Ладно Хирузен, Данзо или Мито Узумаки. Они могут позволить себе это, но не этот кусок дерьма! Я прирежу его в первом же бою и скажу, что так и было.

— Хай, Ами, — выдавил я из себя, пытаясь успокоиться, чтобы не прирезать Ядзихо прямо здесь, на месте.

— Вот и хорошо, Изами-кун, — сказала эта мразь, а в его голосе так и было слышно неприкрытое самодовольство.

Долбаных четыре часа мы уже двигаемся вглубь фронта, и ещё не было ни одного вражеского шиноби в радиусе пяти километров вокруг нас. И это меня напрягало. Теперь, когда Кумовцы ударили, Кировцы должны были начать атаку. Нет, они, конечно, могли предать Кумо, но сейчас это было бы нецелесообразно.

Все эти четыре часа моя интуиция вопила, что будет полная жопа. Причём гигантская, как у биджу. Я несколько раз пытался уговорить "сенсея" свернуть назад, но тот упёрся, как баран, и не желал ничего слышать. Все доводы, что сейчас слишком опасно так глубоко углубляться на территорию врага — идиотизм, он пропускал мимо своего слухового аппарата.

Поэтому я, плюнув на попытки уговорить этого напыщенного индюка вернуться в лагерь, начал двигаться медленно, экономя свою чакру и силы своего тела. Скорее всего, нам предстоит бой, и я не хочу быть выжатым, когда придёт время сражаться с вражескими шиноби.

— Наваки, — сказал я, подпрыгнув к своему другу. — Будь осторожен и щади себя. Вполне возможно, что мы нарвёмся на противников.

Серьёзно посмотрев на меня, наследник Сенджу кивнул и сказал.

— Хорошо. Буду. Ты тоже, — выдавил он из себя, натянуто улыбнувшись.

Нет, я идиот. Не мог ему раньше сказать? Он выкладывался по полной и сейчас никакой. Всё же быть сенсором в команде разведки нелегко. Ксо, что же делать? Если будет бой, такой Наваки Сенджу мне не помощник, только тормозящая меня обуза.

Ещё через час мы уже углубились на девяносто четыре километра внутрь фронта. И моя интуиция уже не просто кричала, она орала, как жертва на жертвоприношении Джашину. Меня уже всего трясло от предвкушения и страха. Наваки тоже чувствовал надвигающуюся беду, а Курама была бледна как мел. Да даже наш долбаный "сенсей" весь побледнел и покрылся потом. Хотя до сих пор не хотел двигаться в сторону лагеря.

— Враги. Много. Трое сильных. Один очень сильный, — прошептал в рацию тихим и слабым голосом наследник Сенджу.

"Ксо, надо рвать когти, пока нас не заметили!" — проскользнула у меня мысль.

— Ами-тайчо, нам нужно уходить отсю... — не успел я закончить последнее слово, как Ядзихо кинул в воздух кунай со взрыв-печатью. Как завороженный, я смотрел, как кунай поднимается высоко в небо.

— КАЦ! — прогремел, словно гром с небес, голос этого предателя. Взрыв-печать взорвалась, показывая нашим противникам наше местонахождение.

"Надо было раньше его прирезать", — промелькнула у меня равнодушная мысль.

Ускорившись, я смёл предателя, пустив его сильным ударом руки в полёт. Но ещё в полёте я, ускорившись, нагнал его и одним взмахом высвободившейся из ножен катаны отсёк ему ноги.

Когда полёт Ами Ядзихо закончился и он впечатался своей спиной в дерево, я, подойдя к нему, взглянул в его глаза.

"Цукуёми!" — Ядзихо затянуло в мой иллюзионный мир, где я Бог.

— Ну, поговорим, тварь? — с кровожадной улыбкой спросил я этого ублюдка.

— Где я? — наполненным страхом голосом проскулил Ами.

— Ты в МОЁМ МИРЕ! — сказал я, начиная его пытку. Огонь объял его тело, а из земли выросли корни, которые начали вгрызаться в тело предателя. Крики боли оглашали мой мир. А я, всё не успокаиваясь, менял пытки. Я рубил его на части, разлагал его тело, заставлял червей сожрать его заживо... Наконец-то я смог отыграться за все те нервы, которые я потратил, терпя его...

— Ну, скажи мне, кто тебя надоумил сделать такую глупость? — спросил я предателя, когда решил, что мне уже хватит играться.

— Я-я, не м-могу с-сказать, — заикаясь, пропищал Ядзихо. — О-они убьют м-меня.

— Ты не понял? Ты стал мертвецом, когда решил сдать меня или Наваки вражеским шиноби. Они бы не отпустили тебя. А теперь я не отпущу тебя, — сказал я, нежно улыбаясь. — А теперь скажи мне: кто?

С вопросом я ударил по его нервной системе, заставляя его испытывать запредельную боль.

— Ну же, скажи мне, и все твои муки прекратятся, — дружелюбным голосом уговаривал я Ами.

— Я-я не знаю кто. Мне отд-дали приказ. Анбу. Сказали, что задани-ие S-класса. От-т Х-хокаге, — прошептал слабым голосом Ядзихо.

— Айя Курама это знала? — спросил я его.

— Д-да. Но она не виновата, она отговаривала... — дальше я его слушать не стал и развеял величайшее гендзюцу шарингана.

Оказавшись в реальности, я резким ударом катаны снёс с этой пешки Хирузена башку. Повернувшись, я рванул к Айе Кураме. Она не успела даже понять, что произошло, когда моя катана отделила её голову от тела. Я посмотрел вслед катящейся по земле голове девчонки, на которой навечно застыло изумление.

— Зачем её? — спросил Наваки, смотря усталым взглядом на обезглавленное тело девушки.

— Она знала о его задании, — сказал я Наваки, при этом активируя печать маяка. Имея другую печать, настроенную на эту, можно создать сигнал, который вызовет подмогу. А другая такая печать у Цунаде и её команды. Надеюсь, они поторопятся...

— Задании? Из Конохи или просто предатель, продавшийся Кири? — тяжело вздохнув, спросил меня наследник клана Сенджу.

— Из Конохи. Приказ Хирузена, — рваными фразами ответил я, думая, что делать с Наваки. В бою он будет обузой. Убежать я бы и один не смог. Что же мне с ним делать... Хммм... А почему бы и нет?

— Наваки, мне надо вырубить тебя, — сказал я моему другу. — Я запечатаю тебя в свиток, — пояснил я ему на его недоуменный взгляд. — Извини, но сейчас, в таком состоянии, ты будешь только обузой.

— Хорошо, согласен, — без пререканий согласился со мной Наваки.

— Только прошу тебя, последний раз проскандируй местность. Мне нужно больше знать о наших противниках, — попросил я в последний раз поднапрячься Сенджу.

— Да, сейчас, — сказал Наваки, отстранившись и закрыв глаза. — Один враг. Очень сильный А-ранг или даже слабый S-класс. Трое противников уровня слабых А-классов. И... О Ками, пятьдесят семь бойцов уровня чунина, — сказал Наваки. Я не успел заметить, как он начал заваливаться, так как был сосредоточен на разработке планов боя, но всё же я успел его поймать. Держа на руках бессознательного Сенджу, я увидел, что из его ушей и носа побежала кровь.

"Наваки очень сильно перенапрягся. Ужасная головная боль ему обеспечена. Если он, конечно, доживёт до своего пробуждения", — подумал я.

Быстро запечатав наследника Сенджу в свиток, я спрятал его вместе с оповещающей печатью в корнях одного из деревьев. Даже если меня убьют, может быть, Цунаде ещё успеет до того, как его найдут.

Сев на один из толстых суков здоровенного дерева, я начал спокойно привязывать к кунаям взрыв-печати.

— Хооох? Ты не бежишь, мальчик? — услышал я отвратительный голос. Почему отвратительный? Да потому, что его владелец пытался с голосом, который походил на рык дикого хищника, сюсюкаться. Слышать такое было отвратно. — А ты смелый... или глупый.

Подняв глаза, я увидел человека, по уровню чакры похожего на очень сильный А-класс, с гигантским мечом на спине.

"Ксо, я попал. Чтоб биджу тебя во все щели поимел, это ведь обезглаватель! — когда я увидел оружие этого шиноби, меня бросило в дрожь. Судя по разговорам и записям, мечники могли сливаться со своими мечами, становясь намного сильнее. То есть то, что я сейчас видел своим шаринганом, не предел его возможностей... — "Нужно потянуть время. Может, Цунаде, Орочимару и Джирайя успеют прибыть до того, как этот монстр разойдётся и от меня останутся лишь кровавые ошмётки".

— А зачем мне бежать? Я устал, мне бы передохнуть, — сказал я как можно более глупым голосом, дрожащим от страха, пытаясь закосить под дурачка. Правда, дрожь в теле и голосе мне и не пришлось изображать, меня переполняло чувство страха и жажды битвы, заставляя меня трястись от безумного чувства предвкушения боя.