– Вы о чем?

– Ты правильно сейчас сказал: смысл жизни у тебя перед носом, а ты его не видишь.

– И в чем же он, по-вашему?

Женщина улыбнулась, как будто я нес чушь, и немного даже передразнила:

– «По-вашему»… Да понятно, что смысл жизни в детях.

Она посмотрела на меня, как будто после этих ее слов я должен был сказать: «Точно!» – и хлопнуть себя по лбу. Но так как этого не произошло, а я все еще смотрел на нее вопросительно, она продолжила:

– Смотри, у меня двое: старшая дочь, ей уже двадцать восемь, и сын, ему тринадцать. Маша уже замужем, они прошлым летом поженились, тут недалеко в ресторане свадьба была. Денис хороший, они любят друг друга, до свадьбы два с половиной года встречались, работает программистом, спокойный такой, но деньги есть: сейчас они квартиру снимают, но уже строят свою, двухкомнатную. Она у меня на экономиста училась, сейчас в фирме работает, по специальности, сначала в одной работала, туда мы с мужем ее помогли устроить, а сейчас уже в новой, там лучше, говорит, сама нашла. Ну хорошо, главное, чтобы ее все устраивало. Да и платят лучше. Вот квартиру построят, в декабре обещали сдачу, до Нового года, и ребеночка сразу заведут. Хотя мы с мужем ее на съемной квартире родили – и ничего. Но они сами, раз решили сначала квартиру построить, так пусть строят, взрослые уже…

А младший мой с нами живет, конечно. Сейчас в восьмой класс пойдет уже, они там на математику уклон делают, ему вроде как хорошо все это дается, пойдет, наверное, на математический, а может, и на программиста получится. Но это пока рано думать, еще четыре года, время есть. Он, слава богу, хороший у нас, хоть и мальчик, но, как Машка, особо никуда не ходит, за компьютером, правда, много сидит, но и книги читает тоже…

Она наконец-то остановилась и, кажется, немного задумалась. Я сразу воспользовался этим моментом:

– И вы хотите сказать, что Маша и… вы имя не называли…

– Толик.

– …и Толик, ваши дети, это и есть смысл вашей жизни?

– Ну конечно! Я же ради них живу. Главное, чтобы у детей все было хорошо.

– Ну а если они уедут куда-нибудь жить, в другую страну, например?

– Ну куда ж они поедут?.. Но даже если и надо будет, ну ничего. Может, с ними поеду, возьмут меня внуков нянчить. Ну, а не возьмут, ну, будем мы к ним приезжать, они к нам, ну ничего… Главное, чтобы они живы-здоровы были, главное, чтобы у них все хорошо было.

Я немного подумал и все же решил у нее спросить:

– Хорошо, я понял, но вот они же, ваши дети, это все-таки люди.

Я сказал явную для всех истину, и она улыбнулась:

– Ну, конечно же люди, кто же еще?

– Люди… Я ни в коем случае ничего не хочу сказать, но… Не дай бог, мало ли, что-нибудь вдруг случится?..

Она сразу перестала улыбаться и посмотрела на меня со злостью:

– Ты что?! Я ничего такого не переживу! Даже и думать об этом нельзя.

И она ушла, прекратив разговор так же резко, как и начала его. Я снова остался один и пошел дальше, продолжая думать об этой женщине.

Да, вот она ответила на вопрос: для нее смысл жизни – это ее дети, у нее все четко в этом плане, и она живет ради них. И я ни в коем случае не осуждаю ее и не подвергаю сомнению ее ответ. Дело в другом: это ее ответ, и пусть даже он ее полностью удовлетворяет, но это не ответ для меня.

Я люблю своего сына, у нас с ним отличные отношения, я люблю проводить с ним время, мы вместе рисуем, играем в футбол, обсуждаем, если его кто-то во дворе обидит или что-то в этом роде… я очень люблю его. Но в то же время я понимаю, что смыслом моей жизни это назвать я не могу. Да, я так же, как эта женщина, переживаю за него, хочу, чтобы все было хорошо, даже представить не могу, что что-то с ним, не дай бог, произойдет. Но я понимаю, что он вырастет, у него будет своя жизнь – не моя, а своя. И я его отпущу, иначе нельзя. Если он будет смыслом моей жизни, то я буду постоянно ему мешать. Да я и не хочу этого. И даже если бы и хотел, не могу. Не могу потому, что не чувствую это… Я все сделаю, чтобы ему помочь, но смысл моей жизни, моей, это что?

И вдруг звонит телефон, я смотрю: начальник мой, отвечаю, улыбаясь:

– Привет, Сергей, давно не слышались.

– Да-да, соскучился я по тебе…

– Только не говори, чтобы я вернулся, я уже в Мексике.

– Да кому ты нужен? Никто даже и не заметил, что тебя нет – без тебя все работает даже лучше.

– Да-да, конечно, – говорю я, продолжая улыбаться, и делаю паузу, намекая, что хочу уже услышать, зачем он позвонил. Уловив смысл паузы, он отвечает:

– Слушай, я чего звоню… Я полностью согласен: какие дети? Они вырастут и забудут, кто ты такой вообще. Хотя ты же их вырастил, кормил, одевал, обувал… В университет взятки все время носил, машину купил из салона в люксовой комплектации… Короче, дети, семья, да и вообще вся эта жизнь – очень недешевая вещь. Правильно я говорю?

Он этот вопрос часто задает во время разговора, это фраза-паразит у него такая. Я, когда только начали с ним вместе работать, не знал и думал, что ответить, а потом понял, что он ответа в принципе не ждет, и сначала просто кивал или угукал, а потом понял, что можно даже вообще молчать в ответ. Ему просто пауза нужна, чтобы с мыслями собраться и продолжить:

– А деньги же на дереве не растут, как мы все знаем. Чтобы хорошо жить, надо и работать хорошо. Правильно я говорю?

Тут я уже сам захотел спросить:

– То есть ты хочешь сказать, что смысл жизни в деньгах?

– Нет, ну почему сразу в деньгах? В их количестве! – он засмеялся в трубку, но не потому, что ему было смешно, а чтобы слегка смягчить правду. А я его знал давно – это действительно была его правда:

– А как же иначе? Говорят же даже: «Чего стоит эта жизнь?» Именно «стоит»! То есть все имеет свою цену. Я не хочу сказать, что все на свете продается или покупается. Нет. Но именно деньги дают свободу. Хочешь быть свободным в перемещении? Тебе нужны деньги на нормальную машину. Хочешь мир увидеть? Пожалуйста, путешествуй, весь мир открыт, вся планета: море, горы, лыжи, дайвинг, трекинг, снорклинг… Что угодно. Только заплати, пожалуйста. Здоровье барахлит? Любой медицинский центр тебя как родного примет, но через кассу. Продукты качественные и вкусные кушать хочется, фрукты всякие, деликатесы? Все есть, только купить надо. Правильно я говорю?

Тут я привычно промолчал, а он продолжил:

– Даже и не это ведь главное, главное – что, когда ты при деньгах, ты себя человеком чувствуешь, живешь, как тебе хочется, а не как получается. Уважаешь себя за это. И другие, окружающие, тоже на тебя с уважением смотрят. Когда ты на хорошей машине подъезжаешь на презентацию, когда на тебе костюм, в Италии в модельном доме купленный, и часы швейцарские, эксклюзивные на руке. Вот тогда на тебя смотрят и понимают, что перед ними человек с большой буквы. Вот тогда ты и живешь. Вот в чем смысл весь, получается. Правильно я говорю?

В этот раз пауза затянулась, и я понял, что он закончил свою мысль и ждет моей реакции. У нас с Сергеем нет проблем в общении, мы, конечно, не дружим, но отношения, можно сказать, приятельские. Хотя в рабочих вопросах всегда на первое место выходит распределение ролей «начальник – подчиненный». Но не это было главной причиной того, что я соврал ему. Я просто понимал, что его уже не переубедить, да и смысла в этом нет ни для него, ни для меня. Да и вообще, зачем его переубеждать, если для него это уже и есть ответ? Он-то смысл нашел. Просто это не мой ответ, не мой смысл. Но я не хотел тратить свое лето на то, чтобы объяснять ему это, и просто отшутился:

– Ну, Сергей, ну, конечно, ты прав. Главное – не забудь это, когда будешь в следующий раз пересматривать мою зарплату.

Он пошутил в ответ:

– Конечно, не забуду, подумаю, как ее сократить.

Мы оба для приличия посмеялись над шутками друг друга, и Сергей попрощался:

– Все, давай, до понедельника.