Ей не стоило этого делать.

Он зарычал и опустил бинокль.

Бинокль — изобретение людей, единственное, что было под рукой. Он не мог рисковать — если подойти слишком близко, женщина могла что-то учуять или братец-урод уловит его своим гиперчувствительным нюхом.

Нужно было оторвать Кайлу нос еще много лет назад. И вообще, следовало убить его еще много лет назад.

Он, конечно, пытался и даже почти преуспевал несчетное количество раз.

Везучий ублюдок. Но удача не будет длиться вечно. Он был в этом уверен.

Но она была одной из тех, кто спас его брата в этот раз. Сэйди Джеймс. Жесткая агентша. Сексуальная стерва.

В скором будущем уже мертвая.

Вампир прижался в поцелуе к виску женщины.

Бинокль, казалось, рассыпался в его руках. Кровь вперемешку с металлом и стеклом закапала с пальцев.

Кровь.

Сэйди поделилась своей кровью с вампиром. Причем щедро: не только кровью, но и телом. Она не была достойным противником. По крайней мере, не как оборотень с боевыми навыками к схваткам.

Она была ничтожеством. Шлюхой, которая быстро раздвинула ноги перед нежитью.

Сэйди заплатит за это. Заплатит за осквернение своего вида.

Пришло время прекратить охоту.

И время Сэйди Джеймс подошло к концу.

****

Он не потеряет её.

Лиам притянул Сэйди ближе, а его руки крепко обвились вокруг её тела. Приближаясь к её квартире, они ускорили шаг.

Опустошение на лице оборотня, когда он спросил его о Су…

Нет, не так бы хотел Лиам закончить отношения с Сэйди. Он не собирался сдаваться. Дьявол, вампир не хотел жить без нее так, как это было до сих пор.

Как только за ними закрылась дверь, его рот оказался на ее губах. От желания и жажды крови тело бросало в дрожь. Его член был каменно-твердым, полностью напряженный, готовый погрузиться в её тугое лоно.

Губы и язык Сэйди отвечали ему с тем же лихорадочным возбуждением. Он чувствовал этот вкус жажды на её языке. Лихорадочное неистовство.

Твою мать, да.

Она впилась когтями в его рубашку, исполосовав ткань, чтобы прикасаться к обнаженной плоти. Пальцы Сэйди прошлись по мышцам, прикосновения горячих ладоней вызывали искры возбуждения по всему его телу.

Из её горла вырывалось мурлыканье, и его член дернулся в напряженном ожидании.

Её пальцы спустились к пряжке ремня.

Лиам отодвинул свой рот от её губ.

— Нет!

Её глаза широко открылись. Такие золотистые. А её губы такие красные и влажные и…

Лиам поднял Сэйди на руки и, сделав пять шагов, распростер её на обеденном столе.

Как, мать твою, прекрасна. Он жаждал испивать из нее всю ночь.

Её губы изогнулись в медленной улыбке, и она сбросила туфли.

«Я бы умер за нее». Осознание этого поразило его в момент, когда Лиам смотрел на прекрасную улыбку Сэйди. Ложь. Убийство. Смерть. Все, что она пожелала бы. Он уже пропал. И так отчаянно нуждался в ней. Её вкус. Лиам должен её попробовать. Слишком давно это было.

Он ухватил пояс её шорт. Потянул мягкий хлопок вниз, зацепив при этом кружево, скрывающее её тайны.

Сэйди отбросила в сторону футболку и растегнула лифчик, открыв молящие о поцелуях груди.

Лиам поймал сосок ртом. Пососал и лизнул, почувствовав сладкий вкус её плоти. Запах возбуждения Сэйди окружил его, наполнив воздух. Густой. Соблазнительный.

Её руки прошлись по его спине. Поглаживая и притягивая ближе.

Лиам оторвался от одной груди, только затем чтобы уделить все свое внимание другому розовому соску. Сэйди была потрясающей на вкус.

И Лиам собирался попробовать больше.

Много больше.

Он облизал губы и приподнялся.

— Раздвинь ноги.

Стол из темной вишни по ней создавал разительный контраст с кожей Сэйди, заставляя её сиять.

Невероятно…

Её ноги раздвинулись, приоткрыв припухлые розовые складки возбужденной плоти. Розового и влажного совершенства.

Лиам обхватил её ртом. Туго сжал сладкую вершинку плоти и потянул.

Его губы и язык дразнили снова и снова сосредоточие её желания, пока шелковистая плоть не открылась для него.

Лиам припал к её плоти, словно голодающий, потому что таким и был. Чем больше пробовал, тем сильнее желал. Его язык проник внутрь её тела, жажда самой её сущности сжигала его душу.

Он услышал крик Сэйди и почувствовал сокращения её внутренних мышц от накрывшего её оргазма.

И все равно продолжил.

Он слишком долго во снах жаждал ощутить этот вкус.

— Лиам! — потребовала Сэйди, потянув его за волосы. — В-в этот раз… ты… будешь внутри.

Его член готов был взорваться от прозвучавшей чертовски потрясающей идеи. Лиам в последний раз коснулся языком, а затем…

Стянул джинсы. Обхватил рукой член и толкнулся широкой головкой между её раздвинутых бедер.

Влажная плоть.

Лиам погрузился в нее.

Их глаза встретились.

Он отодвинулся. Чтобы погрузиться еще глубже.

Сэйди прерывисто дышала. Он видел острые края её зубов.

А затем её внутренние мышцы его обхватили.

Так. Чертовски. Туго.

Они вместе достигли вершины, затихающие волны освобождения прошли сквозь них. Лиам обхватил её крепче, упиваясь криками наслаждения, срывающихся с её губ, и понимая, что нашел…

Все.

Все, в его Сэйди.

Дьявол… ну почему, почему у монстра нет шанса любить?

Кто-то стучал в дверь. Сэйди моргнула, пробуждаясь ото сна, и сфокусировала взгляд на стоящих возле кровати часах. Десять пятнадцать.

Ломились в дверь не совсем на рассвете, но в тоже время Сэйди легла после шести часов утра.

На её животе лежала рука. А ноги обхватывали крепкие бедра.

Сэйди улыбнулась, увидев взъерошенные волосы Лиама. Он любил обнимать её, когда спал. Ей это очень нравилось, заставляло чувствовать себя… желанной. Ах, это было так…

— Джеймс! Дьявол, Джеймс, я знаю, что ты меня слышишь! Долбаный кошачий слух — ты, наверное, слышала, когда я подъезжал! — Продолжая барабанить кулаками в её дверь, Миллер заорал: — Одевайтесь и откройте дверь! У нас тут чрезвычайная ситуация…

— Этот человек нуждается в хорошем пинке под зад, — пробормотала она.

— Это точно, — проворчал Лиам.

Сэйди улыбнулась и поцеловала его в голое плечо, потом высвободилась из объятий Лиама. Она схватила халат и быстро подпоясалась.

— Напомни мне дать ему пинка.

Лиам не вылез из кровати. Не то чтобы она его осуждала. Дневной свет и вампиры — это не то, что следовало смешивать. Его вид слабел после восхода солнца, часто страдая от головных болей и тошноты — не странно, что они предпочитали вести ночной образ жизни.

Она поспешно пересекла комнату и спустилась по лестнице, перепрыгивая по три ступеньки за раз, пока в крови не забурлил адреналин. Когда Сэйди рывком открыла дверь, Миллер все еще орал.

Его зрачки расширились, когда агент увидел девушку, а его взгляд скользнул по её волосам — о да, Сэйди знала, что они выглядели спутанными, благодаря пальцам Лиама, — и остановились на обнаженных бедрах. Её черный шелковый халат был коротким, она ненавидела, когда её ноги покрывало слишком много ткани. У леопардов имелись проблемы с некоторыми ограничениями.

Но Сэйди не возражала против крепких объятий Лиама в кровати. Нет, она совсем и не думала считать это лишением свободы.

Миллер тяжело вздохнул.

— Что? Все свободное время ты трахаешься с вампиром?

Пинок под зад. Она опустила руки, прижав их по бокам. Еще минута и Сэйди выпустит когти. Она недостаточно выспалась для всего этого дерьма.

— А ты все время проводишь, тренируясь в подкалывании?

Миллер моргнул:

— Да, почти.

Что?

Взгляд агента переместился за её плечо, и он нахмурился.