В конце зала пустовали целых три ряда. Позже, правда, мы поняли, что не совсем пустовали. Мы уселись на предпоследний ряд, не обратив внимания, что позади нас спали два пассажира, видимо, долго ожидавшие своего поезда. Увлёкшись разговором, мы ничего вокруг не замечали, как вдруг за нашими спинами с последнего ряда раздались странные вскрики. Мы в недоумении замолчали и прислушались. Говорящий, как мы сообразили позже, увидев, что-то во сне, выкрикивал довольно странные, если не сказать страшные вещи.

– Давай, Пегий, стреляй. Уйдёт, гад. Стреляй. Заложит нас, собака. Уйдёт! Стреляй, Пегий.

– Ты чего, Юрок? Приснилось что? Давай просыпайся. Тише ты, дурень. Услышат, – проснувшийся сосед расталкивал разбушевавшегося во сне парня.

– У-у-у-у! Опять мне этот гад снится, как мы его убивали. Глаза его видеть не могу. Вот не могу и всё! – бормотал Юрок, просыпаясь и усаживаясь на сиденье.

– Да, ладно, забудется. Потерпи. Впечатлительный ты больно стал, чай не первого завалили, – негромко уговаривал его сосед.

– Не первого, но этот мне покоя не даёт. Наобещал тогда, что мне его смерть отольётся, вот теперь и снится. У-у, гад!

После этих слов мы с Ленкой, как по мановению волшебной палочки, обернулись и уставились на говоривших парней. Ничего особо примечательного в них не было. Оба в футболках, джинсах, чуть взлохмаченные после сна. Но их лица! Лица их запомнились нам надолго. Точнее, недобрые взгляды, на которые мы наткнулись. Несколько мгновений мы смотрели друг на друга, я и Ленка недоумённо и испуганно, парни – сначала растерянно, а потом злобно и решительно. Тот, которого называли Пегим, спросил негромко и угрожающе:

– «Ну, чего уставились, дуры? Рты раззявили! Услышали? Твари! Не надо было вам это слышать…»

Не сговариваясь, мы с Ленкой вскочили со своих мест и бросились из зала, запинаясь впопыхах о стоявшие повсюду вещи. Я бежала чуть впереди, оглядываясь на Ленку и опасаясь преследования. Мне бежать было легче, на ногах были удобные летние мокасины, а вот Ленка, как всегда, выбирала одежду поженственнее, и потому осторожничала в своих лёгких босоножках на каблуках, чудесно сочетающихся с её пышным бирюзовым платьем.

Оказавшись внизу лестницы, я снова оглянулась, и увидела тех двоих, осматривающих зал сверху. Видимо, они наблюдали за нами, не наведём ли мы на них полицию. Обратиться к охранникам или полицейским было бы, наверное, самым правильным, но в тот момент никто из них на глаза не попался, да, и мы плохо соображали, и думали только о том, как бы подальше убежать и затеряться в толпе.

Глава 2

По залу мы промчались стрелой. Во всяком случае, мне так казалось, потому что, подбегая к выходу, мы уже еле дышали. Хорошо, что кроме дамских сумочек в руках у нас ничего не было. Две спешащие куда-то, толкающие всех взволнованные женщины, особого удивления не вызывали. Вокзал, всё же! Более того, вокзалов рядом было три. Дамочки могли и перепутать что-нибудь. Я постоянно оглядывалась на бегу, с ужасом отмечая, что наши преследователи не отстают. Они, в общем-то, и не приближались. Видимо, не хотели показывать, что гонятся за нами, но из вида не выпускали. При желании они могли бы догнать нас за пару минут, но напасть на женщин на вокзале, где много народа, было для них слишком опасно. Мы же с Ленкой в тот момент думали только о том, чтобы удрать от них и где-нибудь спрятаться.

Подгоняемые страхом, мы выбежали на площадь и, сообразив, где находится вход в метро, ринулись туда. Я человек запасливый и предусмотрительный, поэтому жетончиков у меня было достаточно, и я, нащупав их на ходу в кармашке сумочки, протянула один, замешкавшейся перед входом, Ленке. Мы заскочили на эскалатор и ринулись вниз по ступенькам, стараясь не задерживать, пристроившихся за нами более молодых и шустрых пассажиров. Отдышались мы немного на перроне, спрятавшись за колонной. Электричка подошла почти сразу, и мы заскочили в неё, даже не заметив, куда она направляется. Оказавшись внутри, я стала искать глазами схему метро. Торопливо осматривая вагон, я вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд. Каков был мой ужас, когда я увидела сквозь торцевые дверцы, наблюдавших за нами из соседнего вагона тех самых парней.

– Ленка, смотри. Они нас не отпускают.

– Нам не уйти. Они быстрее бегают. Вот привязались.

– Действительно, чего за нами гоняться? Москва большая. Спрятались бы и всё.

– Может, сказать им, что мы не расскажем никому то, что слышали…

– Ты что? Как ты себе это представляешь?

– Ну, может, остановимся, поговорим…

– Ленка, мы остановимся, а они нас под поезд или ножом в толпе ткнут. Думаешь, будут ждать твоих обещаний? Бежать надо быстрее.

– Как бежать? У меня уже сил нет.

– Смотри, они в соседнем вагоне рядом с дверью. Близко к нам. Сначала нам надо протиснуться в тот конец вагона, подальше от них. На остановке стоим у выхода, но не выходим. А перед самым закрытием дверей быстро выпрыгиваем и бежим к поезду напротив. Поедем в обратную сторону. Главное, их запутать, чтобы они не успели за нами выскочить. Всё, пошли вперёд. За руки давай возьмёмся, чтобы не потеряться, – спланировала я наши дальнейшие действия.

Взявшись за руки, мы двинулись по вагону в противоположный конец. Нам удалось пристроиться около самых дверей, и на остановке мы, сначала сделав вид, что не выходим, в последний момент быстро выскочили из вагона и стремглав ринулись на другую сторону перрона. Нам повезло. Там, как раз стоял готовый к отходу поезд, и мы успели проскочить сквозь закрывающиеся двери. Электричка тронулась, и мы облегчённо вздохнули. Поезд летел вперёд, а мы смотрели друг на друга, радуясь, что нам удалось, таки оторваться. Наших преследователей действительно нигде не было видно.

Теперь нам нужно было понять, где мы находимся и, куда ехать. Ленка поправила, висящую на плече сумку, поёживаясь, словно ей что-то мешало сзади.

– Слушай, посмотри, что там у меня. Всю дорогу трётся по спине, а остановиться и посмотреть некогда, – она повернулась ко мне спиной. От того, что я там увидела, я сначала впала в лёгкий ступор, а потом начала нервно хихикать.

– Ну, что там у меня болтается? – нетерпеливо спросила Лена.

– Так вот почему они за нами гнались, – проговорила я, давясь от смеха и протягивая ей, застрявшую в ремне её сумки, мужскую джинсовую куртку. Лена сначала непонимающе смотрела то на куртку, то на меня, потом до неё дошло, и она тоже засмеялась.

– А мы испугались. Бандиты. Под поезд столкнут, ножом пырнут. Вот мы дуры, старые!

Объяснялось всё просто. Ремень её сумки был очень длинный. Ленка сидела в пол-оборота к спинке сиденья, держа сумку в руках. Ремешок свесился за сиденье. Видимо, один из парней, просыпаясь, бросил свою куртку на ту же спинку, и она угодила на Ленкин ремешок и зацепилась за него. Когда мы бросились бежать, Ленка нечаянно прихватила куртку вместе с сумкой, не обратив внимания. Заметив это, ребята и бросились за нами.

Ленка прощупала куртку, в карманах что-то лежало.

– Похоже здесь бумажник и документы. Что теперь делать? Как мы их найдём? Они от нас отстали. Может, даже не видели, как мы выскочили из вагона.

– Видели или нет, но за нами не успели. Нам надо вернуться на вокзал. Вдруг они тоже туда приедут?

– Нет, только не это. Я боюсь, – дрожащим голосом проговорила Лена. Мы растерянно смотрели друг на друга. Диктор громко объявил остановку: «Комсомольская…»

– Выходим, постоим, подумаем, как вернуть куртку, – я потянула Ленку к выходу. Мы в нерешительности остановились недалеко от эскалатора. Возвращаться на вокзал, действительно, было страшно, но с курткой надо было что-то делать.

– Вот они! Попались! Вы чего гоняете, как лосихи? Где куртка? – услышали мы грозные запыхавшиеся голоса за нашими спинами, и тут же почувствовали как нас грубо и крепко схватили за запястья.

– Вот, вот ваша куртка. Мы нечаянно. Мы даже не видели её. Только сейчас заметили. Стоим, не знаем, что делать. Вы нас так испугали. Думаем, чего вы за нами гоняетесь? Мы не брали ничего. Вот видите? Вот, всё тут, – тараторили мы, перебивая друг друга. Тот, которого называли Юрок, схватил куртку и стал её осматривать. Наконец, они освободили наши руки, и мы в то же мгновение вновь пустились наутёк. На наше счастье, мы снова успели заскочить в отходящую электричку. Отдышавшись, мы осмотрелись. На а этот раз нас действительно никто не преследовал.