В поисках ночлега я начал обход домов, пойдя по периметру поселковой площади. Не пройдя и половины левой ее стороны, я почуял запах дыма. И еще через минуту раздался собачий лай, а затем и строгий окрик:
– Кого здесь черти носят?
– Здравствуйте, – закричал я в ответ. – Путешественник я.
Наступила тишина, однако вскоре слева от меня раздались чавкающие шаги, я направил туда луч света и тотчас грозный голос потребовал:
– Твою ж дивизию. Выключи фонарь!
Я спешно перевел регулятор мощности в минимальное положение, оставив небольшое тусклое свечение. Из темноты ко мне неспешно приближался темный силуэт. Раздались быстрые дробные шаги, и на свет фонаря выскочила собака. Тут же в пяти метрах от меня остановилась, повелела носом в мою сторону, отбежала в сторону, и встала поодаль, настороженного глядя на меня.
Чавкающие шаги, сопровождаемые хриплым натуженным дыханием, наконец, приблизились, включился фонарь, направив луч света в мою сторону. Прикрываясь ладонью от слепившего меня света, пытаясь разглядеть подошедшего, я повторил:
– Здравствуйте.
Тяжелое дыхание остановилось в двух метрах от меня, кто бы там ни был, пыхтел как паровоз, луч света зашарил по моей одежде.
– Оружие? – спросил подошедший мужчина.
– Что? – не понял я сразу. – А? Нет, какое оружие.
Некоторое время подошедший еще разглядывал меня, затем фонарь отключился и в темноте тот же голос произнёс:
– Ладно. Иди за мной.
И зачавкал ногами в обратном направлении. Мне ничего не оставалось, как проследовать за ним. Дождь хлестал уже вовсю, одежда начала промокать, да и холодно здесь не смотря на мои теплые вещи, ну и наконец, голод – не тетка. Только сейчас до меня дошло, как я хотел сильно есть. Так мы и пошли: впереди хозяин этих мест, затем я со своим рюкзаком, замыкала наше шествие все еще насторожено державшая от меня подальше собака. Звуки хлюпающей грязи и натуженный кашель идущего впереди служили мне неплохим ориентиром и пару минут спустя мы дошли какого-то строения. В свете моего тускло светящего фонаря я заметил кирпичную кладку стен. Немного увеличив мощность, я направил луч дальше, обшаривая окружающее меня пространство. Чуть левее и выше скрипнула дверь, не выпустив и грамма света. Собака, обежав меня по дуги, дробно зацокала по ступенькам, понимаясь вслед за хозяином на порог дома. Долго изучать окрестности своего дома хозяин не дал, раздавшийся сверху голос приказал:
– Поднимайся, – и, захлебнувшись в кашле уже тише. – Заходи.
Оставив сапоги в сенях, я вошел помещение, тускло освещаемое керосиновой лампой. Под потолком в обычном для этого месте светильника или даже патрона для лампочки не было. Слева на стене вешалка, дальше дверь в другую комнату, справа каменная печь со стоящей рядом с ней лавкой, а у дальней стены с плотно занавешенным окном – обеденный стол с лампой, а рядом два старых буфета. Я снял мокрую куртку и на взмах руки хозяина в сторону печи разложил ее не лавке. Рюкзак поставил там же. Хозяин, стоя у стола, прислонил ружье рядом со стулом, я даже сразу и не заметил его у него, скинул капюшон с дождевика и повернулся. На меня смотрели острым взглядом покрасневшие глаза на усталом одутловато-багровом лице грузного пожилого человека среднего роста. Хозяин в очередной раз закашлялся, прикрывая рот носовым платком.
– Простуда, – пояснил он, делая мне, приглашающий к столу жест. – Не обращай внимания.
Собака, лежавшая у печи, при звуках голоса подняла голову и посмотрела на него, затем опустила голову на сложенные впереди лапы и уже не отрывала свой взгляд от лица хозяина дома. Суда по цвету его лица это не просто простуда – похоже, здесь гипертония, давление и что там еще бывает? Я особо не специалист по медицинским делам, но даже мне понятно, что старику надо в больницу. Словно мог слышать мои мысли, старик, натужено, сдерживая кашель, сквозь носовой платок спросил:
–Ты кто будешь, и что здесь забыл? – и сел за стол.
– Э-э-э, – начал, было, я, озвучивать свою легенду, но сразу замолчал. Почему-то врать старику не хотелось. Может быть, его болезнь, может, он сам вызывал к себе расположение: – Не знаю, но врать я ему не стану, – решил я. Старик все время пока я думал, молча сидел и просто смотрел на меня, видимо понимая, что происходит у меня внутри.
– Чай сделаю, – промолвил старик. Тяжело встал, прошел к печи и принялся хлопотать там, больше не обращая на меня внимания. При этом собака взглядом провожала все его действия, продолжая так же на него грустно смотреть. Я все еще стоя у лавки, расстегнул застежки и вынул из рюкзака папку со своими записями, затем достал консервы с тушенкой и прошел к столу. Тем временем и старик закончил колдовать у печи. А за импровизированным ужином я рассказал старику все. Тем более что мне была необходима информация для дальнейших действий. Однако старик меня разочаровал – выслушал все без единого вопроса и никак не прокомментировал мой рассказ. На мои вопросы относительно его проживания здесь ответил уклончиво, о каменных изваяниях ничего более существенного, чем я знал, он не сообщил. У меня сложилось впечатление, что первый интерес старика ко мне и последующее безразличие связано с тем, что он ждал кого-то. Ждал кого-то другого. С такими мыслями я улегся на лавку у печи, куда определил меня на ночь старик. Сам же он, забрав с собой керосиновую лампу, прошел в соседнюю комнату, закрыв за собой дверь. Собака осталась здесь же у печи. Спать мне еще не хотелось, поэтому я в свете фонаря на карте наметил следующий этап моего путешествия.
– Раз эти люди устанавливали изваяния на гордых тропах, значит именно в горах их нужно и искать, – размышлял я, тихо бормоча про себя. – Дойду до ущелья, а там посмотрим. Припасов у меня с собой хватит на десять дней, а значит, на поиск остается неделя. Стоит попробовать.
Утром не желание старика к разговорам, вынудило меня не остаться здесь еще на один день для осмотра окрестностей поселка, как я раньше планировал, а сразу после небольшого завтрака собраться в дорогу. Наверное, захоти я остаться здесь еще на неделю, старику было бы все равно. Его безразличие была мне непонятна. Еще как-то так получилось, что за все время нашего общения никто из нас не называл своего имени и не поинтересовался именем другого. Так что я уходил от безымянного старика со смешанными чувствами.
Глава 03. Поселок в лесу
От безымянного поселка до ущелья тридцать километров, что вполне можно осилить за день. Свое путешествие я продолжил сразу после спуска с площади поселка. Принял влево и не спеша, направился в путь, держась ближе к деревьям. Дождь прошедший накануне превратил бывшую проселочную дорогу в слышную грязь это, кстати, была одной из причин, по которой я хотел задержаться здесь еще на один день. По траве же идти было не так тяжело. Однако из-за этого свой график движения пришлось скорректировать – дорога да ущелья растянется надвое суток. На поиски с учетом возможной труднопроходимостью дороги я уже отвел себе только четыре дня.
– Надо успеть, – подбодрил я себя и шел уже дальше достаточно быстро. Ландшафт вокруг ни чем не отличался от того, по которому я шел в Безымянный. Денек выдался солнечный, и я совсем запарился идти в куртке, да и с тяжелым рюкзаком на плечах. Постепенно куртку я снял, заем свитер, оставшись в футболке с длинными рукавами и с перчатками на руках. На шею я повязал платок на голове кепи. Кровососущие насекомые меня не беспокоили, видимо еще не сезон, но я все же натер видимые части тела средством против комаров и клещей. В пути я сделал две остановки, где, наскоро перекусив и напившись воды, долго не задерживался. На первой же когда солнце только намечало жару я надел свои супер очки, купленные в «Мелочах в поход». Когда время прилично перевалило за полдень, я выделил себе еще два часа пути и последующий поиск места под ночлег. Места вокруг, хотя и были дикие, никаких крупных животных я не заметил – хотя следопыт из меня тот еще. Возможно, близость ГЭС давала о себе знать. Возможно что-то иное, например деятельность человека. Хотя по пути мне и не попадались, лесопилки в здешней округе точно были. Так мне рассказали мои попутчики вахтавики.
