В ходе обсуждений 23 мая 1945 года правительство Черчилля утвердило новые правила, которые включали три существенных положения: уходя в отставку, министры могли взять с собой все меморандумы и другие государственные бумаги, составленные ими лично; старшие министры (входящие в состав кабинета) имели право получить в любой момент доступ в секретариате кабмина к тем документам, которые были адресованы им во время работы в министерстве; цитирование и публикация документов без разрешения правительства, находящегося в момент цитирования или публикации у власти, запрещались.
В соответствии с этими положениями, покидая пост премьер-министра, Черчилль забрал с собой все «свои» директивы, меморандумы, письма, телеграммы и записки. Но это было еще не все. Новые правила разделяли право хранения и право использования документов. Если Черчилль хотел опираться на свой архив, а он, разумеется, хотел (и шестьдесят восемь томов документов, собранные его секретарями и посвященные каждому месяцу войны, а также шестьсот массивных папок, оставшихся на хранении в подвале здания секретариата кабмина, служили манящим подспорьем), то теперь он попадал в зависимость от нового премьера Эттли и секретаря кабинета Бриджеса. Преемник Хэнки собирался придерживаться жесткой политики в отношении издания послевоенных мемуаров. По большей части, именно от него теперь зависела судьба многих реминисценций на Туманном Альбионе126.
Весной 1946 года с очередным томом воспоминаний, охватывающих период с 1933 по 1940 год, собирался выступить адмирал флота Альфред Чэтфилд (1873–1967). О публикации ряда документов, касающихся милитаризации Германии в 1930-х годах, также задумался экс-заместитель главы МИД Роберт Гилберт Ванситтарт (1881–1957). Опасаясь, что эти проекты откроют дорогу целой серии послевоенных мемуаров, Эттли попросил Бриджеса в срочном порядке подготовить новые правила использования правительственных документов. Проект был подготовлен в мае 1946 года и допускал цитирование правительственных бумаг «только в исключительных случаях».
Черчилль был неприятно удивлен этим нововведением. Двадцать первого мая он пригласил Бриджеса к себе. Он процитировал несколько фрагментов из своей переписки с Ллойд-Джорджем периода 1934–1935 годов, когда обсуждался вопрос о передаче документов в секретариат кабинета министров. Тем самым он недвусмысленно дал понять, что будет бороться за право использования собранного за годы войны архива.
Беседа с экс-премьером произвела на Бриджеса впечатление. Он посоветовал Эттли до окончательного утверждения новых правил заручиться поддержкой своего предшественника127. Черчилль также не сидел сложа руки, направив после встречи с Бриджесом развернутое послание главе правительства, где сообщал о поддержке предложенных изменений. Единственное, он считал необходимым предусмотреть «исключительный» подход для премьер-министров. Являясь в свое время главными ответственными за все принимаемые правительством решения, они должны быть вправе «объяснять и защищать» свои поступки после отставки.
Для усиления позиции Черчилль сослался на прецедент – предоставление в годы войны дополнительных прав в рассматриваемом вопросе экс-премьеру Стэнли Болдуину (1867–1947), а также на критические публикации Батчера и Ингерсолла, для ответа на которые у него должны быть развязаны руки. Черчилль любил, защищая свою точку зрения, использовать сразу несколько аргументов. Так и на этот раз, рассмотрев проблему с разных сторон, он добавил еще один довод: использование документов с демонстрацией, как и почему принимались решения, «определенно вызовет симпатии к нашей стране»128.
В сентябре 1946 года Черчилль вновь обратился к Бриджесу. На этот раз он сообщил о своем желании написать «британскую военную историю». При создании нового произведения он хотел опираться на «собственные тексты» военного периода. Другими словами, он собирался использовать документы, исходящие от его имени. При этом Черчилль не возражал против согласования текста с правительством Его Величества. «Мне кажется, я имею право на цитирование правительственных бумаг, если я решил рассказать свою версию событий, – заключил экс-премьер. – К тому же подобное описание в интересах нашей страны, и, возможно, я единственный человек, кто способен это сделать»129.
Бриджес с пониманием отнесся к этому предложению. В своем ходатайстве Клементу Эттли он отметил, что «мистер Черчилль выразил готовность сотрудничать с правительством, чтобы избежать в своей книге огласки фактов, которые могут навредить общественному мнению». По словам секретаря, «было бы очень полезно, если бы примеру мистера Черчилля последовали и другие авторы»130.
Предложение лидера оппозиции было рассмотрено на заседании кабинета министров 10 октября 1946 года. Не считая опасений, высказанных заочно главой внешнеполитического ведомства Эрнестом Бевином (1881–1951), в целом кабинет согласился предоставить бывшему главе правительства разрешение на использование в своих мемуарах меморандумов, директив, записок и других правительственных документов, упоминаемых им в последнем обращении к Бриджесу. Также было оговорено, что перед публикацией текст книги следует передать в правительство для рассмотрения и внесения необходимых корректировок в свете существующей на момент издания политической обстановки.
Сообщая Черчиллю о результатах заседания, Бриджес добавил: «Как видите, все предложения приняты на сто процентов без условий и оговорок». Также он заверил писателя, что «я и все мои коллеги в секретариате кабинета министров всегда готовы оказать вам любую помощь по вопросам, связанным с этими документами», все «сочтут за честь быть полезными вам, как и вы были полезны нашей стране»131. Этой же политики будет придерживаться преемник Бриджеса Норман Брук (1902–1967), который в августе 1947 года признал, что секретариат должен оказывать «повсеместною поддержку и помощь мистеру Черчиллю»132.
Третья проблема, которая мешала приступить к написанию нового произведения, заключалась в запутанных отношениях, сложившихся с издательствами. Как и большинство авторов, Черчилль старался использовать конкуренцию между издательскими домами ради получения большего дохода. Летом 1941 года он выкупил у Macmillan за полторы тысячи фунтов права на свои работы, приобретенные этим издательством в том же году после ликвидации предприятия Баттервортса. Сделка с Macmillan была оформлена 3 августа – за день до отъезда Черчилля на первую встречу с Рузвельтом в годы войны. Спустя два года, в очередной раз испытывая острую нехватку наличности, Черчилль продаст недавно выкупленные права обратно Macmillan. Только не за полторы, а за семь тысяч фунтов. В июне 1943 года Черчиллю поступит новое заманчивое предложение от студии Metro-Goldwyn-Mayer– двадцать тысяч фунтов за экранизацию «Мальборо». В ходе дальнейших переговоров сумма возросла до пятидесяти тысяч фунтов, правда, права достались не MGM, а Two Cities Films. Черчилль использовал новый гонорар для выкупа прав у Macmillan, которые продал им всего три месяца назад!
Относительно истории Второй мировой войны, правами на новые произведения Черчилля владело Macmillan. В то же время работе над книгой препятствовал глава крупного издательства Вальтер Годфри Харрап (1894–1967). Черчилль уже сотрудничал с Harrap & Со. Ltd., которое в период с 1933 по 1938 год публиковало «Мальборо». Именно в это издательство Черчилль обещал принести свою следующую книгу, которая, как тогда полагали издатель и автор, должна была поведать читателям историю Европы со времен Октябрьской революции.
Прежде чем двигаться дальше, Черчиллю необходимо было освободиться от пут бывших обязательств. С Macmillan все оказалось более или менее просто. В августе 1944 года Черчилль направил главе издательства уведомление о расторжении договора в одностороннем порядке в шестимесячный срок. Подобное действие, хотя и не приветствовалось, допускалось. Премьер знал, что его условия будут приняты. Как-никак, один из управляющих издательства – Гарольд Макмиллан (1894–1986), был членом Консервативной партии, а также министром в военном правительстве.
