Литмир - Электронная Библиотека

– Проклятый эльф! А я еще жалел, что отдал приказ…

Мартин Крюгер не закончил фразы, сообразив, что наговорил лишнего, но было уже поздно. Морис Бэйтс услышал его и побледнел. Он остерегся переспрашивать и уточнять, какой приказ, имеющий отношение к его дяде Эргюсу, когда-то отдал Мартин Крюгер. Хорошо зная своего босса, он мог предполагать самое худшее. Впервые в его голове промелькнула мысль, что в трагической смерти дяди Эргюса виноваты не случайные неизвестные грабители, как это преподнес ему Мартин Крюгер. Но это было так ужасно, что он не поверил и загнал эту мысль в глубины своего подсознания. Мартин Крюгер был чудовищем, несомненно, но не настолько же, чтобы приказать убить своего старого друга, тем более, что тогда он не знал о его предательстве. Всему этому должно быть другое объяснение, подумал Морис Бэйтс, и мысленно пообещал себе найти его.

– Не хочет по-хорошему? – снова зазвучал в трубке зловещий голос Мартина Крюгера. – Пусть будет по-плохому. Как говорили древние, auferte malum ех vobis – исторгните зло из среды вашей. Ты понимаешь меня, Морис?

– Понимаю, – хрипло ответил Морис Бэйтс. Его горло внезапно пересохло, и произносимые слова терзали гортань. – Мне кажется, я нашел ее слабое место. Мы можем сыграть на этом. Но мне нужно время на то, чтобы кое-что выяснить…

– У меня нет времени на твои игры, – зло рявкнул Мартин Крюгер. – Я и так потерял его слишком много. Мне нужна эта библиотека, и как можно быстрее. Не будь тряпкой, Морис! Иногда нужно действовать, а не раздумывать. Ты способен на это?

– Да, – твердо ответил Морис Бэйтс, понимая, что от этого ответа зависит его будущее. – Но что я могу – один и в чужой стране?

Мартин Крюгер помолчал, словно признавая справедливость его слов и обдумывая их. Наконец он снова заговорил.

– Где-то год тому назад со мной пытался встретиться капитан жандармерии из Леона. Это испанский городок неподалеку от замка тамплиеров. Его имя Карлос Санчес. Как передала мне Ирэн, он хотел сообщить что-то, имеющее отношение к Ламии Ламиани. Ты не знаешь ее, я имел с ней дело еще до того, как ты начал работать в нашей компании. Она из рода ламиаков. Выполняла для меня кое-какую грязную работу, которую я не мог поручить чистоплюям вроде тебя. Только не обижайся…

– Non omnia passum omnes, – словно пытаясь оправдаться, сказал Морис Бэйтс.

– Да, ты прав, не всякий все может, – буркнул Мартин Крюгер. В его голосе прозвучало сожаление. – Ламия не могла многое из того, на что способен ты. Но зато она с легкостью отправляла ad patres, к праотцам, моих врагов. Или снабжала меня информацией, войдя к ним в доверие. Да мало ли что еще… Я всегда был доволен ее работой. Но после выполнения последнего задания она куда-то пропала. А потом объявился этот полицейский. Разумеется, я не стал с ним встречаться. Но теперь приходится признать, что иногда и я бываю недальновидным.

Морис Бэйтс попытался возразить, но Мартин Крюгер не стал его слушать.

– Забыл сказать, что какое-то время Ламия была любовницей Анжело Месси, и тот не раз приглашал ее в замок тамплиеров. Так что она хорошо ориентируется в замке. И, сдается мне, сильно недолюбливает его нынешнюю хозяйку. Быть может, она сама метила на ее место, и теперь не может простить…

Мартин Крюгер насмешливо фыркнул.

– Ты сегодня же встретишься с капитаном Санчесом и узнаешь от него, где находится Ламия, – сказал он тоном, не допускающим возражений. – Потом навестишь ее, где бы она ни была, и предложишь поработать на меня. Уверен, она согласится. Ее обычная такса – десять миллионов, из них один – авансом. И не скупись, Морис. Если она потребует на этот раз больше, заплати.

– И в чем будет заключаться ее работа? – осторожно поинтересовался Морис Бэйтс. Его удивляло, что обычно чрезвычайно расчетливый и даже жадный, когда дело касалось денег, в этом случае Мартин Крюгер не скупился.

– А вот это уже сам решай, – хмыкнул Мартин Крюгер. – Почему я должен думать за тебя? Но библиотека должна быть моей. И помни: periculum in mora – опасность в промедлении.

В трубке зазвучали короткие гудки. Какое-то время Морис Бэйтс сидел неподвижно, задумавшись. Его мозг лихорадочно работал, осмысливая новую информацию. То, что ему предстояло сделать, Морису Бэйтсу было не по душе. Он никогда не был убийцей. А Мартин Крюгер весьма недвусмысленно дал ему понять, что жизнь вдовы Анжело Месси зависит от того, продаст она ему библиотеку или продолжит упрямиться. И эта Ламия Ламиани… Наемная убийца Мартина Крюгера, жестокая и беспощадная, как все представители древнего рода ламиаков, умеющие принимать змеиный облик и при необходимости, или даже по собственной прихоти, безжалостно убивающие всех, кто вставал на их пути. Ему придется найти ее и использовать в интересах дела. Весьма обтекаемая формулировка, за которой можно многое скрыть от своей совести. Но не слишком ли часто он поступается совестью с тех пор, как начал служить Мартину Крюгеру?

Дойдя в своих размышлениях до этого пункта, Морис Бэйтс подумал, что с него хватит на сегодняшний день копания в душе. И ему лучше всего воспользоваться советом старого гнома, пусть и данного с недобрыми намерениями: иногда нужно действовать, не раздумывая. Приняв это решение, он направил свой автомобиль в Леон, который по счастливой случайности находился всего в часе или чуть больше быстрой езды от замка тамплиеров.

– Хоть в чем-то мне сегодня повезло, – сказал сам себе Морис Бэйтс, и уже до самого Леона ни о чем не размышлял, отдавшись упоению скорости.

Он всегда любил головокружительную гонку на автомобиле по скоростным трассам, нарушая все возможные ограничения, но обычно предпочитал делать это ночью, чтобы не вступать в конфликт с полицией. Днем примерный законопослушный гражданин – ночью сорвиголова. Доктор Джекил и мистер Хайд в одном лице, как однажды сказала ему Ирэн, узнав о его страсти. Но после того, как однажды он прокатил ее по ночному шоссе, она сменила гнев на милость, и тоже увлеклась ночными гонками. Это было так чудесно: звездное небо, мелькающие в свете фар деревья, машущие им вслед ветвями, опустевший безмолвный мир, и только они вдвоем в тесном салоне автомобиля, словно астронавты, плывущие во Вселенной к далекой звезде, обещающей им все, о чем они мечтали…

Морис Бэйтс снизил скорость автомобиля только на окраине Леона. Городок, окруженный полуразвалившимися крепостными стенами, построенными еще древнеримскими легионерами, мог похвастаться разве что обилием старинных церквей. Морис Бэйтс, осторожно проехав по его узким улочкам, довольно быстро нашел здание, в котором размещалась жандармерия. Однако перед тем, как зайти в него и встретиться с неведомым капитаном Санчесом, он решил подкрепиться в одном из крошечных ресторанчиков, который заметил неподалеку. Он плохо переносил авиаперелеты, и в самолете, который доставил его из Нью-Йорка в Мадрид, ничего не ел. А потом добирался на арендованном в аэропорту автомобиле до замка тамплиеров, на протяжении всех трехсот с лишним километров пытаясь выветрить из своих легких затхлый запах замкнутого пространства авиалайнера, переполненного дурно пахнущими потом и парфюмерией людьми. Все это время при одной только мысли о еде его начинало подташнивать. И лишь сейчас, увидев вывеску ресторана, он вспомнил, что ничего не ел почти сутки. Мгновенно голод начал терзать его желудок, как разъяренная акула.

Внутри было прохладно и тихо. Столики с каменными столешницами, массивные деревянные стулья с высокими спинками, приподнятый подиум для танцев в глубине зала – все выглядело очень древним, словно последние несколько столетий, значительно изменившие облик самой Испании, промелькнули, оставшись незамеченными хозяевами заведения. Когда Морис Бэйтс присел за один из столиков в углу зала, к нему не спеша, всем своим видом демонстрируя чувство собственного достоинства, подошла невысокая, чуть полноватая женщина средних лет. На ней была одета длинная красная юбка и черная полупрозрачная блуза с короткими рукавами, обнажающими красивые руки. Если бы не белый передничек и доска в руках, в которую она вписывала мелком заказанные клиентом блюда, ее скорее можно было бы принять за танцовщицу фламенко, чем за официантку. На улыбку Мориса Бэйтса и его приветственное «ола!» она ответила строгим, не допускающим вольностей, взглядом.

7
{"b":"680281","o":1}