– Джонни!

Он обернулся. Через белоснежные коридоры больницы к нему приближался незнакомый человек. Джонни сделал над собой усилие и шагнул ему на встречу.

– Прости, а ты кто такой?

– Я твой друг. Деррик. Ты… и меня не помнишь тоже?

Джонни кивнул.

Деррик, которому на вид было около двадцати двух-трех, подошел к нему и сочувствующе сжал плечо.

– Ты все вспомнишь, Джонни. Обязательно.

Джонни кивнул, не находя в себе сил спорить. Вместе с другом он побрел по больничному коридору вперед, но встрепенулся, как только впереди показался главный вход.

– Я уже могу уйти отсюда? – спросил он.

Деррик улыбнулся.

– Ну конечно. Две недели уже прошли, и ты полностью здоров. Скоро и…

– Когда именно, по прогнозам врачей, я все вспомню? – перебил он. – И куда мне теперь идти?

– Не торопись ты так. Сейчас мы отправимся к тебе домой и там передадим заботливым рукам Аники, она твоя домоправительница, а потом уже разберемся, идет? Брайн поехал забирать бумаги, и как только он вернется, все окончательно станет ясно. – Деррик подвел его к выходу и вместе с ним миновал стеклянные двери. Джонни, пропуская его вперед, оглянулся на пустой больничный холл, и с удовольствием хлопнул стеклянными дверью, наконец вырываясь из этого места.

Деррик подошел к машине и кивнул ему на переднее сиденье.

– Я поведу, а ты пока можешь задавать мне вопросы. Все, какие только в голову придут.

– Ладно. – Джонни распахнул дверцу и забрался на мягкую поверхность сиденья. Погода оставляла желать лучшего – дождь вот-вот должен был пойти, а потому кожа сиденья показалась прохладной и слегка скользкой.

Деррик устроился рядом, захлопнул свою дверцу и повернул ключ, включая двигатель. Автомобиль заурчал, как гигантский кот, и плавно стал выворачивать со стоянки перед больницей, повинуясь движениям руля.

Джонни смотрел в окно на внушительное белоснежное здание больницы. Когда она осталась только в зеркальце заднего вида, он не выдержал и показал ей язык.

– Ну, – сказал Деррик, выруливая на дорогу. – Я жду твоих вопросов.

– Точно. – Джонни отвернулся от окна и всмотрелся в ровную трассу, уходящую, казалось, за самый горизонт. Машин на ней было немного, все такого же стального цвета, как и их машина. Вся территория больницы, огороженная невысоким, всегда открытым забором, вскоре растаяла вдалеке. Вершина холма, за которой исчезал край дороги, приближалась довольно быстро. Соседние машины и растущие по обочинам трассы хилые деревца, лишенные листвы, проносились мимо так скоро, что рассмотреть их особенно не удавалось.

Из-за ряда невысоких деревьев Джонни видел тянущиеся к небу крыши домов, расположенных рядом с дорогой.

– Ты упоминал Брайна. – очнувшись от созерцания вида, сказал Джонни. – Кто он?

– О, Брайн – это твой брат – охотно пояснил ему Деррик, не отрывая взгляда от дороги. – Он тебя младше на четыре года. То есть… сейчас ему шестнадцать.

– А мне, стало быть, двадцать? – спросил Джонни.

– Ты даже этого не помнишь? – удивился в ответ Деррик. – Хоть считать не разучился, и то хорошо…

Джонни отвернулся к окну, ничего больше не спросив и уставившись на серые контуры машин, которые вскоре стали расплываться из-за капель дождя, заморосившего с неба. Джонни скривился.

– Давай, гони быстрее, пока нас тут не залило – сказал он, отвернувшись от окна.

Деррик пожал плечами и обогнал несколько машин, надавив сильнее на педаль газа. Вершина холма осталась позади, и автомобиль покатился вниз, к хорошо различимому городу. Джонни успел разглядеть несколько особенно больших домов, после чего дождь полил по-настоящему, и ничего, кроме размытых очертаний и пары футов перед машиной, стало не различить. Деррик включил фары, но особенно ситуации это не улучшило. День словно превратился в ночь.

Джонни снова отвернулся к окну, но смотреть было не на что. Он опустил взгляд на дверцу машины и принялся отскребать с нее краску. Краска отскребаться не пожелала, и Деррик, кинув на него несколько взглядов, ничего говорить не стал.

До дома они добрались уже не светлым днем с теплым солнцем, а сырой и промозглой ночью. Деррик притормозил у ворот и повернулся к нему.

– Джонни, ты не мог бы достать пульт управления? Он кажется, где-то на заднем сиденье.

– Сам доставай – буркнул Джонни, оставив дверцу в покое и пронзив его недовольным взглядом. Деррик вздохнул и перегнулся через спинку сиденья, начав шарить на пассажирских местах. Джонни зевнул. Поездка успела порядочно нагнать на него сонливости.

Когда Деррик все же отыскал пульт, хоть это и заняло довольно много времени, ворота перед машиной открылись, впуская их внутрь двора.

– Ты бы еще дольше возился – сказал Джонни.

– Если бы ты мне помог… – начал Деррик.

– Да не ной ты! – одернул его Джонни. – Я тебе ничего не должен!

Деррик скрипнул зубами, и снова нажав на газ, повел машину во двор. Ворота, повинуясь нажатой кнопке, закрылись за их спинами снова. Дорожка, посыпанная гравием, под шинами издавала шуршащий звук, но капли дождя заглушали и его.

Деррик притормозил у самого крыльца.

– Зонта у тебя, как я понимаю, нет? – спросил у него Джонни.

– Нет. – Деррик открыл свою дверцу и выбрался наружу. Его тут же вымочил дождь, но он не расстроился. Находиться в машине и слушать Джонни было куда более неприятно.

– Эй, принеси мне зонт! – крикнул голос из машины ему в след.

– Размечтался. – Деррик добежал до дверей и принялся хлопать себя по бокам, чтобы отыскать ключ. Найти его удалось не сразу, и за это время он окончательно промок до нитки. Двери заскрипели, открываясь и приглашая его внутрь. Деррик оглянулся на машину. Джонни вылезать наружу пока что не собирался.

«Вот пускай и остается там навечно» – подумал Деррик, и прикрыл дверь так, чтобы капли дождя не проникали внутрь, но открыть ее можно было, не пользуясь ключом. В особняке было тихо.

– Аника! – крикнул Деррик в его глубину, но никакого ответа не добился. Он прошел по холлу, роняя капли на паркет, и остановился у вешалки с куртками и зонтами. Как будто предусмотрев, что они непременно попадут под дождь, на ней так же висело несколько больших махровых полотенец. Вспомнив об Анике и том, что она делает для этого дома, Деррик остановился, немного помедлил и принялся стягивать с себя мокрую одежду. Он выбрал себе светло-лиловое полотенце и старательно вытерся им. Вода перестала капать, но оглянувшись на дверь, Деррик мог видеть ведущие до двери следы. Джонни все еще не было.

«Если он там хочет сидеть до утра, так я мешать не стану» – подумалось Деррику.

– Аника! – крикнул он еще раз. Ему снова никто не ответил. Деррик прикинул возможность того, что Аника могла уйти к себе домой, и двинулся по лестнице наверх, решив поискать себе сухую одежду.

***

– Как ты мог меня там бросить! – возмущался Джонни, сидя рядом с ним за кухонным столом.

Деррик уныло катал по столу взятое из корзинки яблоко. Есть совершенно не хотелось. Он уже переоделся, и Джонни тоже, все мокрые следы с первого этажа были вытерты им, Дерриком, собственноручно, и они даже успели переместиться за кухонный стол, но настроение Джонни от этого ничуть не улучшилось. Деррик подбросил яблоко и поймал его, тщетно пытаясь придумать, как перевести разговор на другую тему.

– …как ты мог!…

На первом этаже хлопнула дверь, и Деррик вскочил с места, как будто его подбросила пружина. Джонни с подозрением смотрел на него, но Деррик не обратил на него никакого внимания. В холле послышался веселый смех Брайна и его звонкий голос:

– Нет-нет, стой! Ха-ха, да что ты творишь!

Деррик сбежал по лестнице вниз, и остановился, уставившись на дверь, как вкопанный. Джонни, идущий за ним не так поспешно, замер на верхней ступени лестницы.

– Что за… – начал он и осекся.

В дверях стоял Брайн, выглядящий как никогда счастливым. Его голубые глаза словно светились изнутри, что смотрелось с черными волосами своеобразно, но привлекательно. Следом за ним, тоже смеясь, держась за дверь, чтобы не подскользнуться на крыльце, стоял человек. Пару раз взмахнув рукой он вынудил осевшие на ней капли устремиться к Брайну, что, кажется, веселило их обоих.