Он посмотрел на себя в зеркало, вмонтированное над умывальником и бритвенным прибором. Он чувствовал себя еще хуже, чем выглядел. Он посмотрел на свою одежду. Зрелище было ужасное. Она не приняла безропотно то, что в ней спали.

Динамик внутренней связи снова сказал:

— Роджер Бок, будьте любезны явиться на собрание экипажа в гостиной.

Он ополоснул лицо водой. Не настолько, чтобы освежиться и выбежал в коридор. Почему там ему было безопасней, он не понимал.

Он не растерялся в новой обстановке. Хотя ему не приходилось раньше бывать на космическом корабле, но это было его детской мечтой. Он, как зачарованный, смотрел все программы Tri-D, главной темой которых были космические путешествия. Он делал модели космических кораблей. Просиживал над иллюстрациями, фотографиями, чертежами космических кораблей, начиная от первого спутника и кончая последними лайнерами для дальних полетов, с помощью которых люди исследовали неизведанные уголки галактики.

Он не был в отчаянии, но чувствовал себя не в своей тарелке.

Он медленно шел по коридору. В его голове проносились мысли. Очевидно, он был в офицерском отделении, в каюте первого инженера. Шкипер, главный инженер, первый офицер и первый инженер занимали самые удобные апартаменты на «Титове», также как пассажиры первого класса и представители компании, владевшей кораблем. Мимо кто-то пробежал. Судя по опрятной униформе, это был стюард. Он лишь остановился, чтобы спросить:

— Вы — гражданин Бок, сэр? Гражданин Роджер Бок?

Прежде чем получить ответ, он пробежал глазами по его одежде и, слегка нахмурившись, побежал дальше, решив, что он не мог быть гражданином Боком.

Коридор слегка поворачивал налево. Он надеялся, что ему удастся покинуть эту часть корабля. Здесь он был слишком заметен. Лучше всего было держаться поближе к общей спальне. Это что-то вроде третьего класса, где колонисты запакованы, как сардины в банке, выражаясь по-старинке. Выражение это было сейчас даже уместней, чем во времена Tri-D, когда его впервые употребили. Никогда еще условия жизни человека на корабле так не приближались к условиям, в которых хранились консервированные сардины.

Что-то блеснуло у него перед глазами. Маленькая табличка на дверях.

РОДЖЕР БОК

Это его вызывали через динамик. Его же искал стюард. К нему пришла смутная идея.

Те, кто в последний момент оказались трусами, боялись либо стартовать в неизвестность, либо опасались космической болезни. Тогда, в автобаре их было человек двадцать. Они были потенциальными трусами. Некоторые из них смогли с помощью алкоголя пересилить свой страх. Но некоторым это не удалось. По словам Фергюсона их было, по крайней мере, дюжина в каждой поездке.

Это был шанс. Был ли Роджер Бок одним из тех, который в последний момент не смог покинуть родную планету и пуститься в рискованное путешествие?

Он попытался открыть дверь. Она поддалась. Он толкнул ее, приготовив дежурное извинение на случай ошибки. Каюта оказалась почти такой же в своей монастырской простоте, что и каюта Джеффа Фергюсона. Кровать была застелена. Багаж стоял нетронутым.

По-видимому, Роджера Бока не было на борту. Он опустился на маленький стул, переводя дыхание. Пока что он был в безопасности.

Он недовольно хрюкнул. Момент был подходящий. Как только он выйдет к завтраку, он сразу же будет обнаружен.

Но потом он вспомнил, что накануне буквально сотни людей поднялись на борт «Титова». Несомненно, они большей частью были незнакомы друг другу.

Торопливо, дрожащими руками он бросил одну из сумок на койку и начал расстегивать ее замки. Ему не пришлось ломать что-либо, все было открыто. Он открыл ее и начал перебирать содержимое.

Очевидно, молодой человек любит ярко одеваться, больше, чем следует. Что-то вроде денди. Похоже запросы превышают возможности. Он примерил цветастый жакет и обнаружил, что тот был ему впору.

В сумке лежала тяжелая папка с бумагами. Он быстро перелистал их и не поверил своим глазам. Владелец бумаг должно быть покинул свою каюту, чтобы выпить пару рюмок для поддержания духа, а затем вернуться, чтобы продолжить работу в космосе. Бок оставил почти все в каюте.

Его надежды пошатнулись. Теперь он понял, что значили эти вызовы по внутренней связи. Роджер Бок был представителем компании, которая по-видимому владела этой экспедицией колонистов. А если так, то другие члены правления должны были знать его в лицо. Здесь ему не удастся затеряться, как одинокому молодому человеку в сутолоке общей спальни. Нет. Роджер Бок был одним из самых влиятельных людей на корабле.

Он замер в нерешительности. В конце концов можно привести себя в порядок. Умыться и сменить одежду. Боку она уже не пригодится. Затем он попробует добраться до третьего класса и раствориться в безвестности общего стада. Он считал, что принадлежит ему.

Он не ожидал, что ему помешают, и обстоятельно занимался своим туалетом. Примерка нарядов исчезнувшего Бока и отбор подходящих занимала время. Он посмотрел на свои вещи, затем сгреб их и спустил в мусорный бачок. Оставь он их здесь, у стюарда могли появиться подозрения: зачем гражданину Боку понадобилась эта нищенская одежда.

Он перепаковал сумки, которые уже просмотрел, выбрал из них по две-три нужные вещи, сложил их в углу и как раз хотел выйти, когда услышал стук в дверь. Он замер, вспомнив, что как и положено новичку, он забыл закрыть за собой дверь. Она оставалась открытой все это время.

Дверь медленно и тихо открылась, и через минуту на него уставилась чья-то физиономия. Она лениво улыбалась.

— Вы Роджер Бок?

Не дожидаясь ответа, дверь отворилась шире, и в комнату вошел человек.

Пришелец бросил беглый взгляд на комнату.

— Все эти чертовы каюты одинаковы, — пожаловался он. — Мы — муравьи. Нет, пчелы. Пчелы, устремившиеся к звездам. — Он принял юмористический тон. — Мы — ад. Отвергнуты человечеством. Неудачники, не сумевшие сделать карьеру дома и пытающие счастья где-то на стороне.

Он смотрел на гостя. На вид он был моложавым человеком средних лет. Одежда его была опрятной и дорогой. Его черты лица были интересными. Он был бы похож на профессионального манекенщика, если бы не тяжелая челюсть. А также растущий живот. Гость наверное и не подозревал, что когда он кривит рот, у него вид типичного циника-нигилиста.

Он прокашлялся и сказал:

— Я думаю мы не встречались раньше. Не по моей вине, — продолжал гость, вяло протягивая руку. — Вы не присутствовали на общем собрании. Где вы были?

— Просыпался с перепоя.

Они пожали друг другу руки.

— Вы ничего не потеряли. Просто общее знакомство. Правление, капитан и старшие офицеры. Все, кроме первого инженера. Монах Храма, — гость скривил рот, — благословил экспедицию.

Он облизал пересохшим языком верхнюю губу.

— Общее собрание? Кто-нибудь знает друг друга?

Гость посмотрел на него.

— Некоторые знают. Шкипер, например, знает своих офицеров. А наш представитель Объединенного Храма знает одного члена правления, который родом из Южной Америки. Как же его зовут? Зорилла, или что-то в этом роде. Вылитый бандит. Он может завладеть колонией еще до конца этого десятилетия. Конечно, если это старое корыто долетит туда. Кстати, меня зовут Дарлин. Лесли Дарлин.

Он присел на край своей койки. Надо было поддержать разговор. Он сказал:

— Что значит, «корыто»? Разве «Титов» не соответствует условиям контракта?

Лесли Дарлин засмеялся, как будто это была шутка.

— Ах ты, плут! Мне нравится, как ты это преподнес. Комедиант не сказал бы лучше тебя. Почему же мы застраховали весь корабль, до последнего винтика? — Он скривил рот в усмешке. — И почему же правление выделило баснословную сумму на два первоклассных маленьких судна для офицерского состава?