— Надо было выходить за лина Контариуса, — хмыкнула я, желая перевести все в шутку. — Стала бы вдовой одного из двенадцати Великих Инквизиторов.

— Лин Контариус, конечно, староват, но по сей день здравствует, — весомо возразила Доминика, на что я рассмеялась.

— Когда папеньку друзья спрашивали, на чем играет его любимая дочурка, он с гордостью отвечал: "Моя Хельда виртуозно играет на моих нервах!". Гости смеялись, думая, что он шутит. Так вот, Каро, это не было шуткой. Так что если бы я полтора года назад приняла предложение лина Контариуса, сейчас была бы почтенной вдовой.

— И все-таки у него крепкое здоровье, он по сей день скачет по королевству в поисках неучтенных ведьм.

— Ты, видимо, плохо меня знаешь. На самом деле, Виктор не такой уж сволочной, он бы не выгнал меня из дома, отобрав все, что только мог отобрать. Я почти уверена, что сейчас его мучает совесть. Но поступить иначе было бы крайне глупо с его стороны. Останься я жить в доме, под его покровительством на приличное денежное содержание, я бы сплела такую паутину интриг, втянула бы несчастного в такие приключения… Он сам пришёл бы ко мне и попросил заняться делами отца. Ежедневные полунамеки от меня, постоянное напряжение в общении с партнёрами папы, чиновники которые всегда хотят откусить побольше.

— А сейчас всего этого нет?

— Есть, конечно. Более того, возможно, прямо сейчас Виктора какой-то старый товарищ уговаривает на максимально рискованное предприятие, в которое нужно вложить все свободные деньги. Брат не привык рассчитывать риски, он поверит в то, что баснословно разбогатеет, докажет всем, что даже не являясь наследником титула Беринского, является преемником того самого богача, что умеет делать деньги из воздуха. Он вложит все свободные средства и потеряет их. Дружок уедет куда-нибудь в Тёмную Империю, но Виктор знает, что свободные деньги редко бывают нужны в деле. Отец вообще предпочитал пускать в оборот все средства, оставляя лишь небольшую часть на развлечения и жизнь.

— Тогда ничего страшного не произойдёт. Он заработает ещё.

Мы уже подходили к посёлку, поэтому я поспешила закончить сеанс предсказательства.

— Давление усилится. Окружающие постоянно будут напоминать о провале, любовница Виктора будет по-прежнему просить украшения и богатые платья, которые он временно не сможет ей покупать. Она уйдёт. Потом на заводе случится какая-нибудь поломка, которую по бумагам проведут как более дорогую чем она есть. Виктор возьмёт ссуду в банке. Отдаст деньги на починку, деньги естественно украдут. И подчинённые поймут слабину, разворуют все, что можно украсть. Виктор снова станет рисковать, ему нечем будет платить банку. Отберут дом или дома в зависимости от глупости моего братца. Так он останется ни с чем. Максимум через пару лет.

— Мстить будешь?

— Зачем? Ему жизнь за меня отомстит. Сам сопьется или повесится, дурак. Папа тоже хорош. Мог бы завещать мне все, но оставить ему приличное содержание. Я бы помогла ему свое дело наладить, научила бы всему, что знаю. А так… И пасынку гадость, и мне подлянка.

— Зато сиротам подарок, — улыбнулась Каро. — Я вот как-то сидела, думала, что было бы, если бы мой Николас из армии уволился. Или если бы я за него не пошла, а кого-то другого выбрала. Жила бы себе в столице, в большом доме, при слугах. Гуляла бы на балах, стала бы счастливой матерью и доброй женой. В потом думаю, а кто бы тогда в приют пришёл? А никто бы и не пришёл. Дети с голоду ушли бы на улицы, попрошайками. А Бесо… Бесо парень умный, рукастый. Он, знаешь, как ловко в карты играет? Мухлюет так, что никто и не замечает. Ловкий он до ужаса. Его бы в шайку забрали, а Дайс и Кондр за ним. Девицы в Весёлый дом, а маленькие... Эти и не выжили бы, наверное. Так что смерть Николы и моё несчастье - плата за их возможное счастье.

— Добрая ты, — я улыбнулась. — Мы пришли.

Мы подошли к девушке, набирающей воду из колодца, за ней стояли ещё люди, но те на нас смотрели настороженно, а эта с любопытством.

— Добрый вечер, — улыбнулась и магией слегка помогла поднять ведро из колодца. — Мы соседи ваши, трактир открываем чуть дальше по тракту. Не подскажете, кто у вас продукты в город на ярмарку часто возит?

— Многие возят. А кто нужен? Какие продукты?

— Мясо, птицу, рыбку, молоко, овощи, фрукты, зелень… Может, кто самогон хороший гонит?

— Мясо и молоко у Карима, его мать сыр варит, сметана у них вкусная, да и творог, масло тоже. Птицу лучше у Анны брать, рыбу у Саимы, у неё муж рыбачит круглый год. Овощи и зелень все выращивают, так что у кого угодно брать можете. Хоть бы и у меня. И сад у нас есть. Яблочки, груши, вишня, смородина, малина, земляника… Все есть, папа жив был, все на ярмарку возил. А сейчас некому ездить, я пыталась, но у девки ничего брать не хотят. Говорят, бабы хозяйство одни держать не могут. Глупости. Если всех мужиков на войне положило, кто ещё хозяйство держать может?

— Пойдём, покажешь, что есть,— я улыбнулась и подмигнула Каро. — А потом проводишь к Кариму, Анне, Саиме.

Я магией подняла ведра в воздух и под восторженные ахи деревенских зевак, потопала за радостной девушкой.

— Я Миника, — представилась девушка. — Живём мы на Фруктовой, папка говорил, что из-за нашего сада улицу Фруктовой и назвали. Только потом староста у нашего деда большой кусок земли урвал, вот и кичится теперь, что у них сад самый большой. Большой-то большой, но не ухоженный такой. Жена-то лентяйка, сам он занят, а рабочих нанять не хотят. Жаба, видно, душит. А еще он, староста, недоволен будет. Он сдавал комнату проезжим, а теперь тут трактир будет, он денег лишится.

Я слушала внимательно, потому что знала, что любая информация может пригодиться. Конкуренты вот уже появились. Да ещё и чиновник!

Улыбнулась своим мыслям. В этот момент мы как раз свернули на Фруктовую, прошли пару домов с маленькими участками и попали в настоящий фруктовый рай.

— Видите, сколько добра пропадает? Мы уже и варенья, и компоты, и джемы варили. Дольки сушили, пастилу делали. Весь погреб забили, а есть некому. Ну то есть кому, нас пятеро. Мамка, две сестры, я и малой братик наш - единственный мужчина в семье. Вот, видимо, всю зиму вареньями и сушеными яблоками питаться будем. А хлеба купить не на что.

Миника завела нас в дом, представила матери - румяной грустной женщине, сестёр отправила в их комнату, брату налила воды, а потом коротко рассказала, что мы тут делаем. Матушка устало улыбнулась, давая понять, что лично ей уже все равно.

— Мы у вас излишки все выкупим. А фрукты… Они все равно пропадают. Приведём ребятишек, они соберут плоды, а мы вам заплатим треть стоимости, которую будем платить обычно.

— Половину, — попыталась торговаться бойкая девушка.

— Треть, Миника. Смотри, у вас эти фрукты-ягоды все равно пропадут, верно? А так вы получите за них какую-никакую медяшку. По сути мы вам заплатим за то, что росли эти фрукты на вашей земле. А мальчишки вам ещё по хозяйству помогут. Им только нужно объяснить, что делать и как.

— Мальчишки это хорошо. Мужика в доме нет, а без мужика в хозяйстве трудно!

— Вот видите! А у нас этих мужиков - пятнадцать человек, не все, правда, пока молоток удержать могут…

Ещё немного поговорив и осмотрев запасы погреба, мы договорились, что завтра она привезёт все это богатство к нам. Хотели прислать в помощь Бесо, чтобы загрузил банки в повозку, но садовод нам весомо возразил, что не знает, в каком часу сможет поехать, так что сама справится.

А потом мы с Доминикой решили разделиться. Она пошла с Миникой договариваться с женой рыбака - Саимой, а я к Кариму.

Карим оказался ровесником Виктора, попытался зазвать меня на сеновал, но быстро понял, что деловые отношения со мной куда выгоднее. Он показал мне запасы молочных продуктов, которые собирался завтра с утра увозить, как только мать надоит молока. Потом сводил до милой огромной свиньи, жить которой осталось меньше недели. А затем достал солёное сало из собственных закромов. Попробовав это чудо местной кулинарии, я купила все до последнего кусочка! Карим велел матери рассказать мне рецепт самой вкусной в мире жареной картошки со шкварками. Женщина честно попыталась мне объяснить, я все записала, но мало что поняла, потому что она оказалась соотечественницей Риль. В итоге я пообещала себе прислать сюда швею, и пусть они договариваются о шкварках между собой!