркает. – Но всё до тех пор, пока он не открывает рот, и там даже медовуха в кружках киснет от его унылых шуток.

Я не успеваю зажать рот рукой, прежде чем смешок вырывается наружу, и начинаю смеяться. Смех выходит глупый, вначале слишком громкий. Затем я осекаюсь и неловко кашляю. Молодые люди смотрят на меня с недоумением, а потом на их лицах появляются хитрые улыбки, и они тоже посмеиваются.

– Это было слишком просто, – хмыкает Марк.

– Мы так и знали, что проблема в Александре. Даже Павел был в этом уверен, – Кирилл взмахивает рукой в сторону главного костра, чуть не проливая свой чай.

Я оборачиваюсь и замечаю, что все двадцать пять солдат, что сейчас сидят вокруг большого костра внимательно за нами наблюдают.

– Парням стало казаться, что ты нелюдимая, – разъясняет Кирилл, – но мы с Марком были уверены, что это присутствие Александра на тебя так влияет.

– Я знал, что ты умеешь смеяться, – кивает Марк.

– Ваш принц приказал нацепить на меня кандалы! – порывисто оправдываю я своё хмурое настроение.

– Да, – разочарованно тянет тот и оглядывает меня с виноватой улыбкой, – в общении с девушками у него есть некоторые… трудности.

– Вы все знаете, что ваш принц и есть Морок? – зачем-то уточняю я.

– Да, – серьёзно отвечает Кирилл. – Но только мы, королевская семья и доверенные слуги во дворце. Простые жители не знают, что старший принц жив. Король Алексей и его величество Северин предлагали Александру занять трон, но он отказался, ему это неинтересно.

– Тогда что люди думают о вас? Что вы вообще делаете?

– Думают, что мы специальный отряд, который Морок собрал при дворе, чтобы вычищать местность от нечисти. Нас даже называют Тенями. Отчасти это правда, этим мы в основном и занимаемся. Помогаем Александру с этой непростой задачей в его отсутствие. Иногда он снимает маску и выходит с нами в город. Люди знают его как Аарона и воспринимают как одного из нас, не догадываясь, что он и есть Морок.

Значит, только эти люди и Северин знают об Аароне всё.

– Почему ты раскрыл личность вашего принца перед Даниилом? – спрашиваю я Марка.

– Во-первых, Александр сам открыл своё лицо. А во-вторых, я его предупреждал. В последний раз мы виделись чуть меньше года назад, и никому из нас не нравилось, что он продолжал возвращаться в Аракен, жил под носом у врага. Его могли раскрыть в любой момент, особенно когда он начал появляться там то как Аарон, то как Морок. При нашей последней встрече он пообещал мне, что это его финальная поездка в Аракен, а после он вернётся к нам. Но Александр не раз кормил меня своими пустыми обещаниями, продолжая рисковать собой. Тогда я пригрозил, что раскрою его личность, лишая возможности вновь вернуться шпионить за Рахмановыми.

Я киваю, благодарная за честный ответ.

– Но о твоей реакции, признаться, я не подумал.

Вновь киваю и отпиваю глоток остывающего чая. Повисает неловкая тишина, молодые люди, как и я, отхлёбывают из своих кружек. Мнутся, не зная, как продолжить разговор, но тут губы Марка растягиваются в наглой улыбке, привлекая наше с Кириллом внимание.

– А ещё мы должны тебя поблагодарить! – говорит тот.

– За что? – удивляюсь я.

– Мы поспорили с Александром, что в отличие от него с лёгкостью тебя рассмешим. И что с нами ты будешь говорить охотнее.

Я несогласно качаю головой, но осознаю, что они правы. Я и сама не заметила, что всё это время на моем лице была хоть и сдержанная, но улыбка.

– Что он проиграл?

– Очень много денег, – Кирилл складывает руки на груди, выпрямляясь на своём полене. – Он проиграл ужин в таверне всей команде, а уж едим и пьём мы много.

Молодые мужчины за большим костром одобрительно загалдели, поддерживая слова друга смешками.

– ЗАКАНЧИВАЙТЕ! – рявкает Аарон, выходя из тени деревьев.

Это так неожиданно, что самые молодые солдаты вскакивают на ноги и встают по стойке смирно, поддавшись привычке. Те, кто постарше, не поднимаются, но сразу распрямляют спины, а кто-то чуть не разливает свой чай, когда рука нервно дёргается от приказного тона. Марк и Кирилл вздрагивают и замирают, стараясь не издавать лишних звуков. От приказа Аарона даже ухающая сова замолкает где-то в глубине леса.

– Марк, смени часовых. Остальные, хватит чесать языками! Тушите костры и спать, выдвигаемся на рассвете.

Мужчины, не медля ни секунды, выполняют приказ своего командира. Кирилл забирает у меня чашку, а Марк тушит только недавно разведённый костёр. Я тихо благодарю их за помощь и поднимаюсь на ноги, не давая Аарону возможности приказывать и мне. Сама подхожу к нему, специально гремя цепями. Нахожу хоть малое удовольствие, изводя его намёками, что я ни на минуту не забываю, что и здесь я пленница, а он ничуть не лучше Даниила. Молча иду за ним, когда принц ведёт меня к палаткам.