Он будто в разрешающем жесте поднял руку и направился к выходу. Остальные тоже стали потихоньку оживать, стремясь скорее покинуть это место.

Пока все члены клана разговаривали и уходили, Дима помчался догонять лидера.

– Макс! Подожди!

Тот оглянулся и остановился.

– Да? Что ты хочешь, Дима?

Парень замялся.

– Да я все думаю о старухе. Что мы с ней будем делать?

– А, это… – Макс усмехнулся. – Думаю, она бесполезна. Она молчит, Александра тоже не приходит… Если ничего не будет меняться, я от нее избавлюсь.

Дима похолодел.

– Как, так быстро? Но вдруг тогда Александра никогда к нам не придет?

Макс пожал плечами.

– Вечно это продолжаться не может. Мы найдем ее сами, если уж на то пошло. Все равно именно этим мы сейчас и занимаемся. Старуха никак не помогает.

– Думаешь, они не чувствуют друг друга?

Макс насмешливо улыбнулся.

– Не похоже. Даю максимум две недели. Потом надо кончать.

Он развернулся и направился к выходу, но Дима снова его окликнул.

– Макс, подожди! Может, мне сходить к ней одному?

– Зачем это? – тот поднял брови. – По-моему, вдвоем получается лучше спрашивать.

Дима набрал воздуха.

– Да, но… может, попытаться притвориться, что я ей помогаю?

Макс задумался, но потом отрицательно хмыкнул.

– Нет. Она поймет. Старуха ведь еще не совсем лишилась силы. Оставим ее на время. Потом попробуем снова, и если ничего…

Он многозначительно посмотрел на Диму.

– Значит, две недели…

– Мгм, – кивнул Макс. – Всё у тебя?

– Всё.

Макс отстраненно кивнул и направился к выходу, а Дима пошел назад, искать сестру, чтобы вместе отправиться к машине.

Дима и Снежанна шли молча, но очень близко друг другу. Им все еще было страшно. Они проходили как раз то место, где встретили в прошлый раз Мефодия, когда Дима услышал голос.

– Снежанна! Снежанна! Дима!

Он в недоумении развернулся, удерживая за руку сестру. Она шла как ни в чем ни бывало.

– А, здравствуй, Софья.

Это всё объясняло. Софья одна из самых молодых членов клана. Ей, кажется, не было еще и восемнадцати. Совсем юная, худенькая девочка, всегда с толстой косой черных волос, она была немой. Никто и никогда не слышал ее голоса. Никто, кроме единственного человека, который мог проникнуть в ее мысли.

– Привет, Софья, – поздоровалась Снежанна, подходя ближе.

Та тоже подошла, попутно что-то быстро и ловко объясняя руками.

«Я могу помочь тебе, – услышал Дима. – Могу нарисовать то, что ты видела. Если ты хорошо объяснишь».

Снежанна вопросительно посмотрела на Диму, и тот пояснил:

– Она хочет помочь. Говорит, что может нарисовать Александру.

Брат и сестра переглянулись. У Софьи был не такой агрессивный дар, как у Макса. У нее была сверхъестественная память. Разговоры, люди, события, языки, даты, история – ничто из этого никогда не ускользало из ее мозга. Она мгновенно училась буквально всему. Удивительно ли, что она фантастичный художник?

Заметив паузу, Софья закрыла глаза и подумала о нескольких своих картинах, в деталях представляя их.

– Вот это да! – воскликнула Снежанна. – Да это чуть ли не лучше фотографии!

Софья скромно улыбнулась.

«Где будем работать?»

– Могу забросить вас в свой офис, – сказал Дима. – Но я с вами не останусь, придется уехать по делам. Без меня справитесь?

Софья кивнула.

– Хорошо, – Снежанна тоже согласилась. – Но по пути заедем в магазин, купим всё, что понадобится. Поехали.

Несколько вечеров подряд они работали. Софья сидела на мягком коврике на полу офиса Димы и задумчиво рисовала, а Снежанна рядом слонялась без дела. Иногда Софья подзывала ее и спрашивала, все ли так, и та изредка говорила, что поправить. В целом выходило довольно похоже. Каждый вечер Софья забирала портрет домой, доводила его до ума, а потом перерисовывала на чистый лист, чтобы в следующий раз было легче править.

Сегодня был завершающий день. Снежанну грызла совесть, а не сделала ли она Александру слишком похожей? С другой стороны, нарисуй они другую девушку, Михаил не упустит случая выслужиться и сразу провозгласит это. Она тяжело вздохнула и стала снова наматывать круги по офису.

Софья два раза стукнула по стене и, улыбаясь, кивнула на холст, когда Снежанна повернула к ней голову.

– Что ж, – вздохнула Снежанна и присела рядом. Она смерила долгим взглядом рисунок и покивала. – Да, да, очень похоже. Даже будь у нас волшебный карандаш, сделавший бы мою способность рисовать хотя бы сносной, я бы не смогла изобразить точнее.

Софья с улыбкой взяла лежавший рядом ноутбук и напечатала: «Вообще-то есть такая кисть. Держащий ее в своей руке может со стопроцентной точностью нарисовать все, что когда-либо видел или даже воображал. Но она была утеряна много веков назад».

Глаза Снежанны превратились в два огромных шара.

– Ух ты! Правда? И много существует таких… предметов?

«Не слишком-то. Есть, например, бездонный мешок. Вместит себя хоть три холодильника, но не будет весить ничего. Или пенсне истины. И дублирующая сумка. О большинстве нет точных сведений, существуют ли они до сих пор».

– Я и подумать не могла, что волшебные предметы есть не только в книгах…

Софья улыбнулась, слегка подправляя портрет карандашом, нанося быстрые, легкие движения.

«Ты говорила, подбородок поуже. Как сейчас?»

Снежанна бросила беглый взгляд на рисунок и покачала головой.

– Да нет, сейчас всё хорошо. Не знаю, что еще исправить.

«Хорошо, – напечатала Софья. – Значит, я так всё и оставляю. Цвета тоже?»

Она кивнула на лежащий чуть в стороне лист бумаги, где они смешивали краски. В общем, спорный момент вызывали только волосы. Их оттенок пришлось какое-то время подбирать и смешивать. Кожу Софья сделала обычной светлой, на свой вкус, цвет губ тоже подбирала сама, это все должно быть не примечательным. Так как они изображали Александру только до плеч, оставался вопрос лишь с цветом глаз.

– Да, оставляй, – глядя в пол, ответила Снежанна.

Софья внимательно на нее посмотрела.

«А глаза? Оставить последний вариант?»

Снежанна задумчиво взглянула на озерцо из зеленых и серых красок. Не совсем то, что у Саши, но… всё равно портрет в целом узнаваем. Ох, как хотелось сейчас грызть ногти.

– Оставь, – сказала она. – Куда точнее? У Миши воспоминания были размытыми.

Софья кивнула и задумалась. Затем она взяла в руки карандаш, но вдруг передумала и, снова притянув к себе ноутбук, быстро напечатала: «Почему ты не стараешься?»

Снежанна вздрогнула. Однако Софья смотрела на нее так, словно извинялась. И все же с долей любопытства. Без, казалось бы, ожидаемой агрессии и подозрений.

Снежанна дернула плечами.

– О чем ты говоришь? Я торчу тут четыре дня подряд и не стараюсь? – она деланно усмехнулась.

Но Софья не сводила с нее глаз.

«Но я же вижу, что ты не хочешь… что тебя не очень волнует результат».

Снежанна незаметно сглотнула ком и подняла губы в улыбке.

– Я просто ленивая.

Софья весело улыбнулась.

«Только мазохист будет ленивым после прошлого собрания».

Снежанна нервно засмеялась.

– Да уж… Но что поделать, я такая. Спроси у моего брата, и он скажет, что я самый поверхностный и легкомысленный человек на планете!

Софья по-доброму покачала головой и опять стала перебирать пальцами: «Вы с братом какие-то другие».

Снежанна почувствовала, как замерло сердце и кровь остановилась в жилах. Она пересела на другую ногу и осторожно спросила:

– Что ты имеешь в виду?

«Я не хотела сказать плохого, – Софья бросила на нее быстрый извиняющийся взгляд и продолжила. – Наоборот, меня так радует, что вы с ним добрые».

– Добрые? – Снежанна улыбнулась. – Спасибо.

Софья улыбнулась в ответ и одобрительно кивнула на портрет.

«Хорошо получилось. Эта Александра красивая».

– Да, – улыбка медленно сходила с лица Снежанны. – Красивая.