- Давай уйдем отсюда. – Еле слышно сказал он.

То, с каким упорством этот мальчишка хотел её вывести из аудитории немного сбило Хил с толку, глядя в его грустные глаза она сдалась.

Он медленно взял её за запястье, кулаки девочки всё еще были сжаты.

Он вытащил её из аудитории и целенаправленно куда-то повёл, за ней на полу оставались грязные следы.

- Отпусти, ты запачкаешься. – Хил взяла себя в руки, её голос был спокоен, несмотря на всё еще клокочущий внутри гнев.

- Плевать.

Ну что за глупый пацан, зачем он это делает? Хочет со мной против всех воевать? Силенок-то у него хватит? Мальчишка видимо решил поиграть в благородного рыцаря, жаль только, что такие долго не живут. Стоп, а ведь и правда один из близнецов умрет при осаде Хогвартса, а кто? Хил не помнила кто именно должен умереть, она просто не уделяла этому факту внимания, но сейчас, у неё сложилось предчувствие, что погибнет именно этот юнец. Мысли о его смерти окончательно охладили её. Она справилась с гневом, пообещав себе, что месть будет жестокой.

Парень затащил её в туалет и поставил перед собой. Достал палочку и произнес очищающее заклинание. Оно сработало не идеально, одежда и волосы все еще были мокрые, но вони уже не чувствовалось.

Он повторил еще раз, а затем применил заклинание просушки для одежды. Снял с себя мантию и накинул девочке на голову.

- Вытри волосы, а то простудишься.

- Почему ты это делаешь? – Хил поддалась и начала протирать волосы.

- Я думаю, ты знаешь ответ. –Ответил он её словами.

Хил знала ответ, и от того на душе становилось мерзко. Хотя она вроде и не была ни в чем виновата, но сделала ему больно, а он простил её.

Парень отошел к окну и начал разглядывать небо сквозь грязное стекло. Это был туалет Плаксы Миртл, но сейчас тут никого не было. Повисло молчание.

- Знаешь, а ты ведь сейчас спас своих товарищей. Если не ты, я скорее всего сорвалась бы, и тогда им пришлось несладко.

- Даже представить боюсь, что бы ты могла сделать в одиночку. – Эта фраза прозвучала очень убедительно, но определенно была иронией.

- Хмм, боюсь за то, что я могла бы сделать в одиночку меня точно исключили бы из школы.

- Я долго думал над твоими словами. Вспоминал как мы с тобой гуляли. Ты и правда ничего не говорила мне про дружбу, ты даже не разговаривала со мной, когда тебе было не интересно. Один единственный раз ты поддержала разговор, а всё остальное время словно была не здесь, не со мной. Я сам себе всего напридумывал.

Мм, неплохое умозаключение для ребенка.

Рыжеволосый парень обернулся и посмотрел на девочку.

- Скажи, а с Малфоем тебе и правда интересно? Или его ты тоже используешь?

Ну началось. Опять Малфой. Ты конечно попал прямо в яблочко. Чертовски проницательно. Да, использую. Но с Малфоем у меня всяко больше общих тем.

- С ним мне есть о чем поговорить, но это не самое важное. Он первый, кто начал со мной общаться, первый, кто заступился за меня. Это из-за меня он теперь ненавидит вас. Вы первые начали меня задирать, хотя я вам ничего не сделала.

- Да, пожалуй в твоем поведении есть логика. Глупо было с моей стороны думать, что ты так легко примешь того - кто над тобой издевался, и начнешь его считать другом.

Хил молчала, разглядывая парня.

- Скажи, он с тобой и на утренние тренировки ходит?

- Нет.

- Почему? Не может встать так рано? – Парень ухмыльнулся.

- Он вообще не знает, что я по утрам тренируюсь.

Парень оттолкнулся от окна и подошел к девочке.

- Как так вышло, что твой лучший друг не знает про тебя такую важную информацию, а твой деловой партнер знает?

И чего ты до меня докопался?

- Ты случайно об этом узнал.

- Кто-нибудь еще об этом знает?

- Нет. – Это что, допрос?

- Значит случайно ты проболталась мне единственному, который даже не друг тебе. Не подумала, что я бы мог воспользоваться этой информацией тебе во вред?

Ах вот он куда клонит.

- Я тогда была очень уставшая, и вообще ни о чем не думала.

- Почему тогда ты не расскажешь о тренировках Малфою?

- Он все равно не встанет так рано, какой смысл?

- Знаешь, мне кажется, что у меня все-таки есть шанс когда-нибудь стать для тебя таким же дорогим человеком, как Малфой, а может даже лучше. Та фраза, как же ты сказала… «… даже если весь мир будет против тебя, я буду с тобой дружить…». Очень круто звучит.

Не стоит давать ему надежду. Он хороший, добрый парень. Пусть лучше держится от меня подальше. Я все равно в итоге разобью ему сердце. Так что лучше не начинать. Хотя так хочется, что бы хоть кто-то был на моей стороне в этом гадюшнике под названием Гриффиндор…

- От меня ты таких слов не дождешься. – Хил произнесла это глядя в глаза парню.

Она сняла с себя его мантию и сунула парню в руки. -Благодарю. - Развернулась и пошла к выходу.

- Когда-нибудь я заслужу твоё доверие!

Хил остановилась.

Вот идиот. Я и так тебе доверяю, вижу тебя насквозь и без дара. Ты бескорыстный и добрый. Это я не достойна твоего доверия.

- Не старайся. Больше чем на деловые отношения с тобой я не способна. Прости. А еще, я отомщу всем, кто сегодня был в аудитории. – Она накинула на себя заклинание отвода глаз и вышла.

Месть.

Вот уже третью неделю некоторые студенты гриффиндора мучились от бессонницы. Многие обращались к мадам Помфри за зельем сна-без-сновидений, но её запасы иссякли. Никто не мог понять, в чем дело, но все были уверены – в этом замешана черная магия.

Сначала кошмары начали являться тем, кто был участником расправы над Келли, но потом стали страдать и остальные, кто просто знал о том, что планируется.

Фред неоднократно пытался поговорить с Хил, просил её прекратить, но она не признавала своей причастности к делу, ссылаясь на то, что тоже видит кошмары каждую ночь.

Случай этот оказался весьма интересным, подозревали, что на студентов навели порчу. Подключили профессора Снейпа для выяснения причин. Ему пришлось проверить каждого студента, мучавшегося от бессонницы, но следов проклятий на них не оказалось, по крайней мере влияющих на сон. Принялись искать разные подклады в комнатах детей, но никаких следов черной магии не было. Расследование зашло в тупик, а кошмары тем временем всё продолжали сниться. Кому то они являлись сразу, стоило закрыть глаза, кого-то будили под самое утро. Не спалось и самой Хил. Она усердно практиковалась в развитии своего дара, а так же вспоминала все фильмы ужасов, которые когда-либо смотрела. В итоге, она решила, что надо брать не оригинальностью, а массовостью, и просто гоняла толпы инферналов за своими жертвами в их снах.

Хилдегэйрд Келли постучала в дверь до боли знакомого кабинета – сколько вечеров она провела здесь на своих якобы отработках. На этот раз профессор просто вызвал её к восьми вечера без каких-либо объяснений.

С той стороны раздалось сухое «войдите». Мужчина сидел за своим столом.

- Добрый вечер, профессор.

- Мисс Келли. Садитесь. – зельевар жестом показал на табуретку, стоящую напротив его стола.

Девочка села, поджав под себя одну ногу, хорошо, что из-за мантии этого видно не было. Привычка забираться с ногами на стулья и прочие предметы интерьера осталась у неё с прошлой жизни и никакие нормы приличия не могли её искоренить. Тело другое, а душа все так же просит убрать ноги с пола.

Какое-то время мужчина разглядывал маленькую, хрупкую девочку, она выглядела младше своего возраста, в ней от силы было килограмм 30-35 веса, кожа была болезненно-белого цвета под глазами синяки, черные волосы заплетены в простую тугую косу. Сегодня её глаза были пасмурно-серого цвета – в школе она старалась скрывать свой не совсем человеческий оттенок глаз, и откуда он такой у неё взялся? У её родителей цвет глаз был совершенно обычный.

Ничего особо странного, на первый взгляд, в этой девочке не было. Но Северуса уже не обманывала внешность его ученицы, он ни раз видел на что она способна в школьных драках. И один раз даже имел несчастье оказаться с ней в настоящей схватке, где им угрожала смертельная опасность. Он знал, что она способна не только хладнокровно рассуждать о смерти и способах убийства, она способна эту жизнь отнять, пусть пока в пылу сражения, но убить она может. Если она когда-нибудь убьет человека и осознает, что совершила, скорее всего её поглотит тьма. Что с этим делать, Снейп не знал. Он прекрасно понимал, почему она становится такой - помнил себя в юности. Ему совсем не хотелось, чтобы она шла его дорогой, но он словно подстегивал её именно к этому.