Спустя полторы банки тёмного пива Влас вспомнил, что с учётом разницы во временим, в Киеве уже полночь и решил написать поздравление с днём рождения школьному другу Артуру, вместе с которым они перед выпускным сняли с петель дверь в кабинете завуча. Где-то с двадцать минут он пытался выдавить из себя благодарности и пожелания к совершеннолетию, но получалось что-то больше похожее на хреновое признание в любви, так что он оставил свои страдания до завтра и решил сегодня больше не пить.

– Итак, га-аспада! – заплетающимся языком проговорил стокилограммовый шкаф Лёня. – Пора бы и честь знать, да по домам расходиться.

– Разъезжаться, ты хотел сказать? – усмехнулся Христофоров.

– А кто на машине?

– Да Вася вот.

– Не-е-е, его мы таким за руль не посадим.

– Так, кто у нас тут самый трезвый?

Влас впоследствии часто вспоминал тот вечер и ругал себя за то, что решил сесть за руль, но тогда пиво снизило его способности к адекватному оцениванию ситуации, добавило слабоумной самоуверенности, и уже через пятнадцать минут восемь пьяных студентов кучей ввалились в синюю девятку, припаркованную у подъезда.

—–

Всё в этом мире стремится к завершению. Ноги – к дороге, бутылка – к опустошению. Да, одной допитой за соседкой бутылки невкусного пива хватило молодой, неприученной печени для того, чтобы девочка опьянела. Взглянула в зеркало – нет, ничуть не похорошела. Расстроилась. Надела свитер поверх теплой рубашки, потому что на новую осеннюю куртку нужно ещё заработать, а старая такая страшно застиранная, что носить стыдно.

Сентябрьская истома выгнала девочку на улицу подышать прохладным воздухом, побродить по пустынным дорожкам. Уже больше полуночи? Давно. Скоро рассветёт. Ни души на улицах. Только шорох и гул оставшегося позади центра. На границе заброшенной промзоны и дремлющего спального района девчонка устала. На самом деле устала она ещё давно, ещё когда закончились слёзы о смерти родителей. Теперь она знала, как ужиться с этим, но до сих пор понятия не имела, как можно спокойно пройти мимо такого красивого ночного неба. «Ого, какие звёзды». Пьяной девочке кажется, что они размером с кулак. Вытянула руку, проверила. Нет, всё же чуть меньше. Поплакала от того, какие они прекрасные (ну можно же, пока никто не видит?), присела. Успокоилась.

Ого, а земля, ещё прогретая, не успела остыть после душного сибирского лета. Девочка откинулась назад, опершись на локти, глядя вверх, чтобы слёзы не выкатывались из глаз, но притом боясь вновь расплакаться от такой красоты.

Тишина и фонарики звёзд. Вот бы одна упала, она загадала, чтобы все в мире были счастливы. Одиноки и грустяще-счастливы, как она сама сейчас. Вот бы ещё фонари не мешали, млечный путь бы увидела, наверное, а то светят всё сильнее.

Блять, это не фонари!!

Девочка пулей рванула с дороги на обочину. Ноги сверхбыстрым бегом еле унесли её от беды. Синей полуразваленной девятки. На зрении ещё несколько секунд отпечатались два прямоугольных следа от фар. Сквозь них девчонка, растянувшись на обочине, не в силах пока встать после того, как споткнулась, краем глаз пыталась оценить целостность свезённых коленей и ладошек. Ещё секунда – мгновение осознания того, что ничего не повреждено и тут услышала слова:

– Ёб твою мать, что ты творишь?

Из машины высыпало пятеро. Девчонка не запомнила всех. Был светло-русый, с причёской аля «не хожу к парикмахеру три года», один в косухе и очках в толстой чёрной оправе. Ещё один короткостриженый с щетиной, остальные в памяти не отпечатались.

– Ну чё, Лепс, жива?

Парень в очках посветил на лицо Вари фонариком от телефона. Ярко. Она моргнула и зажмурилась.

– Жива, жива.

Один из парней, склонившихся над девчонкой, раздражённо плюнул в сторону и пошёл к машине. С отросшими волосами махнул рукой и последовал за ним, короткостриженый с щетиной начал кричать. Возможно, он ругался и до этого момента, девчонка была немного в шоке от ситуации и не запомнила.

– Тебе жить надоело или что?

Варя не нашлась, что ответить. Да, ей действительно надоело жить в восемнадцать лет. Она хотела попросить прощения за сложившуюся ситуацию, но тут короткостриженый начал откровенно грубить, и желание извиняться мгновенно отпало:

– Ладно ты самоубилась бы, одной умственной отсталой стало бы в мире меньше, а срок сидеть мне потом пришлось бы. Ты в курсе, что…

– Я не пыталась покончить с собой.

Парень повернулся к машине и крикнул:

– Ребят, ура, она не немая. А нахер на дороге тогда валяться?

– А тебе нахер с выключенным дальним светом ездить? – огрызнулась девчонка.

– Ёб твою мать, ты ещё и умничать пытаешься? Так крепко об обочину стукнулась?

– А может ты просто не знаешь, что такое дальний свет? – всё не унималась Варя. – У тебя вообще права есть?

– Руки от земли отряхни, а потом уже размахивать ими будешь. А лучше сразу иди проверься у психиатра.

И тут девчонку окончательно сорвало:

– Сам иди к психиатру, мразина! Ты только что чуть меня не сбил, меня трясёт до сих пор, а он советы тут раздаёт, блять.

Короткостриженый сжал кулаки. Из-под куртки стало видно, как поднялась его грудная клетка от шумного вдоха.

– Следи за языком. Тебе повезло, что я девушек не бью.

– Кретин, если б ты сам за словами следил, мы бы давно уже всё решили и разошлись.

– Дура, – отрезал парень и направился к машине. – Мне с тобой больше не о чем разговаривать.

– Когда-нибудь тебе втащат за то, как ты с людьми разговариваешь, – выкрикнула девчонка вслед и зашагала в противоположную сторону.

«Придурок. Просто дикий хам», – плевалась остатками возмущения Варя, отряхивая с грязного свитера кусочки сухой земли по дороге домой.

—–

«Тупая девка. Прилегла она ночью на дорогу блин. Это ж что вместо мозгов должно быть…»

После этого случая у Власа включилось какое-то лютое отрицание алкоголя. Хоть он и был почти совсем трезв, не хотел ни коим образом приближать себя к такому состоянию, как у неё.

Отрешённости его хватило ровно до того момента, когда ребята, решившиеся остаться у Макса, вернулись и начали смотреть кино с длинным названием про три рекламных щита3. Классный фильм. Власу понравился. «Жаль, в жизни таких волевых баб чаще перевоспитывают ещё в школе, перемалывают зачатки характера. А ведь хорошо было бы общаться с девчонками, в которых прежде всего сквозит человек, а потом уже вся эта жеманная девичья природа». Правда, Влас не был уверен в том, что такое сочетание качеств существует за пределами его фантазии.