Меня зовут Саня.
Александр Владимирович Баблович.
Мне 33 годика, холост, богат… ОЧЕНЬ БОГАТ.
Имею девочек, во втором смысле этого слова, а в первом – трёхуровневый пентхаус под стеклянным куполом общей площадью свыше 2000 квадратов, который расположен на 95-97 этажах башни Федерация.
Очень не люблю хвастаться, но очень люблю врать, хотя вру я слишком редко, потому что слишком занят.
Моя учительница говорила, что я люблю тавтологию, а я любил разглядывать два ОГРОМНЫХ таланта на передней верхней части её туловища.
Но вернёмся в Москву 13 августа 2020 года.
Именно в этот день, ближе к вечеру, я подписал с «друзьями» из Абу-Даби новый контракт на 600 000 долларов. Как говорил мой папа: «Мелочь, а приятно!» – хотя я не уверен, что это его слова.
И шо ты думаешь?
Я, конечно же, надрался… да так сильно, что всю ночь провёл в офисе на своём огромном столе из цельного куска Баобаба, купленного за 250 000 долларов.
Какой же я всё-таки дурак – купить стол за четверть миллиона. Лучше бы пожертвовал эти деньги в Детский Дом, где 249 000 ушло бы на организацию мероприятия по вручению 1 000 долларов на покупку батута для детишек.
* * *
Завибрировал телефон.
– А-а-алло? – задаю я вопрос, находясь в полной прострации.
– Здравствуйте, сэр! Это Валериус, дворецкий Вашего отца.
– Как-хого ц-ца? – пытаюсь связать я два слова, а сам начинаю дышать (мне казалось, что я не дышал до этого).
– Вашего отца, – повторяет дворецкий. – Дело в том, что Ваш отец умер 14 августа 2020 года в 4 утра 56 минут в возрасте 78 лет.
Я смотрю на дисплей мобильника и вижу на часах пять утра две минуты, и, пытаясь выдать что-то умное, говорю:
– А чё это ты мне звонишь только через час после смерти моего бати?
– Сэр, Владимир Георгиевич умер не час назад, а шесть минут назад. Не сочтите за грубость, но я был хорошим врачом, пока жил в Италии, однако Ваш отец платил больше… – извинялся Валериус. – Я хотел сказать, что я МОГУ определить, что у человека нет пульса. И я Вам говорю, что Владимира Георгиевича с нами больше нет. Его душа покинула столь дивное и прекрасное тело.
– Валера, слушай сюда! – «оклемался» я. – Никому ничего не говори… Ты понял?.. Я сейчас приведу себя в порядок и приеду за батей. Он умер, а значит, никуда уже не убежит.
Положив трубку, я налил себе сто грамм Шотландского виски со льдом, чтобы похмелиться, и улёгся в массажное кресло, на котором я обычно заканчиваю экскурсию по своему офису для молоденьких «бизнесвумен», которые дают добро на вход в интимную «пещерку» за несколько зелёных купюр с рожей Бенджамина Франклина.
– А ты умеешь взбодрить в пять утра, – обратился я мысленно к папе. – Что же ты выбрал такой «подходящий» момент для смерти? Нельзя же быть таким эгоистом. Я тут заключил годовую сделку, отпраздновал самостоятельно… думал выспаться, а тут ты со своей смертью, да ещё в пять ГРЁБАНЫХ утра!
Вы не подумайте, что я это всерьёз. Мы всегда с папой любим друг над другом подшутить, так что эти слова были очередным приколом. Он, там на небесах, понимает, что я не со зла это ему сказал.
Кстати, немного из жизни умершего.
Мужика этого зовут Владимир Георгиевич Баблович, и в возрасте 42 лет он решил, наконец, «обзавестись» женой. Предложение выпало Анне Алексеевне Сисёндровой, которой было на тот момент аж ДВАДЦАТЬ.
Первые пару лет они веселились на Мальдивах, Хераливах и прочих райских уголках Земельки нашей. А когда Анне исполнилось 23 годика… вот здесь начинается самое интересное… ВНИМАНИЕ!.. Из мрака вылез Александр, то есть я.
Папа был доволен, что в 45 у него появился сынуля, к тому же Александр вылез в ночь с 31 мая на 1 июня.
Представляете, я до пупка ВЕСНА, а всё, что ниже – ЛЕТНИЙ ВАРИАНТ.
Учёные доказали, что летом секса хочется больше из-за влияния солнца на выработку большого количества серотонина, и на снижение уровня мелатонина в крови, который негативно влияет на либидо. (Во загнул!) А так как ниже пупка у меня Сертифицированный Летний Продукт, то вовсе не удивительно, что меня тянет на секс.
Но, как я уже говорил, я не люблю хвастаться, поэтому едем дальше…
С самых первых дней меня кормили не только грудным молоком, но и бизнес-штучками-дрючками. Папа очень хотел, чтобы я занял его место, а он со спокойной душой мог отправиться «гулять».
Ближе к 12 годикам, когда ЗАКОН мне официально разрешил сидеть на переднем сиденье (до этого я ездил с папой целых 12 лет НЕОФИЦИАЛЬНО), папа решил изменить название моей будущей компании с «Bablovich Company», на «Bablovich BPS».
Чтобы вы понимали, BPS – это Best Petrol Suck.
Если мы загуглим в переводчике Best Petrol Suck, то получим «Лучший Бензиновый Отстой», хотя мой батя всегда считал, что его компания переводится «Баблович лучше всех высасывает нефть», а его символы никто не может расшифровать.
Главный специалист по маркетингу попытался объяснить папе, что его компания переводится иначе, за что был перекручен на большой мясорубке, посему я даже не пытаюсь говорить с ним на эту тему. А ещё я панически стал бояться мотоциклов, когда увидел тот самый фарш, что вылез из мясорубки.
Мне сейчас 33, а я так и не изменил название компании, хотя перешла она мне в 21 год. Да-да, я правлю своей компанией уже 12 лет.
А чем занимался папа эти годы?
Ну, как и все крепкие семьянины, он развёлся с Анной Алексеевной Баблович, когда передал мне пост, то есть 12 лет назад. Моя мама снова стала Сисёндровой, но поехала она не в родное Бутово, а в Лос-Анджелес, потому что папа не стал сильно заморачиваться и отдал ей 666 666 666 долларов, сказав, что этих денег хватит, чтобы жить долго и счастливо.
И снова, не подумайте, что батя желал ей чего-то плохого, просто мне был 21 год, а ему тогда исполнилось 66. Так как у него денег много, то он решил «чисто по приколу» дать ей девять шестёрок на свои 66 лет.
Теперь мы со всем разобрались, поэтому закончу тем, что главный Баблович уже 12 лет отдыхает так, как это вообще возможно (отдыхал, прошу прощения (всё время забываю, что он откинул верх своего любимого автомоб… копыта… что он откинул копыта)).
Фух!.. Пока рассказывал, уже Кристина пришла.
– А ты чего здесь разлёгся? – борзо выдала она. – Пил?
Кристина – моя помощница. Я её держу потому, что она слегка необычная. Она прекрасно знает, что необходимо молчать, когда работаешь на такой должности, приносить кофе, улыбаться… но она нашла Золотую Середину во всём этом, посему позволяет себе не только это. Впрочем, Вы сами это скоро поймёте.
– Вчера же я отпустил тебя пораньше, – начал я. – Когда подписался очередной договор на следующий год, я, как ты знаешь, снова принял немножко, а потом множко, и ещё множко…
– Просто скажи, что ты алкаш, – закончила Кристина.
Говорю же, девка ещё та.
– А чего ты так рано?
– Уже почти девять. Я, между прочим, опоздала почти на час.
– Девять?! – подскочил я. – Нам пора.
– Это куда ещё «нам пора»?
– По дороге всё расскажу, – коротко выдал я, а сам направился к выходу. Кристина побежала за мной.
Мы едем в лифте, я продолжаю:
– Ты же знаешь, что мой папа любит отдыхать на полную катушку. Так вот, если человек при бабле, то он может позволить себе даже в старости жить так, как, например, старина Хеф.
– Трахать, бухать, нюхать, всё что нюхается? – посмеялась Кристина.
– Да, именно это я и хотел сказать, – всосал я губы. – Что ж, перейду тогда к финалу… Дело в том, что мой батя сегодня утром скончался, видимо, сердечко не выдержало такой нагрузки…
– О-о, прости! – опустила помощница голову. – Ты как?
– Всё хорошо! – улыбнулся я. – Ты так изменилась после моих слов про смерть… никогда тебя такой не видел.
– Да мне насрать! – развела Кристина руками. – Я просто решила проявить… что там все обычно проявляют… СОЧУВСТВИЕ, что ли.
– Фух!.. Приятно, что ты всё та же бесчувственная сука, а то я уже слегка испугался. – Мы оба посмеялись.