Даже старики не помнили такого праздника урожая. Столы на храмовой площади ломились от угощений, и объевшиеся до одури гости, не уходя домой, отдыхали в тени навесов. Испокон веков люди племени сваргов соблюдали этот безумный ритуал обжорства, награждая себя за долгие месяцы недоедания и тяжелый труд пахаря. Но в эту осень повод для веселья был особенным. Амбары даже не смогли вместить все собранное зерно, а ветки садовых деревьев сгибались под тяжестью спелых плодов. Когда наступит время холодных ветров, и с дальних гор на длинных костлявых лапах спустится демон голода Кайрог, дома сваргов ему придется обойти стороной. И потому среди пьяного шума застолья, даже чаще, чем требует обычай, звучала похвала великой Богине и масленые от сытости взгляды обращались к черной громаде ее храма
Только один человек не мог разделить всеобщей радости. Угрюмый и молчаливый он сидел на краю стола и чувствовал, как между ним и соплеменниками вырастает невидимая преграда. Началось это еще полгода назад после очередной свадьбы Богини. Каждую весну один из юношей племени должен был с жертвенного камня вознестись в ее небесные чертоги и стать очередным женихом покровительницы сваргов. Освященный заветами предков обычай все принимали как неизбежность, словно восход или заход солнца. Так же относился к нему и Алан, пока выбор не пал на его лучшего друга.
В то роковое утро друзья смертельно усталые возвращались в городище после ночной охоты. Звуки труб, возвещавшие о начале праздника, они услышали, когда уже подходили к воротам.
- Хвала Всемогущей, успели! -крикнул Алан.Радж промолчал, и Алан с удивлением заметил, как осунулось и помрачнело лицо друга. А когда на площади огласили волю Богини, он так и не успел ему ничего сказать. Ликующая толпа унесла Раджа к воротам храма, а на следующий день Алан, наверное, был единственным, кто среди восторженного рева услышал последний крик жертвы.
Нож жреца умело и быстро совершил свою работу. Кровь Раджа напоила жирную землю пашни, и Богиня одарила людей небывалым урожаем. Они даже не задумывались о цене изобилия, а Алан не знал, считать себя безумцем или зрячем среди слепых. Раньше он даже в мыслях не смел оспорить необходимость священного ритуала. Теперь же каждую ночь темными птицами слетались терзать душу кощунственные сомнения:
" Так ли уж милосердна Богиня, если каждый год заставляет поливать свою ниву людской кровью?"
Впервые по-новому воспринимал он и заученные с детства слова легенды:
"Великая птица Ро уронила свое золотое яйцо на долину сваргов. И покрылись поля тяжелыми колосьями, и созрели плоды на деревьях, столь тяжелы и обильны, что ломились под их тяжестью ветви. Так продолжалось три года. Но всемогущая Богиня земли узнала, как опустошаются ее кладовые, разгневалась и проглотила яйцо. После этого семь лет подряд был великий неурожай. Сытые и беспечные люди превратились в собственные тени. Младенцев убивали в колыбели, чтобы не обрекать их на муки голодной смерти. Наконец старейшины нашли способ смягчить ее гнев. Каждую весну стали приносить в жертву одного из юношей племени. С тех пор Богиня снова явила свою милость и вернула изобилие на поля сваргов."
" Так кто же для нас Богиня, неужели заботливая мать? - думал Алан в долгие часы бессонницы - Если, ты милосердна и великодушна, отдай свои дары просто так, как сделала это птица Ро!"
Попытки поделиться своими сомнениями еще больше отвратили его от соплеменников. Разговор с отцом окончился оплеухой и бранью:
- Да как ты посмел даже подумать такое! - кричал в праведном гневе старик - Богиня сила нашей земли, гордость нашего рода. Даже если она потребует в десять раз больше жертв, мы готовы будем их принести!
Девушка, которую Алан мечтал привести в свой дом, только равнодушно пожала плечами:
- Жертвы, это удел мужчин. Нам женщинам Богиня дает красоту. Помогает рожать детей. За что же нам на нее обижаться?
Алан чувствовал как стена между ним и соплеменниками становится все выше. Теперь он сторонился людей, и, кажется, они тоже стали видеть в нем чужака. Не раз он чувствовал спиной недобрый косой взгляд, замечал, как замолкают при его появлении разговоры. И сейчас на празднике урожая Алан оказался в дальнем конце стола, где в обществе чаши с медовухой сытно рыгал Пария. И это прыщавое привыкшее к насмешкам существо, теперь пыталось держаться с ним запанибрата.
" Хорошую кампанию ты себе нашел!" - думал Алан, брезгливо отодвигаясь от соседа. Взгляд же его, помимо воли, обращался туда, где в кругу разгоряченных танцем смуглых тел метался огненный вихрь рыжих кос его бывшей подруги.
- Смотри, Кушар и Вишу сегодня все время рядом! А ведь она, кажется, тебе нравилась? - прошептал Пария, обдав соседа отвратительным запахом изо рта.
- Пошел прочь! - занося руку, прорычал Алан. Ожидая оплеуху, Пария испуганно вжал голову в плечи. Алан брезгливо отвернулся и, поднявшись, пошел между столами. Хотелось быстрее оказаться подальше от опостылевшего веселья. Но в это время закончились танцы, и навстречу повалила разгоряченная толпа сверстников.
- Ей, праздник еще не кончился! - весело крикнул Кушар, схватив Алана за руку: - Подожди, давай выпьем за твоего дружка Раджа! Он славно ублажил Богиню.
Все, что копилось месяцами, выплеснулось бешеной вспышкой ярости. Алан бросился на шутника, свалил с ног, вцепился пальцами в горло. А, когда их растаскивали, сквозь пелену еще душившего его гнева услышал:
- Это все из-за Вишу, рыжая вертихвостка предпочла Кушара!
Только очутившись на окраине городища, Алан пришел в себя. Вместо гнева он уже чувствовал стыд:
" Что на тебя нашло! А теперь еще Вишу решит, что устроил драку из-за нее!"
Сзади послышались осторожные шаги. Сердце радостно и учащенно забилось, но это оказался Пария.
- Ты ждал кого-то другого? Может быть Вишу? - спросил он, скаля рот в гнилозубой улыбке . А Алан в который раз удивился способности этого презренного существа угадывать чужие мысли.
- Все думают, что ты устроил драку из-за нее, - продолжал Пария, - Но я то заметил, что ты взбесился, когда Кушар сказал про Раджа!
-Убирайся! - срывающимся голосом закричал Алан.