...Спускались они часа четыре. Помогали веревки, которые Юн навила из мелких лиан. Она умеет их вить, в горах ведь росла, к тому же у нее отменная альпинистская подготовка. Казавшаяся сверху мелкой речка оказалась довольно мощным потоком. Если переходить - вода могла с легкостью подхватить человека и разбить о многочисленные валуны. Антон все же решился. Привязав к поясу веревку, отдав конец Юн, он смело вошел в леденящий поток. Его почти сразу сбило с ног и понесло вниз. Юн ухватилась за веревку и пыталась ее удержать. Куда там - она кубарем покатилась вслед за несущимся по течению напарником. Но конец не упустила, держалась, что есть мочи. Помогло, что на берегу лежал крупный валун, под которым бечеву по счастью зажало. Антон, изловчившись, выбрался - к сожалению на тот же берег, откуда пустился на штурм водной преграды.

Перебраться на противоположный берег удалось лишь с шестой попытки. Антона изрядно побило о камни, но он счастливо улыбался. Привязав трос к стволу дерева, он ловко наладил переправу. Подниматься наверх было легче, ведь на склоне густится кустарник, за который можно цепляться.

И вот они стоят на уцелевшем пролете обрушенного моста. Город отсюда, из леса смотрится твердыней. Теперь они без каменной защиты, зато вглубь леса идет довольно неплохо сохранившаяся мощеная дорога. На переправу они потратили целый день. Близился вечер, пускаться в путь было неуместно. Земляне принялись искать место для ночевки. В одной из скал они нашли пещерку и стали готовить "гнездышки" из ветвей и травы. Антон натаскал камней, чтобы закрыть изнутри вход. Убил животное (из известных ему, вкус которого он знал, причем, он научился ловко разделывать тушу сотворенным из камня резцом), разжег костер и принялся готовить жаркое. Юн корчила мины отвращения, но видно было, что она натрудилась за день и голод ее одолевал изрядно. Утолив голод, девушка произнесла:

- Это, наверное, удивительно, что мы здесь вообще... не одичали.

- Ты считаешь? На меня повнимательнее посмотри...

Антон оброс хоть и жидковатой, светленькой, но уже довольно длинной бородой, неухоженные патлы спадают на плечи, лицо обгорелое, кожа сильно огрубела. Да и комбинезон, мокасины тоже изрядно пообтрепались. Юн выглядит чуть получше, но тоже не дива.

- Ну, я не в этом смысле. Помнишь, мы с тобой говорили про Адама и Еву? Они ничего сами не придумали. Им помогал... Бог. Дикие они были, вот, что я скажу. И безвольные.

- А я все думаю о том дожде в пустыне. Прикинь: я уже готовенький - и тут вода.

Антон сам себе удивился, что заговорил об этом. Он боялся даже думать о том дожде. Кажется, данная планета не совсем и равнодушна к землянам. Мужчина и женщина сделали вид, что заснули. На самом деле они молча лежали с закрытыми глазами. Лес ночью ожил криками зверья. Антон серьезно думал: "А пуститься к черту во все тяжкие! Убивать здесь я уже научился, какие еще заповеди прописаны-то? Еще эта командирша... Практически ребенок - а строит из себя..." У Юн мысли были несколько иные: "Скорее всего, мы здесь зависли навсегда. Ну, что мы там, в конце дороги найдем? Новое испытание? Нет, все же я не положилась бы на этого грубого мужлана..."

...Утром, отвалив камни от входа, Антон увидел метров в пяти... маленького человека, росточком не более метра. Двуногий, одетый в нечто похожее на тунику, выпучил глаза, исполненные одновременно испуга и любопытства. Светлые подстриженные волосы, тонкие ручки и ножки, вспученный живот... Антон выполз и поманил человечка к себе. Сказал:

- Ну, здравствуй, дружище. Иди, познакомимся, я плохого не сделаю. Говорил почему-то  по-русски, хотя в последнее время уже и думать привык на интерлогосе. Человечек некоторое время пребывал в замешательстве. Внезапно дернулся - и исчез в зарослях. Все же Антон был рад: это уже гуманоид, живой!

...По дороге шагалось легко, свободно. Камни мостовой пригнаны столь тщательно, что растительность не смогла их побороть. К тому же строители дороги удачно использовали рельеф местности; местами были разрыты холмы, устроены насыпи - так что даже не приходилось взбираться на кручи. Они прошли с час, и тут Юн тихо произнесла:

- Антон... приготовь бластер.

Через мгновение из кустов нарисовались несколько десятков людей. Они были одеты приблизительно так, как тот человечек, встреченный возле пещеры. Средний их рост был с полтора метра. В руках у всех были копья. А вот и тот первый встречный, оказывается, он - ребенок. Мальчик, указав на Антона, произнес: "Игалуйо". Вперед вышел взрослый, и, сотрясая копьем, закричал; это было скорее дикое мычание, а не речь. Наши странники поняли: угрожает. Антон поступил стремительно и просто. Импульсом бластера он испепелил копье в руке кричащего. Еще двумя импульсами он сделал то же самое с копьями пары соседних мужчин. Отряд быстро и в панике разбежался.

- Что ты наделал, - воскликнула Юн, - мы начали войну!

- Мы? - спокойно спросил Антон. - Мы ничего не начали. Мы просто здесь выживаем.

- Мне страшно. Они ведь могут напасть из леса в любое время...

Вернулись назад, в знакомую пещерку. Завалив вход камнями, стали держать военный совет. Военный? Недолго посовещавшись, приняли решение возвращаться в город. Надо сначала подготовиться к мирному контакту с лесным народом. Уже собравшись услышали снаружи голоса. "Все, не успели..." удрученно проговорила Юн... "Пробьемся - у нас оружие!" - пытался ее успокоить Антон. Он уже приготовился пустить пару импульсов на поражение. И он отвалил камни, но...

Картина его поразила. Люди, человек сто, стояли перед пещерой на коленях. Оружия не было ни у кого все в руках держали какие-то сосуды.

- Слушай, Юн... - Проговорил Антон, не оборачиваясь. - Кажется, они хотят нас... задобрить.

...Дней десять ушло на освоение языка аборигенов. Более всех помогал тот самый любопытный мальчик, которого зовут "Оуаэн". В переводе это означает "близкий к горе". Раньше его звали иначе, но теперь старейшины дали ему именно это имя. Довольно часто приходилось беседовать с Аяйоуоем, старшиной рода. Род именуется "Йяйяауэн" - "живущие подле горы". Племя - "Уоауээн" - "горные люди". Всего в племени двадцать пять родов, и они занимают довольно обширную территорию. Конечно же, землянам не терпелось узнать, куда ведет дорога. Вождь рассказал, что там, в пяти днях пути, дорога упирается в Великий Конус, "Аайоутаайо". Точно никто из племени не знает, что это такое, так как в окрестностях Великого Конуса обитает враждебное племя "Йайа-айо", "живущие возле конуса". Все разумные, обитающие на планете, именуются просто: "у". Это аналог земному "человек". Планету же свою они называют: "Оум". Перевода у этого слова нет. Как нет перевода у слова "Аа-а-а". Так аборигены именуют свое Светило.

Язык живущих подле горы оказался не таким и сложным; слов, необходимых для общения, у аборигенов не более пятисот. Но очень много, тысячи и тысячи слов, обозначающих животных, растения, оттенки цветов, вкусы, запахи. Звуки в основном гласные, и, когда абориген говорит, кажется, он невнятно мычит. Аборигены любят говорить много, а потому Юн с Антоном быстро привыкли к новой языковой среде, из "пустого" мычания стали выделять смысл.