Это было отлично, детали речи Юн с Антоном обсудили заранее: побольше тумана, непонятности, недоговоренностей. Старейшины встали. Самый высокий из них был приблизительно ростом с Юн. Антон возвышался над всеми как учитель в начальной школе. В круге аборигенов возникло замешательство. Они привыкли по окончании любого действа возносить молитву богам. В небеса, воздав руки ввысь. Боги на сей раз стояли перед ними. Оказалось, очень непросто, привыкнув обращаться к воображаемым богам, почитать богов реальных. В конце концов, прижав руку к груди, они молча поклонились.
Последним в лес отправляли вождя. Антон задержал его на минуту. Спросил:
- Скажи: можно ли всем этим мужчинам доверять?
Вождь ответил, хотя и не сразу (размышлял - сказать ли правду или витиевато солгать, но, поняв, что он наедине с богами и никто из СВОИХ его не услышит, решился, кажется, произнести сокровенное):
- За недоверие меня изгонят из племени, а один в лесу я сгину. Но скажи и ты: мы победим?
Антон здесь не растерялся:
- Боги очень хотят, чтобы вы победили. Они волнуются за вас. Главное: вы должны оставаться людьми, И верить. Вера - сила, которой демоны неспособны противостоять.
- Вера?... - Вождь двусмысленно вздохнул. - Думаю, ты прав. Нам именно ее и недостает. Спасибо, о великомудрый Аоомм. И прости...
Антон и Юн, не дожидаясь, пока вождь переберется на ту сторону моста, отвернулись и по возможности величественно ушли в город. Индикатор на бластере показывал, что он способен сгенерировать не более тысячи зарядов. Кончится энергия - вся божественность землян превратится в пшик.
На сей раз аборигены принесли уж слишком много подношений. Обычно земляне просто выбрасывали излишки в канализацию (в городе была весьма совершенная система отвода нечистот). На сей раз Юн предложила Антону разнести подарки по ближайшим храмам-обсерваториям и положить на жертвенники. Так - на всякий случай. Есть же определенная вероятность, что настоящие боги где-то все же есть, ведь дыма без огня не бывает.
Может быть, это совпадение, но в эту ночь их покой не нарушила ни одна тварь.
Исход
Юн учила Оуаэна интерлогосу. Мальчик смышленый, но при попытке говорить на земном языке он жутко смешно коверкает слова. Ну, кто не грешен: наверняка и Юн, когда вещает на языке "у", тоже вынуждает аборигенов улыбаться. Но Юн - богиня, над ней смеяться грешно. Оуаэн зазнался. Да и соплеменники его начали откровенно побаиваться. Надо же: ребенок исхитряется говорить на языке богов! Мальчик волей-неволей должен проводить большую часть времени с Юн и Антоном - потому что его стали почитать чуть не как верховного жреца и бояться.
В этом был и плюс. От Оуаэна Юн с Антоном узнали еще кое-что. Он проговорился случайно, признавшись (чуть позже), что... (вождям стыдно об этом говорить им, богам). Ну, в общем, если говорить кратко, племя Великого Конуса гораздо сильнее племени горных людей. Они, враги, изобрели много нового оружия, даже такого, которое плюется огнем. У них острые ножи, которые те добывают, переплавляя какие-то камни. У них луки, которые стрелами могут убивать за пятьсот шагов.
Племя Великого Конуса кровожадно и беспощадно. Они нападают на поселения горных людей, стариков и мужчин убивают, детей и молодых женщин уводят в рабство. У них плодородные земли, они даже поработили животных и выращивают их в клетках, чтобы потом съесть. Другие племена - в том числе и горных людей - живущие у Великого Конуса считают черной костью, дикарями. Некоторым женщинам "у" удалось сбежать из плена и они рассказывают, что в зверском племени Великого Конуса рабов приносят в жертву богам.
Старейшины, старшины родов племени гонных людей не один раз пытались найти выход из эдакого унизительного положения. Спорили, пикировались, даже до драк доходило. Факт, что на то историческое совещание у преддверия города, когда представители родов упрашивали "богов" помочь в войне, один из старейшин не пришел. Он утверждал, что Антон с Юн - вовсе не боги, а всего лишь титаны, изгнанные из той страны, в которой теперь обитают боги. Якобы титаны в чем-то провинились, за что жестоко наказаны. В качестве основного аргумента оппозиционер предлагал внимательно посмотреть на потрепанное одеяние "богов".
(Теперь Юн с Антонон, к слову, одеты иначе. Из грубоватых, но прочных тканей, которые им были пожертвованы аборигенами, Юн сшила очень удобные и даже изящные костюмы: брюки, рубашки, куртки. Из кожи животных Антон пошил легкие, надежные мокасины.)
Горные люди хотят от Антона и Юн получить новые знания, новое оружие, чтобы пойти на племя Великого Конуса войной. Уже заключено тайное соглашение с некоторыми другими племенами: и тех узурпаторы вконец извели, они тоже хотят доминировать, а не прятаться по лесам. А главенствовать в будущей коалиции будет племя горных людей. Тогда они станут полубогами. И поработят, наконец, своих врагов! Кое-что горным людям не нравится (об этом снова проговорился мальчик). У горных людей сложилось впечатление, что Аоомм (Антон) слишком подвержен влиянию Юи (Юн). У аборигенов своеобразное отношение к своим богам, они считают, что божественная среда слаба теми же пороками, что и среда "у". Местные поняли это так: бог Аоомм ослаб, им стала крутить баба. А ведь на самом деле "у" именуются у аборигенов только мужчины. Женщин называют "ойя", они считаются "нечистыми". Собственно, так и переводится слово "ойя": "недочеловек". Женщина, верховодящая мужчиной, в представлении горных людей - и верх неприличия, и позор всякого рода.
Скорее всего, едва горные люди завладеют сверхоружием, они постараются избавиться от падших". Если боги в принципе сжалились над горными людьми, значит, горным людям дана воля в какой-то степени вершить судьбы небес. Почему-то старейшины "у" уверены, что "тот, о котором не говорят вслух", будет доволен, ибо Аоомм допустил непростительную слабину.
