– Сделаю, товарищ майор.

– Зайди еще к экспертам, нам нужно заключение по взрывчатке, – добавил Марьин. – Ну вот, на сегодня все. Вы, ребята, свободны, а тебя, Василий, я еще задержу ненадолго.

Когда оба лейтенанта вышли из кабинета, Марьин достал сигарету и закурил, глубоко затянувшись дымом и медленно выпустив его тонкой струйкой. Ходаков терпеливо ждал начала разговора, придвинувшись поближе.

– Я вот о чем хотел поговорить с тобой, Василий, – начал Марьин. – Когда ты проводил осмотр в доме Козлова, ничего необычного не заметил?

– Что вы имеете в виду, Максим Максимович? – слегка растерянно спросил Ходаков и с тревогой посмотрел на майора.

– В протоколе записано, что тело было найдено в сауне лежащим на полу, а голова и плечи опирались о стену. Покойный полусидел около двери. Это видно на снимке. Так?

– Да, все было именно так, когда я проводил осмотр места происшествия. А в чем дело? – все больше беспокоясь, спросил Ходаков.

– Далее в протоколе записано, что… в правой руке Козлова обнаружили латунную пряжку от плавок, а декоративный поясок на них был оборван, – продолжал Марьин, словно не замечая беспокойства и волнения своего подопечного. – Вот это мне и показалось странным. С чего бы ему рвать на себе пряжку?

– Может быть, он сделал это… импульсивно, в ярости? – предположил Ходаков.

– Может быть, и так, конечно… Но давай предположим, что на его месте оказался ты, – сказал Марьин и усмехнулся, увидев выражение лица Ходакова, собирающегося запротестовать. – Ну представь себе, что ты паришься в сауне и уже хочешь выйти, чтобы окунуться в бассейне, как вдруг обнаруживаешь, что тебя кто–то запер, а температура стала повышаться… Естественная реакция на это у любого человека – поскорее выбраться оттуда. Выдержать такую температуру можно минуты три–четыре, не больше. Пусть даже десять минут, хотя вряд ли… тем более что ты уже достаточно разогрет. Так что ты будешь делать в первую очередь?

– Я бы постарался выбить дверь, – Ходаков все еще непонимающе глядел на майора.

– Правильно. Уверен, что именно это и пытался поначалу сделать Козлов, но быстро понял тщетность своих попыток. Дверь сделана на совесть, а ножка вешалки упиралась в сливное отверстие… Ну, хорошо, ты понял, что выбраться не удастся. Что дальше?

– Не знаю, Максим Максимович, – растерянно ответил Ходаков. – Может быть, попробовал звать на помощь или поискал подручные средства, чтобы взломать дверь.

– В сауне – подручные средства? – с усмешкой переспросил Марьин. – А что там может быть пригодного для этого? Разве что камни печи, так они раскалены, попробуй возьми. Звать на помощь? А кто услышит? Ты знаешь, как устроена сауна? За деревянной обшивкой находится слой теплоизоляции – сантиметров десять пенопласта. Это отличная звукоизоляция. К тому же сауна расположена в цокольном этаже, а охрана была во дворе. Нет, они не могли услышать криков. Конечно, Козлов наверняка что–то кричал, должно быть матерился, угрожал, умолял… Потом его охватило отчаяние… Но зачем все же он сорвал пряжку? Я не верю, что в припадке ярости. Обычно люди в таких случаях рвут волосы или бьются головой о стену, но чтобы такое… Нет, в его действиях был какой-то смысл.

Марьин задумался, глядя в потолок, и не заметил, как сигарета дотлела до фильтра и обожгла ему пальцы.

– О, черт! – воскликнул он с досадой и бросил окурок в пепельницу. Вдруг его озарила догадка, и он слегка взволнованно заговорил опять: – Постой–ка! А что, если Козлов знал своего убийцу или догадывался, кто его запер? Что бы он сделал тогда, понимая, что через несколько минут умрет? К тому же этот господин очень мстительный, я его хорошо изучил…

– Думаю, что попытался бы каким–то образом оставить указание на своего убийцу, чтобы его "бойцы" отомстили, – оживляясь, ответил Ходаков. Он начал понимать, куда клонит майор.

– Вот! Уверен, что так оно и было! – удовлетворенно воскликнул Марьин. – И пряжка – единственный предмет, чем он мог сделать это. В сауне ведь не было ни ручки, ни бумаги… Василий, там ничего не было нацарапано на стене или полу? Какое-нибудь слово или фраза?

– Не заметил, Максим Максимович, – виновато потупившись, ответил Ходаков. – Может быть, что–то и было, но…

– Ладно, это я сам проверю, – перебил его Марьин. – А дом весь осмотрели?

– Да, весь. Ничего не тронуто, следов никаких, замки все целы, окна тоже… как он проник туда – ума не приложу.

– И все же проник.

– Максим Максимович, в этом деле есть один подозрительный момент…

– Какой момент? – насторожился Марьин.

– Понимаете, когда я опрашивал охрану Козлова, то выяснил, что их было четверо. Фамилии указаны… Так вот, старшим среди них был некто Митин Юрий Валентинович по кличке Шара, 65–го года рождения, дважды судимый за разбой и злостное хулиганство. Он был при Козлове вроде личного телохранителя и завхоза в "бригаде", выполняя особые поручения своего босса. Все пятеро приехали в поселок накануне вечером на двух машинах. Охрана – на "девятке", а Козлов – на "Кадиллаке". Он всегда проводил выходные за городом…

– Короче, Василий, – с нетерпением сказал Марьин, взглянув на часы.

Так вот; в то утро они затевали шашлык, а босс, по обыкновению, пошел в сауну, послав Митина в город с каким–то поручением. "Бойцы" не сказали, с каким, но я думаю – за девочками. Это известно опять–таки с их слов. Все трое подтвердили, что Митин был с боссом в доме, а потом вышел, сделал кое-какие распоряжения и уехал по делам. Вернулся он примерно через час, когда во дворе дома уже накрыли стол, и пошел доложить об этом боссу но обнаружил того мертвым в сауне. Они подняли тревогу, ну и через час я с ребятами был на месте…

– И что, ты подозреваешь Митина? – спросил Марьин.

– Да, подозреваю. Он был в доме вместе с Козловым и вполне мог припереть дверь вешалочкой, а потом уехать, якобы выполняя его поручение. А чтобы снять с себя подозрения – вернулся и "нашел" своего босса мертвым. Как еще объяснить, что убийца беспрепятственно проник в дом, не оставив и следа? Либо он прекрасно знал планировку дома и привычки хозяина, а кроме того – имел ключи от запасного входа, либо это был кто–то свой. В этом случае наиболее подходящая кандидатура – Митин. Кроме того, чужому еще нужно было как–то преодолеть стену…

– Эту версию можно принять как рабочую, но какие могут быть мотивы у Митина убивать своего благодетеля? – с сомнением сказал Марьин.

– Да какие угодно, Максим Максимович! – с жаром воскликнул Ходаков. – Например, он мог свести с ним личные счеты, убить с целью ограбления, выполнить чей–то "заказ", наконец. Для таких людей понятия преданности и чести не существуют, за деньги они родную мать убьют, а не то что босса.

Не горячись, Вася, не все так просто, – мягко осадил его Марьин. – Митин не дурак, чтобы, убив Козлова, снова вернуться. Если бы это сделал он, то исчез бы сразу же, потому что возвращение не гарантирует, что он останется вне подозрений. А быть под подозрением у Сулеймана равно, что быть покойником. Возможно, что он причастен к убийству Козлова, но только как соучастник, а не исполнитель. Почему вы так считаете, Максим Максимович? Потому что у Митина просто не хватило бы ума провернуть все три акции и течение недели, да еще так тщательно и изобретательно спланировав их. Я чувствую, что все сделал один человек, причем убийца незауряден. Митин слишком примитивен для этого.

Но ведь не исключено, что во всех трех случаях работали разные Кто–то мог нанять "бригаду" киллеров, если его целью является иное устранение группировки Сулеймана как конкурента. Один человек, даже суперпрофессионал, вряд ли справится с такой задачей. Наверняка у "заказчика" есть свои агенты в группировке. Митин вполне может оказаться одним из них, – развивал свою версию Ходаков.