– Вика, что с вами случилось вчера? Почему ты на работу не вышли? – Я старалась разговаривать с ней ровно и беспристрастно. Она молчала. – Вика, ну что, я жду объяснений.

– Ирина Владимировна, я ничего объяснять не буду. Просто вы меня ненавидите и поэтому придираетесь ко мне.

– Вика, а за что, позволь спросить, я тебя ненавижу?

– Не знаю за что, но я всегда это чувствовала.

– А если ты это чувствовала, зачем ты ко мне работать пошла? Зачем в поездку со мной отправилась? За мой счет, заметь?

– Я думала, что вы себя со мной иначе вести будете.

– Вика, значит ты считаешь, что это я себя неправильно вела? Что это я должна была подстраиваться под тебя, а не наоборот?

– Да, ведь это именно вы пригласили меня с вами в отпуск поехать.

– Вика, ты себя слышишь, вообще? – Я начинала закипать. – То есть я пригласила тебя в отпуск, оплатила твое пребывание там, и при этом не соизволила вести себя так, как тебе бы хотелось. Так, да?

– Ну примерно так. А что здесь такого!

– Значит так, Виктория. Я прошу тебя написать заявление об уходе. Чем быстрее ты это сделаешь, тем лучше.

– Как заявление? Я увольняться не хочу! Я не могу увольняться! Мне деньги очень нужны!

– Если тебе действительно так нужны деньги и увольняться ты не хочешь, почему ты тогда не подумала об этом, там, на отдыхе. Может это тебе надо было как-то по-другому себя вести? А не мне? Тебе под меня подстраиваться, а не наоборот? Тогда надо было над этим задуматься, а не сейчас.

– Я увольняться не буду.

– Ну, тогда я тебя по статье уволю. Ты вчера рабочий день прогуляла. Или у тебя больничный есть?

– Нет, но я же предупредила, что не выйду. Я ведь знала, что вы на мне отыгрываться будете.

– Я на тебе отыгрываюсь? Ты вообще-то в своем уме? Дорогая моя, я себе помощника искала, понимаешь. Помощника! Мне надо, чтобы у меня за спиной надежный человек был, чтобы я была уверена, что он не подведет меня в нужную минуту, чтобы был мне опорой. Теперь скажи, ты такой опорой для меня стать можешь? Ну, скажи! В общем, вместе мы работать не будем. Лучше по-хорошему расстанемся, иначе я вынуждена буду применить всевозможные формальные меры. Это будет сложнее, но я это сделаю. Думай. Готова идти тебе навстречу, чтобы наше расставание прошло с наименьшими потерями. Через час жду тебя с предложениями.

Вика вышла, тема еще не была закрыта, но я вздохнула с облегчением. Через пятнадцать минут меня вызвал генеральный директор. Я вошла в его кабинет, гадая, зачем ему понадобилась.

– Ирина, заходи. Дело есть. Я вот тут бумагу получил из бухгалтерии. Честно, ничего не понял. Что там у тебя происходит в отделе? – Он протянул мне распечатанный листок.

Я его прочитала, и от возмущения у меня пропал дар речи. Эта Вика, попросила бухгалтерию, чтобы ей написали, на какую сумму выплаты она может рассчитывать, если она уволится с пятнадцатого августа, или с первого сентября, или с двадцатого сентября. В трех вариантах.

– Виктор Федорович, извините конечно, но я эту дуру сама готова придушить собственными руками. Нашей бухгалтерии делать больше нечего, как разные варианты ей просчитывать.

– А она что, увольняется, что ли?

– Не знаю, у меня ее заявления на руках нет.

– Вот это да! – Генеральный явно был озадачен. – Как это может быть! А чего она заявление не напишет тогда?

– А кто ее знает. Решает, видимо, как ей выгоднее уволиться.

– А зачем по почте-то общаться? Ну зашла бы в бухгалтерию сама и попросила девочек посчитать.

– Виктор Федорович, вы что, не понимаете? Она компромат собирает. Все ходы, то есть ваши ответы, есть в ее переписке. Если что, предъявить сможет.

– Господи, да у нас никогда такого не было на моей памяти. Это что, новое веяние какое-то?

Слушай, надо ее из команды удалять. Она весь коллектив подпортить может. Как сама думаешь?

– Виктор Федорович, что хотите делайте, но я с ней работать не буду. Мне в работе надежный человек нужен, помощник. Или меня увольняйте, или ее.

– Ира, что ты говоришь-то? Кто ты, и кто она! Надо ей все выплатить и отправить восвояси.

Пусть с любого числа увольняется. Я не против. Только смотри, опять искать человека придется, тебе в помощники. А пока найдем, да вникнет пока, работа на тебя одну вся ляжет. Это ты понимаешь?

– Да понимаю я. Но так работать тоже не смогу. Уж лучше я одна.

– Ну ладно поступай, как сочтешь нужным. Меня в курсе держи.

Я вернулась в кабинет, разместила объявление о вакансии, назначив зарплату чуть больше, чем была у Вики. Кадры себе я всегда подбирала самостоятельно. Собеседования тоже проводила сама. Не доверяла отделу по персоналу. Я знала, что дело это долгое и непростое, но выхода другого просто не было. Сейчас буду занята текущей работой, подготовкой к выставке и еще подбором кадров. Все свалилось сразу. Воспоминания об отпуске таяли как в тумане. Не успела я подумать о тающих воспоминаниях, как пришло сообщение от Сергея. – «Ира, чем занята? Хочу твой голос услышать». Помедлив несколько секунд я набрала его номер.

– Иришка, привет! – голос в трубке был оживленным и веселым. – Но я опять вздрогнула, он снова назвал меня запретным именем.

– Сережа, привет.

– Чем занимаешься? Свободная минутка есть? Я еле дождался, чтобы сообщить тебе, что я пересмотрел твой любимый фильм. Ты меня слушаешь?

– Да, Сереже, слушаю. И что теперь? Впечатление поменялось?

– Слушай, ты умнейшая женщина! Как ты могла так все понять и проникнуть во все. Во все глубины. Я его смотрел уже совсем другими глазами. Это гениально! Сам по себе фильм, конечно отличный, спору нет. Но главное, что меня поразило, что твое впечатление, оно абсолютно точное, я только теперь это начал понимать. Если бы я этот фильм смотрел один, я бы так его не воспринял. Мне даже кажется, что только ты, а теперь еще и я, смотрим его под таким углом. Остальные даже не догадываются.

– Да перестань, Сережа. Каждый видит скорее всего то, что хочет увидеть. И каждый человек видит по разному. Это я тебя взбаламутила. Навязала свое видение. Но я рада, что ты фильм оценил. Правда, я очень рада.

– Хочу теперь с тобой все фильмы смотреть. Вдруг я чего-то не улавливаю, не понимаю. Стал даже сомневаться в своих умственных способностях. Я, оказывается, до тебя на все смотрел совсем другими глазами. Вот, что я понял. Ты зачем уехала от меня? А?

– Ты сам меня отпустил.

– Я? – Он замолчал, видимо не понимая, я это в шутку сказала или всерьез.

– Ты, ты. Собрал оставленные мной вещички и вернул их. А мог бы вообще меня с виллы не отпускать ни в какую Москву. – Я шутила, конечно. Но мы оба понимали, что все произошло так, как должно было произойти. Но вот что делать с нашими воспоминаниями и чувствами, мы оба не знали.

– Ира, не шути так больше. Иначе, я однажды тебя на самом деле никуда не отпущу. Я скучаю без тебя. – Сказал Сергей без паузы, почти на одном дыхании. – Ты слышишь меня?

– Слышу. – Сказала я, чуть помедлив. – Я тоже скучаю. Но сделать мы ничего не можем пока.

– Потерпи немного. Я вот гипс сниму, ходить начну и тогда что-нибудь обязательно придумаю. Как на работе дела? – Он поспешил переменить тему.

– Дел по горло. Вот сегодня увольняла эту дуру. – И я ему пересказала почти весь наш разговор.

– Ты умница. Молодец. Все правильно сделала. Правда на себя многое взвалила, но держись, легко в делах никогда не бывает, как и в любви. – Сергей осекся.

– В любви? – Я подумала, что ослышалась.

– Я сказал в любви? Вероятно, я оговорился. – Сергей явно был смущен. Я почему-то отчетливо представила его смущение, и мне снова захотелось его обнять, прислониться к нему, как раньше. Его оговорка была очень милой.

– Ну, ладно не буду цепляться к твоим словам. Пойду дальше работать. Созвонимся.

– Завтра снова позвоню. Хорошо? Целую тебя.

– Я тоже тебя целую. Пока.

Я вернулась в офис. Борьба с Викой продолжалась. Все же нам с ней пришлось идти на компромисс. Я дала ей возможность в течение месяца найти новую работу, а я одновременно искала ей замену. Но наши рабочие отношения должны были прекратиться до моего отъезда в Екатеринбург. Это было строго обязательным условием.