– Сид, будет просьба, – проговорила девушка, глядя на слугу.
– Что угодно, мисс? – он опустил в поклоне голову.
– Когда придёт ответ, прочти его сам, а мне его потом перескажешь.
– Как Вы скажете, мисс. Думаю, Ваш отец будет очень рад новостям! – сиплым голосом говорил мужчина, глядя на неё своими бесцветными прозрачными глазами альбиноса.
– Да, в этом я уверена, – мисс Россер согласно кивнула и встала из-за своего письменного стола, оглядываясь вокруг.
Недавно разбросанные розы уже давно собрал и выбросил её слуга, чтобы по поместью не разносились слухи о несдержанности мисс. В такие моменты мисс Россер понимала, почему отец отправляет всюду Сида вместе с ней. Он был верен их семье и никогда не позволил бы себе допустить её членам хоть каким-то образом ударить по своей репутации. Мисс Россер всегда отличалась от всех своих родственников темпераментностью, и если отец научил её на людях держать себя в узде, то в одиночестве она могла позволить себе выплеснуть всё, что накопилось. В такие моменты Сид знал, что нужно делать и молча исправлял последствия. Он никогда и никому не рассказывал о срывах мисс Россер кроме её отца, поэтому никто даже в родном доме не догадывался об эмоциональности девушки.
Поправив волосы и перепутавшиеся подъюбники, мисс Россер последний раз осмотрела спальню, место где она чувствовала себя уютно, и направилась на ужин.
Сейчас гостей было в разы меньше, и девушка сразу заметила, что из пятерых дам остались только мисс Вуд и её подруга в зелёном платье. Они держали в руках веера, за которыми прятали свои перешептывания. Порой они бросали на мисс Россер оценивающие взгляды, вероятно обдумывая новую порцию слухов, которые планировали распустить по поместью.
Мистер Уанхард так же уже был в столовой и, заметив мисс Россер, поманил её к себе рукой. Девушка направилась к нему, заметив, как просто и при этом элегантно он одет.
На нем были темные брюки и зеленая, почти такого же изумрудного цвета как глаза мисс Россер рубашка, а самая верхняя пуговица была небрежно расстёгнута. Он смотрел на девушку с таким теплом, словно в столовой они были одни, поэтому мисс Россер ощутила легкое смущение, но при этом и легкий восторг от мысли, какой гнев сейчас кипит внутри мисс Вуд, наблюдающей за влюбленным не в нее мистером Уанхард.
Мистер Энтин Уанхард был высоким и очень привлекательным мужчиной с классической кельтской наружностью из-за своего шотландского происхождения. Волосы его были светлыми, сияющими на солнечном свете легким золотом с рыжиной, и эти волосы заставляли девушек из Англии ненавидеть свой блеклый блондинистый цвет или же пепельно-русый, который не обладал столь соблазняющим блеском. Мисс Вуд и другие восхищались им, обиженно признавая, что ресницы мистера Уанхард, которые были темно-коричневого цвета, были значительно длиннее их, изогнутыми так, что ему совершенно не были нужны щеточки для ресниц. Нос его и скулы весной и летом целовало солнце, оставляя следы в виде маленьких веснушек. Глаза его сияли, по крайней мере сейчас, потому что смотрел он на мисс Россер, удивительной чистой бирюзой. Разглядывая его лицо, приехавшие девушки теряли связь с реальностью, не понимая, кто же стоит перед ними. Не ангел ли!?
Но все эти чары совершенно не действовали на мисс Россер, поэтому от его внешности в искуплении она не замирала.
Она прошла к нему и поклонилась.
– Добрый вечер, мистер Уанхард, – произнесла она, глядя ему в лицо, а тот, растеряв всю свою уверенность, с которой стоял перед гостями, смог лишь тихо ответить ей:
– Добрый, мисс Россер.
Мистер Мак-Дугал, что стоял рядом, заметив поведение мужчины лишь тихо усмехнулся, который раз убеждаясь, что друг его решительно влюбился в приехавшую в гости девушку.
Все сели за стол, мисс Россер как уже полноправная невеста мистера Уанхард, села по правую сторону от него. В течение всего ужина она чувствовала на себе взгляды мисс Вуд и ее подруги, видимо, самых оскорбленных из пятерых, что мистер Уанхард выбрал не одну из них. При этом мисс Россер прекрасно понимала, что выбери мужчина хоть саму девушку в зеленом платье, мисс Вуд все равно была бы зла, и точно так же сидела бы сейчас за столом, ненавидя свою соперницу, потому что она считала, что только она одна достойна стать женой мистера Уанхард. Сжав губы и опустив яркие рыжие брови, она посматривала в сторону мисс Россер как маленький обиженный ребенок, которому не досталась желанная игрушка.
Мисс Россер чувствовала, как ей все сложнее играть роль невесты мистера Уанхард, пусть времени прошло еще незначительное количество. Ее мучила мысль о том, что она будет женой совершенно чужого ей мужчины, к которому не испытывает никакого душевного тепла. Она сокрушалась, что поддалась гордости, собственному самолюбию и жалости, дав согласие мистеру Уанхард на его предложение руки и сердца, прекрасно осознавая, что пути назад нет. Пройдет еще несколько дней, и вся Великобритания будет знать о том, что она невеста шотландского богача с огромным наследством и своим поместьем в Англии. Ее пугало, что скажет отец, если в след о том, что она выходит замуж, придет письмо о том, что помолвка расторгнута. Мистер Россер, как ей казалось, будет в ярости.
За столом к ней иногда обращались, спрашивали про Лондон и про ее семью, и не испытывая ни капли удовольствия, мисс Россер была вынуждена рассказывать про вещи, которые она хотела бы оставить при себе.
Мать мисс Россер к огромному горю девушки умерла от чахотки, когда самой девушке было почти шестнадцать, и она осталась на воспитании у своего отца со своей старшей сестрой – Блодвен Россер, которой по случайному везению сделал предложение богатый вдовец из Франции, куда она и уехала, так и не познав жестокости своего отца. Глэдис Россер осталась в Англии под строгим надзором отца, воспитываясь в самых суровых условиях, в которых могла воспитываться девушка того времени и ее статуса. И главное, что требовал мистер Россер, это чтобы его вторая дочь, так же, как и первая, удачно вышла замуж и оставила его в покое доживать свой век.
За столом послышались слова сочувствия, когда мисс Россер сказала о покойной матери.
– Моя мать тоже умерла, когда я был ребенком, – вдруг заговорил мистер Уанхард, глядя на свою невесту.
– Сколько Вам было? – тихо спросила девушка, сводя общую беседу на личную. Все присутствующие за столом сразу поняли это, начав свой разговор совершенно на другую тему.
– Мне было около десяти лет, мисс Россер, – ответила мужчина, отпивая вина из бокала, – я ее помню плохо, так как она очень долго болела и не покидала свой комнаты, и моим воспитанием занимался отец и гувернантка.
– Я сочувствую Вам, – ответила девушка, – но давайте сменим тему, я не люблю говорить о своей семье.
– Почему же? – с искренним удивлением спросил мистер Уанхард.
– Моя мать мертва, сестру я не видела с шестнадцати лет, и из всех близких у меня остался только безжалостный отец, мечтающий скорее от меня избавиться, – ответила девушка, чувствуя, как внутри у нее что-то неприятно саднит, но показывать истинных эмоций она не могла. Поэтому мисс Россер бросила в сторону мужчины небрежный взгляд, а слова свои завершила легкой усмешкой, словно всё, что она сказала, не стоит брать в серьез.
– Если это правда, мисс Россер, то обстоит всё очень печально, – тут мистер Уанхард изменился в лице, опустив взгляд с лица девушки, и, глубоко вдохнув, и, явно собирая свою силу по крупицам, продолжил, – но поверьте мне, когда мы поженимся, я никогда и никому не дам Вас в обиду!
Мисс Россер не смогла сдержать искренней улыбки от слов мистера Уанхард, заглядывая ему в глаза. Глубокие, бирюзовые, такие сияющие глаза, цвет которых девушка заметила только сейчас, ловя себя на мысли, как сильно они ей нравятся.
– Спасибо большое, мистер Уанхард, – ответила она, пытаясь собраться с силами и перестать смотреть на мужчину, в то время, когда он точно так же утонул в ее изумрудах.
