– Вы никуда не пойдёте, – сказал он.

Солн усмехнулся. Ему дали задание убить нас, а если не получится, задержать как можно дольше. Не сказав более ни слова, он ринулся ко мне. Сварги двигаются с чудовищной скоростью. За ничтожную долю мгновения, сварг может лишить жизни целую толпу. Но я был быстрее его.

Я взял Дайма и перестроил его из меча в молот. Лезвие меча увеличилось и приобрело прямоугольную форму. Получившаяся голова молота стала размером с быка. Простые люди смогли бы поднять такой молот лишь вшестером, и то с усилиями. Живое оружие, даже в самом минимальном режиме (например кинжал), весит порядка четырёхсот килограмм. Это вынужденная мера безопасности, чтобы неподготовленный человек не смог даже взмахнуть оружием.

На всех гранях молота, выросли зелёные глаза. Они осматривались вокруг себя, не давая врагу застать меня врасплох. На самой верхней грани появился рот, который исторг боевой клич. У жителей деревни заложило уши. Живое оружие специально издаёт такой клич, чтобы напугать соперника. Также, это помогает разогнать диких зверей, особенно хищников, поскольку оружие может бросить клич на ультразвуке до ста тысяч герц и выше.

Глава 5. Радан

Ручка Дайма, напротив, вытянулась и выросла. Боевой клич сделал своё дело. Сварг на долю мгновения растерялся. Я подскочил к нему первым. Я отклонился назад, размахнулся и ударил молотом в грудь сварга. Такой удар сплющил бы танк, как пустую консервную банку. Но Солн даже не упал, он лишь пошатнулся. Хотя удар не прошёл даром – его кокон в этом месте основательно просел.

Родовит же решил зайти сзади. Но при резком переходе, солнце на миг ослепило ему глаза, и сварг опередил его. Солн ударил его рукой с острыми когтями. Выпад пришёлся в правое плечо. Родовита отшвырнуло довольно далеко. По дороге он пробил дом с красными наличниками, брёвна и щепки прыснули во все стороны. Жители этого дома, старая женщина и её муж, испуганно закричали.

На плече Родовита проявился глубокий порез, из которого тут же пошла кровь. Сваргу удалось пробить его кокон. Брат тут же приступил к восстановлению. Если не лечить такую рану, можно быстро потерять критическое количество крови. Родовит ускорил свёртывание крови и восстановление. Тромбы и новые клетки стали появляться десятками тысяч, и рана начала затягиваться на глазах.

Родовит поспешно встал и решил использовать программу «Свержение Частиц», чтобы уменьшить противника и усложнить ему бой. Родовит начал создавать программу. Он слил первичные материи в синюю, полупрозрачную сферу величиной с футбольный мяч. Внутри сферы клубились две первичные материи – оранжевая и зелёная.

Родовит метнул эту программу в Солна. Он успел поставить защиту. Я решил применить другой ход. Живое оружие может срастаться с человеком, и тогда их уровни развития суммируются. Это помогает, когда противник более развитый и сильный. Я мысленно приказал Дайму срастись со мной в бур. Оружие подлетело к правой руке. Он начал срастаться с моей дланью. Из него вышли коричневые органические отростки, которые вошли в мою руку. Они проникали под кожу, размножаясь под ней. Отростки сплетались с нервами, венами и мышцами. Молекулы срастались между собой электронными облаками.

Наконец мы слились воедино. Моя рука стала похожа на бур, корпус которого состоял из фиолетовой древокожи. Бур был толщиной со ствол сосны. Корпус бура усеивали зелёные глаза, которые восходили по спирали от начала бура к его вершине. На самом конце бура, помещался сверхпрочный органический диск из синей древокожи. Этот диск был испещрён твёрдыми клыками, которые располагались в несколько рядов по кругу. Солн был сильнее меня, признаю, но я – быстрее. Теперь я и оружие представляли собой единое живое существо, более могущественное, чем каждый из нас по отдельности.

Я завёл бур. Диск стал делать несколько тысяч оборотов в минуту. Я одним неуловимым рывком подобрался к сваргу сзади, откинулся и с размаху всадил бур ему в спину. Кокон в этом месте просел до нуля, а спина сварга обуглилась и начала тлеть. Солн пошатнулся и стал терять силы.

– Я уменьшу его, – крикнул Родовит. – Отвлеки.

– Дайм, Хорив, – мысленно приказал я. – Схватите его.

Дайм отделился от моей руки. Он перестроился в меч. Дайм и Хорив отрастили себе руки и ноги, похожие на корни. Они подскочили к сваргу сзади, схватили его и задержали. Родовит в это время создавал программу «Свержение Частиц», но уже немного изменённую, поскольку прошлый вариант не подействовал. Родовит метнул эту программу в сварга.

Сварг не смог защититься от изменённой версии ментальной программы. Он стал уменьшаться. Программа продолжала разворачиваться, и сварг терял в росте каждое мгновение. Наконец, он стал ростом с младенца. К нему подскочил Дайм. Он перестроился в молот и расплющил сварга. Солн рассеялся, как пепел. Мы выдохнули. Битва была короткой, но трудной. Затем мы отработали грехи убитого врага.

Сущность Солна вышла из его тела. Она была фиолетовой и полупрозрачной, а по краям полыхала разными цветами, как радуга. Над сущностью Солна появился фиолетовый и полупрозрачный тоннель. Это энергетический канал, который транспортирует сущность на другой уровень планеты, соответствующий её развитию. Тоннель затянул сущность в себя, как водоворот. Затем, тоннель исчез.

– Что у тебя с рукой? – спросил я.

Родовит посмотрел на свою длань. Она начала медленно обращаться в лёд, начиная с плеча, куда полоснул Солн.

– Ледяная Чума, – сказал Родовит. – Значит, он был ею поражён.

Родовит начал исцелять себя. Он исследовал тело и нашёл тех самых микробов, которые уже успели проникнуть в большой круг кровообращения и плыли по венам к сердцу. Родовит настроился и расщепил их на молекулы. Микроорганизмы распались. Сразу после этого, оледенение стало спадать с руки. Уже совсем скоро, рука была нормальной.

– Ты видел? – обратился Родовит ко мне. – Обычно, рука начинает леденеть только на следующий день, а здесь оледенение началось почти сразу. Похоже, что Леорд сделал вирус ещё вредоноснее. Его биоинженеры не теряли времени даром.

Мы объяснили жителям, что произошло и успокоили их. Люди начали приводить в порядок разрушенное. Мы же пошли дальше и через некоторое время вышли за деревню. Впереди начиналось зелёное поле. Оно расстилалось так широко, что нельзя было понять, где оно начинается и где заканчивается. Родовит часто оглядывался и хмурился. Небо затянуло тучами.

– Гроза собирается, – сказал брат.

Я посмотрел на серое, угрюмое небо. Вдалеке несколько раз сверкнула молния. Из кустов вереска вышел сварг с фиолетовыми дредами и серой плитой на спине. Он недобро посмотрел на нас. Мы насторожились и призвали оружие из схрона. Теперь меч и молот плыли за нами, приглядываясь к незнакомцу. Но сварг пошёл в сторону деревни и больше не причинял нам никаких беспокойств. Скоро мы подошли к раскидистому старому дубу, стоявшему рядом с дорогой. Близилась ночь.

– Забыли сделать ещё кое-то, – сказал Родовит.

– Что? – спросил я.

– Нам нужно число, которое умеет создавать программу «Сон Наяву», – молвил Родовит.

Такое число срастается с человеком, и после этого, человеку уже не нужно спать. Если вступить в симбиоз с числом, которое владеет подобной программой, оно будет само расщеплять токсины и устранять повреждения в клетках. Низвергатели ставят эти числа перед долгими и срочными заданиями, когда нет времени спать.

– Увеличиваем восприятие, – сказал Родовит. – Числа любят ставить на себя программу «Незримость Первых», без увеличенного восприятия их не увидишь.

Я увеличил восприятие.

– Числа ходят возле воды, – Родовит перевёл моё внимание на них.

Мы подошли к пруду, который покоился недалеко от нас. Возле него росли ромашки и прыгали жабы. Справа от пруда, шла троица чисел. Числа – это одна из самых загадочных рас. Они почти не общаются с людьми и сваргами. Числа предпочитают вести уединённый и замкнутый образ жизни, окружая себя дымкой тайны. Об их прошлом известно мало; даже я, несмотря на свои глубинные познания в истории, знал лишь то, что числа переселились к нам с другой планеты. Они бежали с планеты Земля Чисел, спасаясь от тёмных сил. Эта раса долгое время хранила сокровенные знания в древнейших библиотеках своей планеты. Само переселение произошло примерно миллиард лет назад. Посередине толпы ступало Пять. Я выбрал именно его.