Вздохнув, она с трудом отвела взгляд от ноздреватой, по виду еще теплой, безумно пахнувшей, присыпанной какими-то семечками выпечки, переводя его на несъедобные объекты, двое из которых в данный момент как раз поднимали бокалы за очередное какое-то там событие, разговор на данную тему брюнетка то ли не застала, то ли благополучно пропустила мимо ушей. Третий же пялился своими невозможными васильковыми глазами, приобретшими еще большую глубину в полумраке, на Лэави. Дернув себя за алую прядку, девушка растянула губы в улыбке, набрала воздуха и сдулась, решив предоставить право начать разговор кому угодно, ибо самой было категорически лень.

  - Лэави, познакомься, это Гоэр Терави, - Элайша допила вино и вспомнила о правилах приличия, а может быть, решила привлечь внимание второго мужчины, при этом означенный платиновый блондин закрыл приоткрытый было для начала разговора рот и коротко кивнул, - и Лекс Асмор, - обаятельный шатен, пожалуй, на вкус брюнетки слишком молодой и слишком обаятельный, ослепительно улыбнулся, демонстрируя чуть кривоватые зубы. Сдержаться и не ответить было невозможно. Да и немного оттопыренные уши вызывали неконтролируемое желание привлечь этого плюшевого мишку и потискать. Лэави вернула улыбку и кивнула обоим мужчинам, которым только что назвали ее имя: - Приятно познакомиться.

  А в следующее мгновение уже благосклонно взирала на яркие свежие ломтики овощного салата, мысленно облизываясь. Потянулась рукой к хлебной корзинке, довольная тем, что теперь можно, наконец, слопать этот дразнивший ее хлебушек без ущерба для репутации. С салатом же!

  Под легкое похрустывание зеленых сочных листочков и громкий смех довольной жизнью и мощным потоком выливаемого на нее с двух сторон внимания Элайши молодая женщина наблюдала за тем, как уходили уже поужинавшие, заходили, рассаживались по местам новоприбывшие. Впрочем, вторых становилось значительно меньше, чем первых. Зал пустел, сгущались тени по углам, и казалось, что даже подошедший с долгожданным запеченным мясом официант приобрел некий налет величественности средневековья.

  - А Вы, Лэави, предпочитаете отдыхать в одиночестве?

  Означенная леди едва заметно вздрогнула, выбралась из собственных мыслей, перевела взгляд на блондина, чуть склонившего голову в ожидании ответа, моргнула. Мужчина легко улыбнулся: - Мы не видели Вас целый день. Элайша сказала, что Вы заняты. Однако сюда приезжают отдохнуть.... Или Вы относитесь к тем людям, которые не могут без работы? Или работа не может без них..., - с необидным смехом закончил он, умудрившись произнести все как-то так, что не было неприятно. Оценив подобное умение, вот у нее так не получалось, брюнетка кивнула: - В целом, увы, моя драгоценная подруга права, - последняя порозовела и довольно сверкнула белоснежными зубками, - мы так быстро уехали сюда, чтобы поймать последние теплые деньки, что часть дел не отвязалась и последовала за нами.

  - Как у Вас интересно получается? - рассмеялся внезапно шатен, - Вы, наверное, книжки пишете? - он облокотился на тяжелую столешницу обоими локтями, с детской непосредственностью подпирая кулаками подбородок, отчего тут же стал похож на любопытного хомяка.

  - Ну что Вы, - Лэави с трудом подавила хохот, ограничившись улыбкой, очень уж потешно смотрелся мужчина, - для этого у меня не хватит терпения, знания нашего прекрасного языка и банально таланта. Всегда удивлялась, как у людей получается словами рисовать мир, эмоции героев, не используя краски. Поражаюсь тем, кто может заставить читателя после прочтения двух-трех страничек плакать и улыбаться, задуматься о чем-то. Так что нет, писательство - не моя стезя....

  - А я в свое время увлекалась поэзией, - Элайша задумчиво смотрела на чуть дрожавший огонек свечи сквозь стекло бокала, видимо, поддавшись атмосфере. Лэави кивнула изумленно поднявшему бровь блондину, с теплом взглянула на подопечную: - Мне даже довелось прочитать несколько из тех, что ты сочинила для л... своего дедушки, - брюнетка вовремя вспомнила о том, какое впечатление производит на окружающих громкое имя родственника златовласой баловницы, и проглотила его.

  - Да, деда Брижан, всегда очень радовался моим подаркам, гордо зачитывал их и складывал в отдельный конверт, который хранил в верхнем ящике стола..., - а вот Элайше подобная мысль в голову не пришла. Не заметив некоего воцарившегося за столом ступора, она покрутила в руках тонкую ножку бокала и, чуть нахмурившись, закончила, - не удивлена, впрочем, что тебе, - это слово она выделила, - он дал их прочитать.

  - И я ему очень благодарна за то, что он поделился со мной кусочком твоей любви к нему. Он очень тебя любил, - попыталась исправить ситуацию Лэави. Недовольно дернула кончиком кроссовки под столом, досадуя, что забыла про ревность блондинки. Увы, искренне обиженной тем, что родственник предпочел передать весьма внушительные финансы сторонним людям, а не любимой внучке. Элайша была оскорблена тогда, и дулась теперь, спустя два года. Впрочем, положа руку на сердце, брюнетка ее понимала. Да ей бы и самой, окажись она в подобной ситуации, было бы обидно. С другой стороны, она прекрасно видела двигавшие любящим дедом мотивы, озаботившимся тем, чтобы его ветреная драгоценная красавица-внученька в любом случае не осталась без средств к существованию.

  Все огромное состояние было вложено в акции чрезвычайно успешных крупных корпораций, доходы от бумаг пускались в дело после обсуждения с лучшими специалистами в данной области, а Элайша получала проценты. Однако девушке этого не хватало катастрофически, поэтому она не раз и не два прибегала к Лэави, взять деньги "в долг". Брюнетка слабо усмехнулась в пространство, вспомнив, как была удивлена, когда лорд Брижан передал в ее руки ключи от управления еще одним, отдельным счетом. Тогда, зная размеры выплат, молодая женщина и предположить не могла, что кому-то этого не будет хватать, поэтому недоумевала, однако согласилась с выставленным условием, а именно, что Элайше ничего не станет известно о данном счете. Сама мысль о том, что блондиночка придет просить в долг, казалась нереальной, однако Лэави кивнула и обязалась хранить тайну и давать якобы с возвратом. И только теперь понимала, насколько был дальновиден любящий дед. Если бы златовласка знала о том, кому именно принадлежат деньги, она бы сделала жизнь попечительницы невыносимой.