— Потому что они жалеют тебя?

— Потому что они меня бесят. Я не хочу, чтобы на меня смотрели... — он отвернулся. — Я никогда ни на кого так не пялился.

— А как же я? — Поинтересовалась я.

Долгое время он смотрел на меня, не двигаясь, пока я не подняла руки. Как только я коснулась его маски, он опустил голову. Я осторожно стала передвигать пальцы к его ушам, но, как только дотронулась до завязок, чтобы ее снять, он схватил меня за запястье.

Его прикосновение обжигало, я ждала, затаив дыхание. Чего именно, не знала.

— У тебя бешено бьется пульс, — пробормотал он.

Я сказала первое, что пришло мне в голову.

— Я хочу увидеть твое лицо.

Он грустно улыбнулся, осматривая мое лицо, остановившись на губах.

— А я хочу тебя трахнуть.

В этот момент... мир, время... и мое дыхание замедлились. Сердце екнуло в ответ, у меня перехватило дыхание.

— Хорошо.

Его глаза широко раскрылись.

Я снова перевела взгляд на его руку, державшую меня за запястье, снова потянулась к завязкам на ушах.

— Шарлотта... — предупредил он, но я проигнорировала его предупреждение, полная решимости.

— Я хочу увидеть твое лицо... прошу тебя... позволь мне.

43

Бретт

https://www.youtube.com/watch?v=pHuDGv53dcA

Хорошие девочки отправляются в рай (Плохие девочки отправляются черт знает куда)

Она снимала завязку с моего уха, и я ненавидел это.

Я был в ужасе... но в ту секунду жаждал, чтобы она завершила начатое. Искры возбуждения наэлектризовали до такой степени мой мозг, что думать нормально я уже не мог.

Я понимал, что она не отвергнет меня, но мне не хотелось, чтобы она видела в какого урода я превратился. Именно так реагировали медсестры, врачи, Джиллиан, санитары, приходившие ко мне в палату и даже мой сын. И вспоминая все это, я понял, что ее ожидает шок. Она каким-то образом вбила себе в голову, что у меня имеются такие же зарубцевавшиеся белые шрамы на лице, как и у нее на запястье.

Я посмотрел ей в глаза и вдруг понял, что хочу, чтобы она увидела мое лицо.

Если в ее взгляде появится отвращение, я пойму, что все кончено. Мне не придется каждую ночь мастурбировать, фантазируя о ней, причем дважды за ночь. Я постараюсь ее забыть. Перестану надеяться, вернусь к той жизни, которая была до нее, пока она не ворвалась в мою жизнь и не перевернула все вверх дном.

Я ослабил руку вокруг ее запястья, как только она сняла с уха завязку.

В коридоре мы были одни, и, хотя свет был немного приглушен, но даже при этом освещении она могла все как следует рассмотреть. Она держала маску в руке, а я сидел перед ней, словно голый, во всем своем безобразии и ужасе. Шрамы, места без кожи, жестоко искалеченная плоть. Я боялся поднять на нее глаза, не осмеливаясь, но как только она стала проводить по моему лицу пальцами, словно в благоговейном трепете, меня пробил озноб.

— Это был настоящий ад, да? — тихо спросила она.

Слезы наполнили мне глаза.

Она совсем близко наклонилась к моему лицу и поцеловала лоб, у меня слезы катились по щекам. Я закрыл глаза, когда она начала покрывать поцелуями мой нос. Но когда она коснулась губами моих шрамов, я больше не мог сдерживаться. Я попытался вырваться от нее, но она обхватила мою голову руками.

И тут я распахнул на нее глаза, увидев ее мокрое лицо от слез.

— Я не хочу, чтобы ты меня жалела, — заявил я хрипло, даже язвительно.

Она недоверчиво фыркнула, вытерла глаза тыльной стороной рукава.

— Я и не жалею. Злюсь, что тебе пришлось пройти через все это без меня.

Я моргнул от шока, выпучив на нее глаза.

Этого не может быть. «Она не может быть такой настоящей…»

Единственная мысль, кружившая у меня в голове, но в этот момент я не хотел, чтобы она была такой. Хотел верить, что она была тем ангелом, которого я мог любить, а она будет любить меня, и мы будем жить вместе долго и счастливо. Я чувствовал, что теряю контроль над ситуацией и над собой, все это было слишком тяжело. Все было по-настоящему.

Я отстранил ее руку и поднялся на ноги.

— Я хочу выпить кофе, — заявил я. — Тебе лучше вернуться домой. Я позвоню Логану и попрошу его прислать машину.

Она поднялась вместе со мной.

— Я не хочу, чтобы ты уходил.

Это прозвучало как чертовый приказ. Я повернулся и уставился на нее.

— Чего ты хочешь?

— Ты же хотел заняться со мной сексом, не так ли? — спросила она.

Я пристально посмотрел на нее. При нормальных обстоятельствах ни один в здравом уме не захотел бы заниматься сексом в больнице в компании со смертью, особенно когда мой сын лежал в здесь палате, но ничто в данной ситуации не было нормальным. Стресс, вызванный тем, что Закари отвезли в больницу, еще не понимая, что с ним, сотрясение мозга, которое может обернуться последствиями, а может он повредил позвоночник, затем несказанная радость, что у него нет серьезных травм и с ним все будет хорошо, в сочетании с сильным сексуальным желанием, которое постоянно присутствовало между нами, окончательно выбило меня из колеи.

Я был не способен даже мыслить рационально.

— Ну, так чего же ты ждешь? — Она откинула волосы с плеча и направилась вперед по коридору. На секунду я застыл. Я не мог поверить своим глазам. Затем последовал за ней, пока мы не оказались в пустой комнате, где хранились щетки, метлы и какие-то средства.

Она вошла в комнату.

Как только я вошел, она тут же захлопнула дверь. Мой член уже болел от желания, она стянула с себя свитер и задрала вверх ночнушку. Толкнула меня на металлический стол и села верхом. Не сводя с меня пристального взгляда, выдернула маску из моей руки и бросила ее на пол, обхватив мое лицо руками, прижавшись губами к моим губам. Ее поцелуй был яростным, ее язык тут же оказался у меня во рту, предупредив, что она слишком сильно меня хотела.

Я откинулся назад, пока она поглощала мой рот, скользнув руками вверх по ее теплой коже, пока не достиг груди. На ней не было лифчика. В беспокойстве и стрессе из-за Закари я даже не заметил этого. Ее соски затвердели и напряглись под моей рукой, как только я стал мять ее полную, мягкую грудь.

Шарлотта терлась о мою промежность своим пахом, ее клитор прижался к выпуклости на штанах набухшего члена. Я чувствовал похоть... тепло... обладание... гордость этой великолепной женщины, сидящей на мне верхом. Она сводила меня с ума. Оторвавшись от ее губ, я обхватил ее руками, прижавшись к ее груди, пытаясь отдышаться.

Она на мгновение замерла, а потом взяла мою голову в руки. Наша страсть нарастала, пока она продолжала тереться своей киской о мой член. Не в силах больше терпеть эту пытку, я с рыком потянулся к поясу на брюках, пытаясь освободиться от него. Как только мне это удалось, мой член вырвался на свободу. Она тут же взяла его в руки еще больше возбуждая своим прикосновением. Я прижался губами к ее груди под ее ночнушкой, которая накрыла меня с головой.

Пока я сосал сосок, она гладила член, обводя подушечкой пальца большую головку, и спускаясь рукой по всей длине. Сжав мои отяжелевшие яйца в руке, она прошептала мне на ухо:

— О, мой Боже, мистер Кинг, что за монстра вы прячете у себя в штанах.

Ее комплимент заставил затрепетать мое сердце, словно оно отогревалось после суровой, холодной зимы в лучах солнца. Слишком много прошло времени с тех пор, как меня хотела женщина. Меня, искалеченного и изломанного. Женщина, которую я смог чем-то впечатлить, уж точно не своей внешностью. Женщина, которая увидела во мне то, что не видел никто другой. Она попыталась от меня отстраниться, но я зажал зубами ее сосок, не собираясь так просто ее отпустить.

— Ой, — воскликнула она.

И прежде чем я успел остановить ее, она опустилась на колени и накрыла мою шелковистую головку своими губами.

Я раздвинул ноги, сумасшедшее вожделение в данную минуту полностью овладело мной, не понимая кто я и где я, инстинктивно двинул бедрами вверх, чтобы она еще больше вобрала меня в свой влажный рот. Она с такой страстью и желанием сосала мой член, намеренно прикусывая зубами, от чего заставляла меня вздрагивать, двигаясь вверх и вниз по всей длине.