– А у вас было много девушек, мистер Смит.

– Они пахли дешевыми духами из костко и сигаретами. Они пахли солью.

– Достаточно. Джо, уведи его.

Барт подхватил Моргана за плечи.

– Они постоянно визжали и вопили не надо! Будто они королевы! Я не люблю, когда на меня кричат! – лицо Моргана покраснело от возбуждения.

– Не стоило. Я бы справился.

– Справляться будем в туалете! Или по миссисипи! – прикрикнул Фарелл и поднялся со стула. – Если хочешь, возьми истории домой.

– Куда вы, Лео? У нас ведь еще один пациент.

– Крашер, – доктор Фарелл поежился, словно от холода. – Это больной доктора Апекса.

Кори вспомнил портреты в холле корпуса А. Один из них был подписан фамилией Апекс.

– Апекс уехал на повышение квалификации в Вашингтон, на полгода, и мне досталось несколько его больных, включая Крашера. Вытянул короткую спичку. Там все печально. Я люблю лечить людей. Видел всяких за свою практику. Но этот вызывает у меня отвращение. Признаюсь, честно, я не был у него уже пять дней. Надеюсь, он сбежал. Ну или умер. Можешь сам с ним общаться если хочешь. Я тебе за это по практике напишу такую характеристику, что тебе сразу диплом отдадут.

– Он так ужасен?

– В вашей школе таких не показывают. Клинический случай. Классическая темная триада, видел хоть раз в своих хосписах? Нет, конечно. Биполярное расстройство, функциональная социопатия, обсессивно компульсивное расстройство, мегаломания с бредом изобретательства. Пиромания. В четырнадцать собрал взрывчатку и взорвал в школьном туалете, трое погибших.

– Старик думает, что он Тесла? – уточнил Кори.

– Старик? Он твой ровесник.

Тут Кори уже серьезно удивился, большинство его ровесников не могли собрать даже лего, не то, что бомбу, да еще и в четырнадцать.

– И если честно, можешь усомниться в моей квалификации, но он имеет огромное влияние на собеседника. Аура у него такая. Дар убеждения. Он начинает говорить и будто в гипноз вводит. Мерзкое чувство. Он убил двадцать семь человек и одного полицейского. Двадцать семь. А что ты сделал в свои двадцать пять?

– Я… – Кори притих.

– Я шучу. Это шутка из интернета. Я думал молодежи такое нравится.

Кори такое не нравилось. Еще ему не нравилось, что доктор Фарелл посчитал мертвого полицейского отдельно от людей.

Оставив все свои записи Фарелл, ретировался из кабинета, бросив на прощанье строчку из письма генерала Ли Линкольну.

– Мистер… Гаррисон.

– Чего? – Гаррисон приоткрыл дверь. Он смачно нажевывал жвачку и ждал дальнейших указаний.

– Вы не могли бы пригласить Чарльза Крашера?

– Давай на ты док. И зови меня просто Джо, мне не пятьдесят лет. – Гаррисон улыбнулся. А он не такой уж и угрожающий. Когда он рядом становится спокойно, потому что его кулак больше головы любого из больных.

Пока к доктору Лоусону вели пациента, он успевал пролистывать толстую историю. Все обследования были противоречивы, а назначения… За такие назначения профессор Хоуп заставил бы их сожрать все назначенное разом.

Гаррисон втолкнул в кабинет пациента. Это был тощий блондин в клетчатой выцветшей от стирок пижаме, как и у остальных. Видимые руки и шея были в черных татуировках, но не в тюремных, а скорее в племенных индейских. Лицо больного не было приплюснутым, как у других местных. Острый нос и исследующие глаза. Они впитывали, пожирали каждый миллиметр комнаты, и всех, кто в ней находился.

Лоусон сохранял серьезность и безразличие, пока Гаррисон закреплял наручники на запястьях Крашера.

Кори старался не смотреть в историю, чтобы не упасть в грязь лицом, перед этим человеком. Да, Кори и сам отмечал, что в парне было что-то зловещее, но не так страшен черт, как его малюют.

– Здравствуйте. Меня зовут Кори Лоусон. Я ваш новый лечащий врач. – представился Кори.

– Лоусон. Как виски. Буду звать тебя доктор Виски.

А насильник хотя бы поздоровался.

– Как хотите. Расскажите мне о себе, пожалуйста.

– Виски, ты ведь не настоящий доктор. – Крашер резко наклонился и уставился на Кори снизу-вверх. – Из Нью Йорка?

– Вы уже обо мне слышали? – Кори пытался не показывать беспокойства. Он должен справиться. Он не должен звать брата Гаррисона меньше, чем через минуту. Мимика у Крашера была очень богатая. Пугающая и забавная одновременно.

– На учебнике маркировка Маунт-Синай, Нью Йорк.

– Вы очень внимательны, мистер Крашер.

– Чарли. – поправил Крашер.

Кори не ожидал от мегаломана с бредом изобретательства такого раскрепощенного поведения. Думал, он будет просить звать его профессором Крашером. Что ж. Это отличное начало.

– Как тебе Отектвуд? – вопросы начал задавать Чарли. Кори упустил момент.

– Нормально. А как ты себя чувствуешь?

– Как в психушке. – усмехнулся Чарли и грохнул стулом под собой. – Лео опять спит пьяный и свалил на тебя всю канцелярию?

– Может, лучше, поговорим о тебе, Чарли?

– Используешь метод общения доктор пациенту друг? Тебе претит патер, потому что рос без отца? Давай Виски, ты же хотел поговорить!

Кори резко почувствовал пациентом уже себя. К такому напору он готов не был. Крашер был шумен и настойчив. Все его слова звучали как приказы к действиям.

– Позвать Джо? – спросил Чарли.

– Да. У меня не было отца. А у тебя? – Кори хотел перетянуть инициативу на себя.

– А у меня был. Я выиграл. – Каршер играл мимикой и извивался на стуле. Предсказания Фарелла сбывались. Он был увереннее в себе любого здорового начальника. Лидера. И действительно обладал внушительным влиянием над собеседником. А еще, в отличие от всех пациентов, он смотрел прямо в глаза, ни отводил их, ни опускал, и они не бегали в его глазницах как бешеные собаки. И от его взгляда становилось тесно в собственной голове. Из проявлений болезни, Кори разве что заметил, что Крашер беспрерывно стучал ногой. Но и сам Кори не упускал возможности пощелкать ручкой на экзамене.

– Отец бросил мать, когда она забеременела мной и сестрой. – зачем-то сказал Кори. Его никто не призывал к таким откровениям, но почему-то фраза сама вылетела.

– Пытался его найти?

– Не считаю нужным. Из чего собрал взрывчатку, которая унесла жизни двоих детей и одной учительницы?

– Мука и удобрение. Запал сделал из шнурков. Пропитал бензином и покрыл парафином. Главное было рассчитать скорость горения. Эй Виски! Не позорься, – Крашер перегнулся через стол и оказался у самого лица Кори. Лоусон задержал дыхание и замер, будто встретил в лесу медведя и следует всем наставлениям учебника по безопасности жизнедеятельности. – Гаррисон подслушивает. – прошептал он и резко вернулся на место.

– Ты расскажешь о себе?

– В истории все написано. Можешь найти пятнадцатый выпуск Отектвуд двадцать четыре. За две тысячи пятнадцатый. Это местные новости. Мне посвящен целый эпизод. Еще моя статья о нагрузках на болотистую местность. А местность здесь крайне интересная. Джо! Я хочу в туалет! – завопил Крашер, и медбрат вывел его.

Лоусон оставался сидеть. Это был первый разговор с пациентом в этой больнице и самый странный.

Быстрый и настойчивый голос Крашера все еще звучал в голове. Кори чувствовал себя так, будто его прокрутили в стиральной машине. Джо закрыл дверь на замок. А Кори все сидел и сидел, глядя на пустой стул, пока Мириам не пришла мыть пол и не выгнала его.

Некоторые из сестер уже сменились ночными. Рафаэль все еще предвещал страшные картины библейского апокалипсиса, гремя судном по решеткам.

Фарелл спал на кресле в своем кабинете, на полу стояла пустая бутылка старого Смаглера. Кори тихонько сложил все истории в свой рюкзак и пошел домой.

Дома Кори ждала все та же грязь и пустой холодильник. Так дело не пойдет. Эндрю обещал посмотреть машину и сдержал свое обещание. Фары теперь не горели вообще, но за то старый додж завелся и двинулся по вязкой от дождя земле. Прогноз погоды Лессера сбылся.

В половине седьмого из-за леса показался Отектвуд. Улицы были людные, кто-то спешил домой, кто-то на ночную смену. Третья достопримечательность города после церкви и закусочной сытого Билла, был гипермаркет для всей семьи. Он так и назывался. Это был неприглядного вида ангар снаружи с кучей отделов внутри. Продукты, дешевая одежда, инструменты и даже объявление, что скоро здесь будет магазин Эппл.